Владислав Выставной - Гаджет. Зона доступа

– Это я знаю, – Прохор скривился, как от зубной боли. – Еще та реклама, ничего не скажешь… А АК-47 у вас почем?

– Ровно в два раза дороже. Смотреть будете?

– Не имеет смысла.

– Тогда – старый добрый ППШ. Превосходное оружие для боя на средних дистанциях. Точность, конечно, не его конек, зато облако смертоносного свинца гарантировано.

– Это смотря что будет у соперников.

– Тоже верно. ППШ против современной снайперской винтовки на большой дистанции практически бесполезен.

– К тому же тяжел, не особо удобен. Нет, это оружие для войны, а не для охоты на человека.

– Тогда, может быть, охотничий карабин? За эту цену найдется пара образцов…

– …которые тоже никуда не годятся.

– Если вас ничего не устраивает по данной цене, могу предложить кредит. С нами работают такие банки, как…

– Сразу нет. А почему вы не предлагаете пистолеты?

– Отчего же. У нас отличный выбор короткоствольного оружия. Правда, его редко берут для турниров. Считается – недостаточная огневая мощь при таком количестве соперников.

– И все же я бы взглянул.

– Пожалуйста.

Через несколько минут выбор был сделан. Причем своим выбором Прохор удивил оружейника.

– ТТ? Вы уверены?

– Выбор невелик. И я выбираю ТТ.

– Позвольте узнать для истории игры, что послужило основанием такого выбора?

– Прежде всего убойный патрон. Если брать пистолет, то пусть будет самый мощный. За эту цену лучше оружия не найти.

– Но всего восемь патронов в магазине.

– Поэтому я возьму два.

– Два магазина?

– Два пистолета.

Он вышел из метро с весьма потяжелевшими карманами. Странное ощущение: не могли же пистолеты переместиться в его карманы прямо из виртуальной реальности. Просто с момента входа в World Of Killers реальность перестала для него быть подлинно реальной. Да, мир вокруг не превратился в жуткое подобие апокалиптической картины. Изменился он сам и его отношение к этому миру.

Он стал геймером.

До старта турнира оставалась пара часов. Обратный отсчет шел в правом верхнем углу поля зрения. Так что было время собраться с мыслями и ощутить себя в новом, непривычном качестве.

Все-таки убивать, исполняя приказ и служебный долг, это одно, играть в убийство – совсем другое. Особенное, если невозможно отличить игру от реальности. Пробная игра по «вьетнамскому сценарию» ничуть не изменила его отношения к этому развлечению.

Смерть в «нейрофонной» реальности визуально ничем не отличалась от настоящей. Играть в подобное противоестественно для нормального человека. Что-то странное случилось с людьми с тех пор, как рынок мобильной связи завоевали эти странные гаджеты.

Нейрофоны.

Компьютеры приходили в повседневную жизнь человека полвека. Мобильным телефонам понадобилось лет двадцать, чтобы охватить своей сетью большую часть населения. Смартфоны ворвались в жизнь, вытеснив кнопочные телефоны буквально за пять лет. Нейрофонам понадобилась пара месяцев. Развитые страны подсели на новый формат практически мгновенно, России потребовалось чуть больше времени, во всяком случае в глубинке. Рынок Москвы сглотнул миллионные партии новых девайсов без остатка. И вот нейрофонная сеть дополненной реальности стала обыденностью. Некоторые уже удивляются: как это можно было жить раньше – в пустом и сером мире без мгновенных ответов на все мысленные вопросы, без мелькающих перед глазами картин, скрашивающих убогую повседневность.

Вот сейчас он идет по темным залам метро. Короткий запрос, движение взгляда – и стены расступаются, превращаясь в роскошный пляж на берегу Карибского моря. Теперь главное – идти по деревянному настилу, чтобы не налететь на исчезнувшую из поля зрения, но вполне реальную стену.

Хорошо это или плохо? А кто его знает. Раньше принято было пугать компьютерными играми, затем интернетом, потом примитивной виртуальной реальностью – мол, затянет с головой, и люди забудут о настоящей жизни, будут играть в свои игрушки, жить вымышленной жизнью, пока не умрут от голода и жажды. Ничего такого не произошло. Быть может, такая же судьба ждет и моду на нейрофоны. Наиграются большие и маленькие детишки в свои жестокие игры – и забросят, как это происходит с любыми надоевшими игрушками. А нейрофон станет обыкновенным прикладным устройством, как некогда телефон и телевизор.

Сейчас стоит отставить сантименты и хорошенько подготовиться к драке.

Он присел за столик в небольшой кофейне в торговом центре на «Киевской» и погрузился в изучение теории и практики охоты за виртуальной жертвой. Выяснилось немало интересного.

Начать с того, что пресловутую игру WoK (она же – World of killers или Мир Убийц) одобряла и даже рекомендовала в терапевтических целях некая международная ассоциация психологов. Якобы агрессия в этой игре позволяла выплескивать негатив в пространство нейрофонной сети и снимать стрессы. Кроме того, некоторые считали, что через игру силовые структуры выявляли потенциальных террористов и маньяков. Еще более конспирологическая теория утверждала, что нейрофоны – это проект властей, запущенный с целью усиления тотального контроля над населением. Это весьма популярное утверждение активно обсасывалось известными нейроблогерами. Вой в сети стоял такой, что Прохор, скривившись, свернул к чертовой матери информационный блок.

Куда важнее была игровая стратегия и тактика. Как он и предполагал, боевые действия в игровой реальности на все сто отличались от того, к чему он привык в подлинной армейской практике. Оно и понятно, в отличие от настоящего солдата у геймера было право на ошибку. Игрок ничем не рисковал, кроме игрового доната. Убьют раз – можно попытать счастья в следующем турнире.

Кроме того, в игровую драку лезли все кому не лень. Число профессионалов здесь было ничтожно мало. Ничего не стоило в первые же секунды игры получить шальную пулю от какого-нибудь десятилетнего отморозка. И пусть обидчика тут же положат другие, более хитрые игроки – жертве от этого не легче.

Потому свои армейские навыки следовало адаптировать к этому непривычному миру. Как это сделать? Он понятия не имел. Оставалось надеяться на чутье – как тогда, в опереточной «вьетнамской бойне».

В ухе мягко заиграла модная мелодия с женским вокалом: звонила Тина. Еле заметным движением века Прохор ответил на звонок.

К такому трудно привыкнуть, Тина возникла прямо напротив него, за столиком. В многолюдном кафе она смотрелась более чем вызывающе – в соблазнительном бикини, с мокрыми после душа волосами.

– Привет, – сладко потянувшись, сказала Тина. – Чего не звонишь?

– Привет, – улыбнулся Прохор. – Забегался что-то с утра. Дело одно образовалось, неотложное.