Андрей Белянин - Египетская сила

Сначала они обосновались во Франции, потом переехали в Румынию, были там биты, переехали к болгарам, где едва не распались под сенью Рильского монастыря, и окончательно бросили якорь уже в нашей старой доброй Англии.

Сейчас им принадлежал небольшой молельный дом за Вестминстерским аббатством, где орденом ежевечерне, ближе к полуночи, проводились короткие службы. Да, именно службы, а не богослужения. По версии основателей ордена, когда Ной причалил к новой земле, то первым делом он выпустил за борт енота, вроде как тот очень уж просился в туалет.

Енот вернулся через полчаса, довольный и удовлетворённый, сообщив, что вода отступила, а в лесу много широких листьев, которые можно употребить сами знаете для чего. Так вот Ной счёл – как туалетную бумагу, но тот самый приснопамятный енот имел в виду нечто иное. Он почуял божественную силу в листьях растения, оказавшегося табаком!

В память о том знаменательном дне все собрания ордена регулярно окуриваются табачным дымом «Перика». После максимум десятиминутного вдыхания новообращённые адепты начинают видеть странные и прекрасные картины грядущего. Всё это касалось лишь новообращённых и членов секты, но вряд ли могло хоть каким-то образом угрожать всем остальным лондонцам, поэтому тревога моего учителя на тот момент показалась мне изрядно надуманной и поспешной.

В конце концов, каждый из нас способен совершать ошибки. Поймите меня правильно: просмотрев всё, что нашёл в «Таймс» и других газетах, лично я не увидел ни малейшего признака хоть какой-то опасности. На мой юношеский взгляд, при чётком разделении чёрного и белого казалось совершенно ясным, что мистер Дрю сам перекурил какого-нибудь экзотического табаку и начал плести полную ересь, не задумываясь о том, «как слово наше отзовётся».

Простите, в те годы я был склонен считать каждое печатное слово правдой.

– Вы закончили, молодой человек? – В двери беззвучно просочился старый библиотечный смотритель. – Что ж, а я нет. И поэтому вам кое-что придётся мне объяснить.

– Что именно, сэр?

– Всё, дрянной мальчишка-а!!! – Стальные пальцы попытались впиться мне в шею, но я неожиданно легко увернулся.

Изумлённый не меньше меня самого, старик вновь протянул когтистые руки, пытаясь поймать меня и прижать к стене. Не могу объяснить почему, но с позапрошлого раза его движения показались мне гораздо более медленными, и я легко уходил от каждого его захвата.

К тому же в отличие от дворецкого Шарля мистер Уорен не пытался меня ударить, только поймать и побороть. Детский сад какой-то, штаны на лямках, если в наше время уже были детские сады. В узком пространстве комнаты два на два французских метра у меня не было особого пространства для манёвра, но точно так же и у него не было возможности обойти меня с флангов или осуществить захват за шею с тыла. Так что драка не могла продолжаться долго, до первого финта…

Когда я успешно вырвался за дверь, поднырнув под левую руку смотрителя, мне вдруг взбрела в голову нелогичная мысль, что за все драки сегодняшнего дня я должен был быть благодарен именно старине Шарлю. Если бы не его ежедневные занятия, разве смог бы я без помощи своих электрических изобретений один на один нокаутировать Большого Вилли или легко избежать смертоносных захватов библиотечного смотрителя? Очень и очень сомневаюсь!

– А ответ лежит на поверхности! – уже со ступеней лестницы библиотеки прокричал я. – Достаточно лишь представить пудинг и динозавра.

– Всё равно не понимаю, – донеслось в ответ, но здоровое чувство самосохранения подсказывало мне, что возвращаться и объяснять не стоило.

Библиотекарь правильно угадал тему загадки, но не понял её суть. А именно этой игрой сегодня развлекался месье Ренар. Главное, найти связку. Помните кэрролловское «Позвольте представить: Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса»? Вот и с динозавром та же песня. Мы не видим его, мы лишь можем его представить. Понимаете, представить пудинг кому-то, представить динозавра себе, но в любом случае ключевое слово «представить».

Я непонятно объясняю, да? Ох, ну, наверное, мой учитель сумел бы растолковать вам лучше, ведь он же сам всё это придумал.

Домой я буквально летел вприпрыжку, разбрызгивая лужи и уворачиваясь от слишком неповоротливых джентльменов. Пара волков добродушно скалила на меня зубы, один констебль даже пригрозил мне дубинкой после того, как я чуть было не сбил с ног пожилую овцу. Кстати, это было роковой случайностью, она просто резко решила поправить очки, но в любом случае у меня получилось хоть как-то избежать прямого столкновения.

Дальше мне пришлось ещё больше ускорить шаг, не дожидаясь полицейского свистка вслед. И, как вы понимаете, я не очень смотрел по сторонам, поэтому, когда у мимо проезжающего кеба открылась дверца и стальная рука цапнула меня за воротник, втягивая внутрь, я даже удивиться толком не успел.

– Извини, если напугал, – без малейшей вины в голосе зевнул месье Ренар, усаживая меня на сиденье рядом. – Времени мало, но я питаю надежду, что ты сумел найти какие-нибудь полезные сведения в библиотеке.

Я выровнял дыхание, откашлялся и протянул ему два листа бумаги, исписанной мелким рабочим почерком.

– Отлично. – Он не глядя сунул бумаги во внутренний карман длинного плаща. – Полистаю на досуге, а теперь перескажи мне вкратце всё, что сумел узнать.

Я прикрыл глаза, сосредоточился и едва ли не залпом выпалил всё, чем лондонские газеты наградили мой мозг, не упустив также и многоходовый диалог с библиотекарем.

– Браво, мой мальчик. – Лис пару раз хлопнул в ладоши.

– Спасибо, сэр. Значит, я справился?

– Почти.

– ???

– Эта загадка вообще не имеет ответа, я выдумал её от фонаря, лишь бы отвлечь старого смотрителя хоть какой-то пищей для ума.

– Но погодите, а разве «представить – представить» это не…

– Нет, это не ответ, всё слишком притянуто за уши. Ты так хотел разгадать загадку, что переиграл сам себя.

– Это нечестно! Любая задача должна иметь смысл.

– Глупости, – безмятежно отмахнулся он. – Вспомни лимерики Эдварда Лира или «Варкалось. Хливкие шорьки пырялись по наве…». Смысла ни в том, ни в другом нет и на медный пенс. Зато есть незатейливая игра и безмятежное дурачество, а то и другое стоит ценить. Жизнь и без того чертовски скучна порой.

Я с некоторым недоумением покосился на своего рыжего учителя. Обычно он невероятно оптимистичный зверь, состояние лондонского сплина для него нехарактерно.

– Что-то случилось, сэр?

Он не ответил, поднял воротник и постучал тростью в крышу кеба. Паровая машина дала свисток и, скрипя тормозами так, что мурашки забегали по коже, медленно остановилась.