Наталья Александрова - Обрученная с Князем тьмы

– На этот счет вы можете не сомневаться, Ваше Преосвященство! – Брат Бернар показывал епископу небольшую книжицу в потрепанном переплете. – У меня есть мое несравненное орудие, «Молот ведьм», блистательный труд двух моих досточтимых коллег, опытнейших братьев инквизиторов Шпренгера и Инститора. Здесь, в этой небольшой книге, подробно разъясняется и то, как следует вести допрос и следствие по делу о ведовстве, и то, как отличить чистосердечный донос от злонамеренного и лживого. Пользуясь этой книгой, я никогда не собьюсь с верного пути!

Епископу нечего было возразить, и он завершал обед в молчании. А брат Бернар спешил в свою келью, куда помощник одного за другим приводил доносчиков.

Брат Бернар внимательно выслушивал каждого, задавал каверзные вопросы, как советовали авторы «Молота ведьм», дабы выяснить, не вызван ли донос исключительно смертельной враждой доносчика и обвиняемого, основан ли он на собственных наблюдениях или лишь на смутных слухах. Впрочем, как говорили братья инквизиторы в своем бессмертном труде, нет дыма без огня, и упорный слух – достаточное основание для проведения расследования.

На этом этапе дознания брат Бернар еще не производил арестов, он лишь собирал материалы, чтобы затем одним махом захватить наиболее подозрительных горожан.

А потом, когда присутственные часы заканчивались, брат Бернар покидал дом епископа и со своей собакой черной тенью блуждал по городу, заглядывая в каждый закоулок, в каждую темную подворотню. Инквизитор говорил себе, что отыскивает еретиков, хочет выследить их тайные сборища, но в действительности ему хотелось еще раз увидеть женщину с медовыми глазами…

Прохожие шарахались от него, как от привидения, испуганно крестились и торопились скрыться в своих домах, запереть двери, отгородиться от черной тени, расползающейся по городу…

В своих блужданиях инквизитор раз за разом невольно возвращался к дому фрау Ситтов, но ставни его всегда были плотно закрыты, и ему не удавалось увидеть ту, которая внесла смятение в его сердце, так что приходилось ждать следующего воскресенья, чтобы встретить ее в церкви.

Вернувшись в свое одинокое жилище, брат Бернар долгие часы молился и бичевал свои израненные плечи, прося у Господа помощи в борьбе с еретиками и с собственным своим сердцем, охваченным преступной страстью…

Однажды во время своих ночных блужданий по городу инквизитор оказался перед жалкой лачугой, притулившейся к городской стене возле самых ворот. Из единственного окошка хижины выбивался тусклый, мерцающий свет.

Странное чувство охватило его. Брат Бернар толкнул дверь и вошел внутрь, согнувшись. Собака испуганно заскулила, но все же последовала за хозяином, прижимаясь к его ногам.

За дверью увидел он тесную и грязную каморку, освещенную тускло тлеющей лучиной и угасающим огнем в очаге, над которым булькало в закопченном котелке какое-то зловонное варево. Над котелком висели пучки трав и какие-то странные предметы, напоминающие то ли сморщенные мышиные тушки, то ли сохнущие лохмотья. Перед самым очагом сидела на корточках оборванная старуха с седыми космами, свисающими на глаза, и полуоткрытым ртом, посреди которого красовался единственный желтый зуб, как колокольня церкви посреди безлюдной пустоши.

Повернувшись к вошедшему, старуха уставилась на него неожиданно яркими глазами и проговорила:

– Ну, наконец-то ты пришел ко мне, красавчик! Давно я тебя ждала! Посиди со старухой, отведай моего угощения!

– Ты ждала меня? – удивленно переспросил инквизитор. – С какой стати? Да знаешь ли ты, кто я такой?

– Еще бы не знать! – Старуха мерзко захихикала. – Ты – стервятник, могильный червяк, служитель смерти! Мы с тобой одного поля ягоды, красавчик!

– Как ты смеешь говорить мне такое, старая ведьма! – возвысил голос брат Бернар. – Я – служитель матери нашей католической церкви, преданный слуга Его Святейшества папы, верный пес Господа, призванный искать и поражать ересь во всяких ее проявлениях…

– Вот-вот! – перебила его ведьма и снова захихикала. – Я же и говорю – стервятник, прислужник смерти! Но ты зря так кипятишься, красавчик, ведь я знаю, зачем ты ко мне пришел!

– Зачем? – переспросил инквизитор, теряя свою былую уверенность. – Я случайно увидел твою лачугу, случайно толкнул эту дверь, у меня и в мыслях не было…

– Бла-бла-бла! – протянула старуха. – Ты сам-то веришь своим словам, красавчик? Ты пришел ко мне, чтобы попросить у меня помощи! И не стыдись в этом признаться!

– О чем ты говоришь, старая ведьма? Чем ты можешь помочь мне? Ты – старая нищая ворона, случайно задержавшаяся на этом свете, я же – исполнитель воли Его Святейшества…

– Ну вот, опять заладил! – Старуха зевнула. – Тебе еще не надоело повторять одно и то же?

– Ты кощунствуешь, старуха! – инквизитор повысил голос и огляделся по сторонам. – И вообще, здесь явно пахнет ересью и колдовством! Не понимаю, как Его Преосвященство господин епископ до сих пор терпел твое присутствие в этом городе? Ну, ничего, я с этим быстро покончу! Завтра же я пришлю за тобой ландскнехтов!

– Ох, как я напугалась! – Старуха изобразила на лице притворный ужас и снова захихикала. – Не пора ли перейти к делу, красавчик? Ты ведь хотел попросить у меня ее…

– Ее? – переспросил брат Бернар, чувствуя, как земля уходит из-под ног. – О чем ты…

– Взгляни-ка, красавчик, в это зеркало! – Старуха вытащила из своих лохмотьев круглое венецианское зеркало в серебряной оправе, на ручке из слоновой кости. Эта дорогая изящная вещь казалась вовсе не уместной в жалкой каморке старой ведьмы. Старуха протерла зеркало грязным рукавом и протянула инквизитору.

Брат Бернар не хотел брать зеркало – но послушно взял его, как будто его рукой водила какая-то чуждая сила, и против воли взглянул в сияющий овал.

И вместо собственного лица он увидел в зеркале женщину с глазами цвета светлого майского меда. Фрау Ситтов неспешно расчесывала свои чудесные медовые волосы, глядя прямо перед собой с выражением равнодушного покоя, глядя словно в самое сердце брата Бернара, в самую его душу.

– Славная бабенка! – проговорила ведьма. – Не смущайся, красавчик, старая Герда тебе поможет!

– Как ты смеешь, ведьма… – начал инквизитор, но старуха нетерпеливо отмахнулась от него, вырвала из его руки зеркало, спрятала снова в своих лохмотьях.

И брат Бернар внезапно упал на колени, протянул руки к нищей знахарке и взмолился:

– Дай мне еще посмотреть на нее!

– Довольно, красавчик! – строго ответила старуха. – Много ли от этого проку? Я же сказала, что помогу тебе! Бабенка и впрямь хороша! Она будет твоей, не сомневайся!

Она отвернулась от инквизитора, пошарила в груде лохмотьев возле очага и вытащила оттуда глиняный кувшинчик, запечатанный золотистым воском.