Галина Гончарова - Азъ есмь Софья. Сестра

Вот так вот, если бы не сила характера, не было бы у нее «макса». Если бы не нежелание признавать болезнь, то есть тот же характер, был бы он жив-здоров. А теперь чинить… хотя КАСКО все покроет, куда они денутся. Юристы у нее тоже есть, и не из последних.

– Ладно. Скоро прибудет врач?

– Я скажу ему, чтобы он пришел, как только…

– А пока – где мой телефон?

– Не знаю. Наверное, в хранилище…

– Извольте найти его и принести мне.

Софья распоряжалась как дышала. И на медсестричку это тоже подействовало, девочка пискнула нечто согласное и помчалась искать телефон. Софья постановила про себя, что надо бы отблагодарить малышку – и посмотрела в потолок.

Руки-ноги на месте, голова болит, мысли путаются… сотрясение мозга?

Вполне вероятно. Чем это может ей грозить?

Активизацией болезни – тоже несложно догадаться. Не факт, нет. Но опухоли штука такая, не изученная до конца, как бы там ни пыжились медики.

За последние три месяца Софья успела пройти обследования еще в двух местах за рубежом, получить консультации у нескольких онкологов и невропатологов и прийти к печальному выводу.

Лечить ее могут. А вылечить – нет.

Можно колоть ей всякую пакость, облучать гамма- и прочими лучами и даже молиться над ее тушкой. Результат будет один и весьма печальный – смерть.

Если лечить – через год, если не лечить, то через шесть-восемь месяцев.

Стоят ли четыре месяца жизни того, чтобы ради них страдать, мучиться, терпеть врачей и превращать себя в инвалида?

Сложно сказать. Но Софья начала пить таблетки в той мере, которая не мешала ей вести активный образ жизни. Больше медицина ей дать ничего не могла.

Нет, предлагали-то много всего. Традиционные и нетрадиционные методы лечения, молитвы, заговоры, пляски с бубном, новейшие исследовательские разработки, стволовые клетки…

Предлагались различные варианты, вплоть до святого старца-отшельника и мага – потомственного хилера откуда-то с Гавайев… На Софью это впечатления не произвело.

Чего уж там, жизнь была прожита хорошая. Хотя умирать все равно не хотелось. Еще столько сил, столько жизни, столько сделать можно… а придется уйти.

Жаль…

Компанию жаль, хотя тут она уже позаботилась. Пакет документов подготовлен, с ее стороны все подписи проставлены – фирма отойдет в хорошие руки одного из ее соперников.

Софья усмехнулась, вспомнив, как она появилась на пороге кабинета Орлова. Она терпеть не могла этого сноба, который возводил свой род чуть ли не к князьям Орловым и, по слухам, не сильно лгал, но признавала его достоинства.

Ей бы да лет на тридцать поменьше – точно б его не упустила.

Орлов, в определенных кругах прозванный Князем, не был особенно красив, но порода в нем была, несомненно. Светлые волосы, черные брови, темно-карие глаза, орлиный нос и тяжелый подбородок. Такие лица часто глядят со старинных портретов.

– Максим Венедиктович, день добрый.

– Софья Романовна, рад вас видеть.

Не рад. И Софья это отлично знала. Она у него пару дней назад увела миллионный контракт, просто чтобы победить, чтобы доказать, что она это может. Но воспитание – страшная штука, оно не позволит вышвырнуть в окошко пожилую даму, даже если очень хочется. Вот киллеру проплатить… хотя это уже не нужно, ничего не нужно.

– Максим, давайте без церемоний, – Софья тяжело опустилась в кресло. – Я старше вас почти вдвое.

– Вы мне льстите, – усмехнулся Орлов.

Женщина передернула плечами. Ей – под шестьдесят, ему – за тридцать, нелепо кокетничать…

– Я пришла к вам с предложением, от которого вы не сможете отказаться.

– Вот как?

– Я предлагаю вам слияние наших компаний.

– Простите, Софья Романовна, от этого предложения я отказаться…

– Не сможете, – спокойно оборвала его Софья. – У меня неоперабельная опухоль мозга. И жить мне осталось недолго. Поэтому я здесь, вместо того, чтобы разорить вас и сожрать.

Максим сидел молча несколько минут. Потом поднял на Софью глубокие темные глаза.

– Не могу сказать, что мне жаль. Я вам сочувствую, да…

– Но я попортила вам слишком много крови, знаю. Это сейчас ненужная лирика. Скоро меня не станет, но моя компания, в которую мы с Владимиром вложили все, из-за которой он жизнью поплатился… я не хочу, чтобы она погибла вместе со мной.

Максим опустил ресницы.

– Ваши условия?

Условия были идеально просты. Софья продавала свою компанию Максиму за крупную сумму денег. Но поскольку компания стоила гораздо дороже, за ней оставались десять процентов акций, которые переходили к ее наследникам. И им же выплачивались определенные суммы на жизнь из дивидендов с компании. Софья осознавала, что просто дарит семьдесят процентов своего дела, но…

– Это слишком щедро.

– Знаю. Вас это тревожит? Умирающий человек может себе позволить тратить деньги.

– Не хочу грабить вашего сына.

– Он не имеет к компании никакого отношения. Выгоните вы его после совершения сделки или оставите, не играет никакой роли. Я не доверила бы ему и хомячка, не то что строительную фирму. Впрочем, вы можете дать мне еще одно обещание – и сдержать его.

– Какое же?

– Когда у меня появятся внуки – вы присмотрите за ними. Если там будет кто-то достойный… помогите ему или ей реализоваться на первых порах. Этого будет достаточно…

Сквозь воспоминания пробился посторонний звук. Софья повернула голову, глядя на соседку.

– Да?

– Может быть, вам помочь… с судном?

– Вы сами едва на ногах держитесь, – оценила Софья состояние подруги по несчастью.

Женщина улыбнулась.

– Да, я тоже та еще растяпа. Небезызвестный Семен Семенович Горбунков рядом со мной – образец ловкости. Представляете, шла домой мимо стройки – и получила по голове кирпичом.

– Хорошо, что вы живы остались.

– Да, могла умереть. Но ничего страшного, простое сотрясение мозга. – В голубых кукольных глазах плеснулась боль – странно. – Пару дней полежу – и домой выпишут.

Софья опустила ресницы.

– Мы с вами товарищи по несчастью. Как вас зовут?

– Софья Петровна. Романова. Можно Сонечка.

– Софья Романовна. Ромашкина.

– Значит, еще и тезки.

– Вот… – Вернувшаяся медсестричка протягивала Софье сумочку. Женщина взяла ее и едва не застонала от боли. Приподнять голову и то было непосильно. Все же вытащить телефон из сумки ей удалось. И даже пятьдесят долларов из отдельного кармашка.

– Возьмите. Это вам за помощь.

Девочка попыталась отнекиваться, но Софья и не таких строила. И пока медсестричка решала, куда деть привалившее богатство, набрала номер.

– Максим, здравствуйте. Не могли бы вы ввести в действие наш план чуть пораньше? Я сейчас лежу с сотрясением мозга… где?