Александр Прозоров - Власть любви

– Значит, парням жены полагаются? А как насчет мужей для нас? – опять выказала недовольство девица в топике.

– Вы же не захотите принадлежать смертным? – снизошла до ответа великая Макошь. – А найти равного вам и не имеющего супругу бога отнюдь не просто. Мне таковые просто неизвестны… – Она перевела взгляд на Свету и чуть смягчилась: – Увы…

– Ничего страшного, прекрасная богиня, – покачала головой юная ведьма. – Мы не спешим. Ведь у нас впереди вечность.

– Умница… – Женщина провела по ее щеке кончиками пальцев. – Я чувствую, ты тоже принесешь мне удачу.

Макошь резко повернулась, поднялась на крыльцо. Торжественно провозгласила, обернувшись ко двору и вскинув руки:

– Заклятие премудрого Трояна принесло удачу! Мы обрели сильных помощников, наследников корня Сварожьего и его силы! Пусть трепещут наши враги, грядет их смертный час! Мы победим! – Она дождалась радостных криков горожан и понизила тон, обращаясь к гостям: – Я приглашаю всех вас в свои хоромы в Вологде, правнуки славного народа. Следуйте за мной!

Богиня вошла в дверь. За нею находилась просторная комната, застланная сальной, вытертой и изрядно затоптанной кошмой. Шкуры, палки, корзины, пара горшков – ничего особенного, если не считать огромного, в рост человека, черного зеркального овала.

Бородач, волоча за собой Викентия, протиснулся вперед и, словно в дыру, уверенно шагнул в эту темноту, мгновенно в ней исчезнув.

– Квадратуру мне в тангенс… – изумленно пробормотал курносый паренек, подойдя ближе и трогая зеркало. – Это что, портал? Плоскость сингулярности? На ощупь просто камень… Холодный… Интересно, какой тут источник питания?

– Это просто обсидиан, мой мальчик, – ответила ему богиня. – Кстати, ты единственный, кто так и не назвал своего имени.

– Матвей, великая Макошь, – повернулся к ней юноша.

– Я запомню, – кивнула женщина и толкнула его в грудь.

Матвей что-то неразборчиво вякнул и провалился в черноту овала.

– Иди сюда, дитя, – поманила Свету богиня. – Дай руку. Держись ближе, зеркало отсекает все, что оказалось слишком далеко от путника.

Девушка внезапно ощутила, как теряет равновесие, и помимо своей воли ухнулась прямо в камень. В последний миг перед ударом Светлана зажмурилась, в животе холодно прокрутилось нечто слизкое и противное, и…

Ощутив под ногами твердый пол, юная ведьма приоткрыла глаза, стрельнула взглядом из стороны в сторону. Она попала в маленькую комнатушку с дощатым полом и бревенчатыми стенами, но куда более высоким потолком. Вполне уютную, очень похожую на новую баню, что недавно построили соседи по даче.

– Идем, идем! – поторопила ее здешняя богиня. Гостья заспешила вслед за Макошью, миновала одну за другой две двери и оказалась в просторном зале с большими, забранными слюдой окнами, белым дощатым полом и большущим креслом на некотором возвышении.

Пока Светлана осматривалась, сюда подтянулись остальные молодые люди, и хозяйка дворца объявила:

– Я велела накрыть для вас стол, дорогие гости! Пока кушаете, вострухи приготовят вам опочивальни… – женщина прошла вперед, указала рукой вправо, и там распахнулась створка двери.

Светлана вместе со всеми прошла в просторную горницу со стенами из струганых бревен, дощатым полом и широко распахнутым окном. Там, снаружи, синело небо, шелестели березовые кроны, пели птицы, журчала вода близкой реки. А по эту сторону твердо стоял на толстых ножках стол с самым разными лакомствами в деревянных мисках: соленые грибы, моченые яблоки, квашеная капуста, горячее мясо, тушки целиком запеченной речной рыбы.

– Налетай, подешевело! – обрадовался Викентий по прозвищу Один. – Не надейтесь, официанты не появятся!

Он прямо руками взял из кучки на подносе сочный шматок мяса, впился в него зубами. Матвей придвинул к себе рыбу, девушка в топике потянулась к кувшину.

Света предпочла взять просто яблоко, продолжая прислушиваться и принюхиваться к незнакомому миру, ставшему для нее посмертным. При внешней бревенчатой обыденности комната была полна странных шепотков и светлых струек, похожих на сигаретный дым, в ней чудилась мягкость, а распахнутое окно смотрело наружу как бы через стекло…

Однако спутники юной ведьмы этого словно не замечали, слишком занятые едой и спорами. Валентина и Матвей очень хотели вернуться домой, в будущее. Викентий, будучи бандитом не только внешне, но и в душе, придерживался прямо противоположного мнения. Ему явственно хотелось убивать и грабить. Светлана даже собралась переспросить: а кем он был в двадцать первом веке? Однако дверь внезапно распахнулась, и внутрь заглянул совершенно седой мужчина, белобородый, в кожаной кирасе и серых шерстяных шароварах, заправленных в сапоги с широкими голенищами.

– Это вы, что ли, молодые боги? – обвел он взглядом пирующую компанию. – Оборотни осадили Сарвож!

– Погнали! – обрадовался бандюган. – Ребята, пошли! Сейчас повеселимся!

Пришельцы из будущего послушались, отправившись за мужчиной, и вскоре вернулись к зеркалу из черного полированного стекла.

– Дружище, прости, я забыл представиться, – вышел вперед Викентий. – Меня зовут Один.

– Я Похвист, хозяин ветров. – Мужчина, приложив ладонь к груди, резко кивнул.

– И еще я забыл сказать, что мы не умеем пользоваться этим порталом, – указал на зеркало гость Макоши.

– Чего тут сложного? – пожал плечами седобородый бог. – Представляете себе место, где нужно очутиться по ту сторону, и входите в зеркало.

– Но мы не знаем, куда должны попасть!

– Да, – после короткого колебания согласился Похвист, – о сем я не помыслил. Подходите сюда…

И мужчина, с полной бесцеремонностью хватая молодых людей за талию, одного за другим отправил их в зеркало.

За черным полированным овалом Светлана прокатилась по набитому сеном тюфяку, сплетенному из каких-то травянистых волокон, поднялась на ноги и торопливо отступила в сторону, освобождая место следующему путешественнику.

Сложенное из толстых бревен помещение размером примерно семь на семь метров, без единого окна и в два человеческих роста, высотой больше всего походило на кладовку: возле стен стояли высокие кули, сплетенные из ивовой лозы, в углах в несколько рядов громоздились мешки из лыка, под потолком висели пучки шкур и каких-то трав, целые охапки вяленой рыбы и еще что-то непонятного назначения, смахивающее на мочалки. Запах здесь стоял соответствующий: пряных трав, солений и маринадов и еще почему-то жареной печенки.

Юная ведьма поспешила выйти на свежий воздух и оказалась в уютном дворике, тесном от жердяных сарайчиков, навесов и охапок камыша, груд пересохшей крапивы и свежей лозы.