Анджей Ясинский - Толлеус. Изгой

– Задолжал я государству, – уклончиво пояснил он. – Очень много задолжал. Пришел срок возвращать должок.

Ученик легко принял такую версию – он понятия не имел, как там на самом деле живут соседи. Ему даже понравилось, что Толлеус нанес финансовый ущерб Кордосу.

– Я это… из мастерской кое-какие ваши вещи вывез, когда вас арестовали, – потупившись, признался Оболиус. – Там деньги, сундучок с амулетами, котелок, одеяла, даже своего маленького деревянного голема умыкнул и химеру Бульку. Сюда все недавно перевезли. Пригодится.

Признаться, парень сам от себя не ожидал, что вот так запросто вернет кордосцу все, что уже считал своим. Особенно деньги. Может, последние слова Никоса повлияли. Может, просто ситуация. Как бы то ни было, свершилось: Оболиус не смог удержать рот на замке.

Кажется, у искусника в уголках глаз заблестели слезы. Личные вещи – это хорошее подспорье в такой непростой ситуации. Вот только главную проблему это не решает.

Оболиус тем временем продолжал:

– Может, стоило попросить Никоса? Он все уладит.

Толлеус не глядел на Оболиуса, поэтому тот не видел грусть в глазах старика, однако заметил невеселую усмешку. Только интерпретировал он ее неправильно, поэтому кинулся защищать их общего благодетеля:

– Он обязательно поможет, он хороший!

Искусник разлепил губы и тихо, скорее для себя, ответил:

– Он, может, и хороший, но я не уверен, что он будет помогать мне . – Последнее слово Толлеус выделил особо. – Так что просить у него помощи надо, когда ничего другого не останется. Не ранее.

– Так разве сейчас не такой случай.

– Возможно, и такой. Только Никос ушел. Сомневаюсь, что мы с тобой сумеем его найти.

Оболиус задумался и неуверенно предложил:

– Они с госпожой Кариной эль Торро ходят смотреть Турнир. Можно попробовать подежурить возле ворот для благородных. Или найти их родовое поместье – имя рода-то знаем.

До сих пор Толлеус разговаривал своим обычным голосом, но тут прорезался Толлеус-спорщик и ехидно возразил:

– Ага, так тебя, оборванца, и пустили в особняк благородных господ.

– Может получиться, – не сдавался Толлеус-главный.

– Точно, только времени займет о-го-го! А Маркус, поди, уже скачет сюда во главе с отрядом искусников.

– Так что, ложиться помирать? – разозлился старик.

– Можно помолиться. Боги не откажут в такой ситуации своему любимчику!

Альтер эго подало интересную идею. Действительно, боги по непонятной причине проявляли изрядное упорство, пытаясь обратить Толлеуса в веру. Только он всячески этому противился, не доверял этим могучим сущностям, чуял подвох. Оболиус, кстати говоря, еще не знал об этом аспекте жизни своего учителя. Поэтому сейчас покосился на искусника с интересом.

– В общем, так, – подытожил искусник, оборвав себя, хотя зачастую подобные споры затягивались надолго, затихая постепенно. – Оболиус, мчись куда хочешь, попытайся найти Никоса. К вечеру возвращайся. Если меня за это время арестуют, забирай деньги и еще раз отправляйся его искать.

– А вы?

– А я буду думать, помолиться ли, и если да, то когда – сейчас или когда повезут в Кордос.

У советника императора не бывает такого, чтобы незваный визитер оказался кстати. Дела государственные, если, конечно, ими заниматься серьезно, обладают неприятной особенностью захватывать все время человека. Надо успеть поговорить там, встретиться здесь, отдать распоряжение, подписать бумагу, ознакомиться с отчетом… И в результате даже с учетом команды добросовестных помощников как-то вдруг выходит так, что выехать на охоту или провести денек в тишине в загородном доме нет никакой возможности, некогда! А потом домочадцы начинают забывать, как этот государев муж выглядит, а сам он не может обходиться без мощных стимуляторов ауры, потому что немолодому организму четырехчасового сна совершенно не хватает.

Посмотришь со стороны – знатный аристократ только и занимается тем, что ездит на приемы во дворец и званые ужины других вельмож, где кутит и веселится от души. Но нет, все по делу, все по необходимости.

К Эндонио эль Торро легко можно отнести все, что было сказано выше. Казалось бы, совсем недавно в результате сложнейшей операции удалось вызволить единственную дочь из кордосских застенков и вот снова не видишь ее целыми сутками. Более того, в связи с деятельностью заговорщиков и подготовкой к ответному удару сил на работу стало уходить еще больше. А стало быть, времени на личную жизнь не осталось совсем.

Поэтому когда противно, до зубовного скрежета, запищал-завибрировал амулет связи, Эндонио недовольно скривился: опять! Впрочем, этот вызов игнорировать не стоит. Никос. Таинственная фигура, своим присутствием вносящая хаос в сложившийся расклад сил. Однако эта сила, можно сказать, дружественная. По крайней мере, главный чародей империи, умеющий предвидеть будущее как никто иной, считает именно так. Более того, польза от этого мейха уже есть, и это если не учитывать тот факт, что он помог спасти дочь и почти зять Эндонио. То есть был почти зятем. Лулио, тот самый сильный чародей, старательно выводит настоящее на другую вероятность ради пользы родной стране, о чем честно предупредил.

Никос предлагал для связи другое средство, созданное на искусных технологиях, носящее странное название «болталка». Но по понятным причинам Эндонио от нее отказался. Связь нужна, безусловно, но это должна быть какая-нибудь безопасная или хотя бы условно-безопасная вещица вроде амулета, который могут проверить специалисты и который можно убрать подальше в случае необходимости. Никос от чародейского амулета, предложенного ему в качестве альтернативы, тоже отказался и сделал свой – высокую серебряную пирамидку, которая вполне могла служить простым украшением интерьера, если бы не ее основная функция. Увы, у нее имелся один отвратительный недостаток: сигнал вызова был настолько немелодичен, что хотелось заткнуть уши. При этом она еще начинала мигать красным, да так ярко, что опять-таки вызывала лишь раздражение.

Советник взмахом руки отослал за дверь очередного докладчика, удивленно косящегося на диковинку, и лишь после этого отчетливо произнес:

– Готов к разговору! – Эль Торро голосовой способ активации не очень нравился, он бы предпочел что-нибудь тактильное – прикосновение к пирамидке, например. Но тут уж выбирать не приходится – что дали.

Сейчас же в кабинете материализовался Никос. Точнее, как будто материализовался. Потому что, Эндонио знал наверняка, это была всего лишь иллюзия. Очень качественная, но тем не менее.

Разговаривать с Никосом вот так советнику уже доводилось. Вроде бы все как в жизни, собеседник вот он, перед глазами, двигается, реагирует на слова мимикой, выглядит так, что от живого человека не отличишь. Но все-таки каждый раз Эндонио не покидало ощущение, что он разговаривает сам с собой. Видимо, виной всему было то, что не чувствовалась аура человека, с которым ведешь беседу. Даже с чародейскими амулетами нет такой пустоты – там ты мысленно ощущаешь собеседника, а тут такого нет. Странно это, непривычно и навевает мысли о шизофрении. Поэтому некомфортно и сосредоточиться на разговоре сложнее.