Кира Тигрис - Академия четырех стихий. Часть I

Пару минут я просто сидел в темноте на полу, прислонившись спиной к холодной стене. Интересно, сбежала ли эта новенькая? А еще интереснее – зачем я это сделал? Почему вмешался? Ведь раньше я никогда не замечал эту девчонку, даже не потрудился запомнить ее имя. Ну вот, я подрался из-за какой-то «серой мышки», хуже того – меня из-за нее побили.

Я слизал свежую кровь с губы и закрыл глаза. Правая рука, та самая, которую укусил Лекс, зудела и ныла: от его клыков на моей коже осталась пара маленьких дырочек. И это он орал, что я дерусь, как девчонка? Ну и пусть! Зато Лешенька теперь немного лысее…

Зеленые глаза, горящие, как у кошки, смотрели на меня, не мигая, одновременно пугая и завораживая. Это точно три слоя фосфорной краски! Но как? Златоновский и его компания однозначно осталась по ту сторону двери. И вряд ли этот розыгрыш дело их рук. Ведь еще полчаса назад никто не знал, что я нарушу «договор» и опозорю Лекса. Да я и сам не подозревал, что смогу заступиться за какую-то непонятную девчонку. Интересно, оценила ли мой подвиг Анжелика? Или, как все девчонки, стояла и считала, сколько раз меня попадет снежком Тони?

Что ж, настало время действовать. Я ловко вытащил из своей сумки учебник потяжелее, кажется, математику, и швырнул его в направлении горящих глаз. Они моментально шарахнулись в сторону, став от удивления в два раза шире. Затем послышался грохот и звон битого стекла: кажется, учебник угодил прямиком в шкаф с реактивами.

– Ты спятил? – раздался девчачий голос, весьма приятный и знакомый, зеленые глаза снова уставились на меня, – разбил всю лавку гоблина!

От неожиданности я шарахнулся назад к двери в кабинет, опрокинул мусорное ведро и ударился локтем о косяк. Сердце отчаянно колотило, больше от того, что моя оценка по химии теперь стала на три бала ниже. Хотя… Это же просто девчонка! И вряд ли она меня знает, чтобы доложить все директору.

– Слушай, – начал я, пытаясь немного изменить свой голос, чтобы он не был похож на мой, – ты меня не видела, я тебя – тоже. Свидетелей нет, и если мы забудем об этой случайной встрече…

– Колтин! – перебила она и все испортила, – вся школа знает, что тебя сюда затолкал Златоновский вместе со своими дружками!

Я тихо выругался. Быть может, если мне удастся выяснить ее имя, то все можно будет спокойно свалить на нее. Моя правая рука принялась нащупывать на стене выключатель света. Так… Наверное, он с другой стороны.

– Что ты делаешь? – спросили зеленые глаза, переместившись на пару метров ближе, – твой учебник подписан и теперь содержит все необходимые пятна разбитых зелий в качестве доказательств. Нет! Не включай свет!

– Да что за…! – выдохнул я, не сомневаясь в горькой правоте ее слов, – тогда тебе, как соучастнице преступления, придется помочь мне замести все следы!

С этими словами я резко нажал выключатель, в надежде, что девчонка действительно разберет со мной все реактивы и поможет убрать кабинет. Я зажмурился, ослепленный ярким холодным светом.

Передо мной стояла моя сегодняшняя спасенная знакомая, наспех запахнувшись в мокрый темно-серый плащ, словно я застал ее голой в ванной. Она сутулилась, растрепанные темные волосы завивались от влаги, длинные черные ресницы слипались над зелено-карими, болотного цвета, глазами.

– Опять ты? – проворчал я, хмурясь, – чего ты тут забыла? Кто ты?

– Маргарита, – тихо ответила она, – можешь звать меня Марго.

– Хорошо, Рита, – закатил я глаза, – ты чего молчала все это время, а?

– Надеялась, что ты уйдешь, – преспокойно заявила она.

– Ага! В окно что ли? С четвертого этажа? – съехидничал я, кивая на дверь, – довожу до твоего сведения – нас заперли!

Она пожала плечами, все глубже заворачиваясь в свой плащ. Странное дело: едва я отводил взгляд от ее простого, ничем не примечательного, лица, как тут же забывал все ее черты. Хорошо хоть имя запомнил.

А что случилось с ее спиной? Между худыми плечами явно просматривался огромный кривой горб. Более того, он… двигался, перемещаясь то выше, то ниже. От увиденного я совершенно забыл спросить ее, чем это она нарисовала себе светящиеся глаза. И самое главное – зачем?

– Твоя спина! – воскликнул я, нервно кусая и без того кровоточащую губу, – она… такая страшная!

– Ты тоже классно выглядишь! – огрызнулась Рита.

Пока я нагло ее рассматривал, девчонка успела подойти ко мне почти вплотную, достала из кармана своего необъятного плаща небольшой клочок светлой материи сомнительной чистоты и наклонилась ко мне:

– Ну и фингал у тебя! И губа тоже. Закрой глаза.

С этими словами она коснулась своим лоскутком моего лба.

– Эй! Ты чего себе позволяешь? – вскрикнул я, – убери свою грязную тряпку! Инфекцию занесешь! Ай!

Я, как мог, пытался отбиться руками, громко возмущаясь. Но она не слушала, а быстро и ловко, словно занималась этим каждое утро, сантиметр за сантиметром протирала мое лицо. Светлая материя быстро краснела, пропитываясь свежей кровью. Я, все еще беспомощно пытаясь отбиться от атак нападавшей, нечаянно схватился за полу ее мокрого плаща. Старая материя, жалобно треща, разъехалась по шву, и он темной грудой свалился на пол.

Обалдеть! Я мигом забыл и про свое лицо, и про ее тряпку, и даже про сегодняшнюю драку. За плечами неприметной школьницы… сияла пара ослепительно-белых, словно сделанных их чистого света, ангельских крыла.

– Вау! – застыл я, глупо улыбаясь и щурясь от их яркости, – они настоящие?

– Ты их не видел! – отрезала Рита, подняла с пола свой плащ и принялась его быстро натягивать, чтобы спрятать крылья, – ясно? Тебе все равно никто не поверит!

– А ты умеешь летать? – спросил я, облизывая сухие губы и совершенно не замечая, что они больше не кровоточат, – а если снимешь футболку, они отвалятся?

Естественно, что в тот момент я посчитал «ее крылья» такой же люминесцентной халтурой, как и светящиеся в темноте глаза. И до чего только не дошел технологический прогресс!

– Скорее ты сам развалишься! – передразнила она, оглядев меня с головы до ног оценивающим взглядом, – где еще болит? Ребра не сломаны?

– Что? У кого? – переспросил я и принялся себя оглядывать, а затем машинально ощупал лицо, – ты… что сделала? Как?

Я был как новенький: ни фингала под глазом, ни разбитой губы. Она просто их «стерла» своим лоскутком, будто пыль со стола. Невероятно!

– Эй! Как ты это сделала? – потребовал я, подскочив на месте, – твоя чудо-тряпка! Это что, сверхновая разработка мировых ученых?

Девчонка тяжело вздохнула, ее зеленые глаза смотрели на меня с недоумением и жалостью, как на глупого щенка.

– Это ловкость рук, – улыбнулась она, – и немного магии. Ты ведь веришь в чудеса, Ник?