Татьяна Герцик - Серебро ночи. Тетриус. Книга 1

– Неужели власть кольца кончается там, где начинается идиотская доброта? Такая ерунда оказалась сильнее Тетриуса? – граф брезгливо поморщился. – Как же мало я знаю. Но сейчас попробую узнать побольше.

Агнесс тоже посмотрела на искрящийся камень.

– Почему вы знаете мало? – странное любопытство заставило ее задать запрещенный вопрос.

Она ждала неотвратимого наказания, задавать вопросы графу запрещалось, но он неожиданно ответил:

– Потому что этот камень гораздо старше живущих ныне в стране. Это один из трех осколков, на которые был разделен единый камень из короны наших законных правителей, королей Терминуса. Его зовут Тетриус. И попал он ко мне случайно. Впрочем, тебя это не касается. Смотри на него!

Агнесс вспомнила, как впервые услышала этот приказ десять лет назад, и зажмурила глаза. Граф презрительно усмехнулся. Бесплодное сопротивление жертвы его не волновало. Камню не привыкать подчинять своей воле самых упорных строптивцев.

Правда, порой ему казалось, что он тоже, как и все остальные, только жалкий пленник чародейского камня. Возможно, так оно и было, потому что обладателем Тетриуса он себя не чувствовал никогда. Скорее, наоборот, это камень им обладал и властвовал, а он только исполнял его желания.

– Смотри на него! – вновь повторил приказ, заставляя ослушницу подчиниться.

Агнесс поневоле открыла глаза. Граф уже одел кольцо на средний палец левой руки и держал камнем к ней, на уровне лица. Взгляд ее снова, как в первый раз, приковался к искрящемуся все сильнее и сильнее камню.

– Повторяй за мной: Я клянусь исполнять все желания моего господина!

Искры из камня разрослись уже в настоящее пламя, оно жгло глаза и сердце Агнесс, заставляя забыть, кто она. Рот уже приоткрылся, чтоб повторить слова заклятья, но тут откуда-то из глубин памяти послышался голос нескио, несколько раз повторившего ее имя сильным и звучным голосом. Сердце откликнулось и забилось, сокрушая путы.

Камень сиял все ярче, но того морока, что овладел ей в прошлый раз, не было и в помине. Наоборот, она мыслила ясно и четко и вдруг поняла, что камню с ней не сладить.

Граф с раздражением повторил:

– Я клянусь исполнять все желания моего господина!

Вскинув голову, Агнесс посмотрела ему в глаза и четко произнесла:

– Я никогда не буду исполнять ваши злобные желания!

Граф опешил и опустил руку. Камень угас, будто вмиг растерял все свои магические свойства. Контрарио побагровел от приступа неконтролируемой ярости.

– Хорошо, тогда я расправлюсь с тобой по-другому! – он схватил ее за горло и приподнял, неистово тряся.

У несчастной женщины глаза вылезли из орбит, и она схватилась за его руки, пытаясь ослабить хватку. Это взъярило его еще больше.

– Давно пора от тебя избавиться! Отправить тебя к крысам!

Она побелела от животного ужаса.

– Нет! Только не это! Убейте меня сами!

– Не ты первая, не ты последняя полетишь в подземелье!

Говоря это, он бросил ее в мокрый угол, склизкий от плесени и застойной воды. Отвернувшись, принялся открывать чугунную крышку колодца. С трудом приподняв, с грохотом откинул ее на каменный пол. Снизу пахнуло мертвечиной и ядовитыми испарениями.

Агнесса с трудом вскочила и кинулась к дверям.

– Помогите! Помогите! – она принялась бить по дверям, обдирая в кровь руки о шероховатый камень.

Граф злорадно захохотал, сверкая полубезумными глазами. Широко расставил ноги и протянул к ней руку, намереваясь схватить.

– Ты что, полагаешь, кто-то поспешит к тебе на помощь? В мои дела не вмешиваются. К тому же замок слишком большой, чтоб отсюда слышны были хоть какие-то звуки. Да если даже кто-то и услышит твои вопли, не придет. Но крысы слышат все. И все знают. Это они исконные обитатели этого замка. Люди же приходят и уходят. Моя глупая мамаша думала, что может контролировать всех и вся, пока я однажды ночью не открыл этот люк и не любовался на серый ковер, покрывший все коридоры замка. О, они прекрасно знали, куда им надо идти! И что надо делать, тоже знали!

Агнесс попыталась увернуться, но поскользнулась на склизком полу и снова упала на колени.

– Вы сумасшедший! Вы давно сошли с ума!

Он наклонился над ней и тихо прошептал:

– Это я знаю. Думаю, я сошел с ума тогда, когда моя бессердечная родительница запретила мне даже думать о женитьбе на Фелиции. Вот тогда я и достал из семейной сокровищницы это кольцо. Оно валялось на полу в дальнем углу никому не нужное. Читая старинные хроники, я догадался, что это один из обломков Инкусса, и начал его изучать. Постепенно я раскрыл многие из его тайн. И становлюсь сильнее день ото дня. Возможно, я стал его рабом, возможно, он моим. Но тебе от этого не легче.

Агнесс пораженно вскинула к нему голову.

– Неужели вы стали таким из-за несчастной любви?

Это предположение ему не понравилось.

– Думаю, я был таким всегда. Что поделаешь, в моих жилах течет кровь Сордидов, грязная кровь.

– Это пустые отговорки! – Вскричала Агнесс, сжимая кулаки в бессильном гневе. – Вы просто ищете себе оправдания! И среди Сордидов были достойные люди!

Он прошипел, со злобой глядя на нее:

– Тогда ты знаешь больше меня, потому что я с такими не знаком.

– Вы выдали себе индульгенцию на все свои отвратительные поступки. Но подумайте, что бы сказала Фелиция, если б о них узнала?

Граф снова громогласно рассмеялся. Его злобному смеху вторило раскатистое эхо, заставляя Агнесс сильнее сжиматься от страха.

– А она о них знает. Я не делаю из них секрета. К тому же она давным-давно для меня ничего не значит. С тех самых пор, как отказалась бежать со мной.

Агнесс стало жалко себя до слез, своей горестно прожитой жизни.

– Если бы не вы, я сейчас была бы замужем и жила тихой, достойной жизнью!

– Если бы тебя не украли мои люди, ты хочешь сказать?

– Да!

– Глупости! Неужели ты считаешь, что быть замужем за простолюдином лучше, чем быть фавориткой графа Контрарио?

– Это достойнее! И таких, как я, в народе называют шлюхами!

– Фи, как грубо! Но тебя уже все твои родные забыли, так же как и ты ничего не помнишь про них. Точно так же тебя забудут и те, кто жалел тебя здесь. А тебя ведь многие жалели, не так ли? Ты же хорошо вопила во время наших соитий. Я люблю, когда мои шлюхи вопят от боли.

С потолка шлепнулся кусок черной плесени, попав графу на рукав, и тот скривился от брезгливости.

– Ну, достаточно пустых разговоров! Ты и так задержалась здесь дольше всех прочих. Впредь мне наука – не привязываться ни к кому. Все равно предадут.

Контрарио схватил Агнесс за запястье, вывернув так, что она закричала от боли, и потащил к колодцу. Ее мольбы и слезы раздражали его еще больше. Когда до колодца оставалось несколько дюймов, она бросилась на пол и уцепилась за полу его камзола. От неожиданности граф пошатнулся, и Агнесс с остервенением ударила его по ногам.