Юрий Иванович - Мертвое море

Мало того, в здешнем мире могли изъясняться на ином, совершенно мне незнакомом языке.

«Нет! – напомнил я сам себе с некоторым облегчением. – Толкнувший меня дятел говорил на вполне понятном мне поморском языке. На нем все говорят не только в Трех Щитах, но почти во всех мирах нашей грозди. Так что вполне возможно, что оказался ну совсем «рядышком, возле дома».

Эти рассуждения добавили чуток позитива. Зато очень мне не нравились окружающие объекты. Море, покрытое непроницаемым туманом и теряющееся из вида уже через пятьдесят, а то и сорок метров. Почему оно не плещется волнами? Почему не слышен шум прибоя? Соленое озеро, что ли? Или настолько глубокий залив, далеко уходящий в материк?

Дальше. Стремительно возносящиеся ввысь скалы, почти идеально ровные, без трещин, без выемок и пещер. А разве такие скалы бывают? Тем более что учитывать приходится их гигантскую высоту. По моим прикидкам, исходя из продолжительности падения, выходило не менее двух километров. Вот и получается, что скалы созданы или укреплены искусственным путем. Разве такое возможно? Кто такое осилит? То ли великие колдуны, то ли технически развитая цивилизация, которой все по плечу.

При последнем варианте сюда вот-вот спустятся радиоуправляемые дроны. А то и чего еще похлеще да пострашней. Удастся ли мне тогда обмануть создателей непроницаемых стекол? Причем сами-то они эти стекла легко пронзают палками изнутри, да еще и звук их голоса проникает свободно, словно через москитную сетку.

А если здесь обитают колдуны? Да все такие злые, похожие на того типа, столкнувшего меня в пропасть? А мне и защититься-то нечем!

Что мне следовало сделать немедленно, так это отправиться на поиски своих вещей. Но я смотрел на шевелящийся ковер из крабов и не находил в себе ни сил, ни желания сползти с удобного валуна, отправляясь на войну с членистоногими. А ведь они наверняка и всю кожу с моего ремня сожрут! Да и разгрузку, сшитую из специального прочного брезента, попортят. Если вообще не превратят в рваную сеть. Про уникальную маску-артефакт я уже и не вспоминал. Скорей всего она разбилась при падении, потому как выглядела довольно хрупкой на вид.

Да и пригодится ли он здесь, в единственном экземпляре? Или Леня двинется по моим следам, попытавшись со мной связаться сразу же, как окажется на широком угловом выступе?

«Да и вообще! Как он там без меня? – наконец-то разволновался я о судьбе своего ближайшего друга и единственного земляка в этой грозди миров. – Сумеет ли справиться с такой многочисленной группой заговорщиков? Он ведь так и не успел поговорить предварительно с царевичем, а я оказался совершенным ротозеем!»

Запоздалое сожаление лишь добавило в сознание новой тревоги.

Выдвинутые требования мажордом-искин проигнорировал. Ни на один вопрос Леонида он так и не ответил. Его словно замкнуло, а скорей всего искусственный интеллект завис во время своего долгого бездействия. Потому что твердил как испорченный патефон:

«Взойди на лобное место!..»

Пришлось землянину вначале проинструктировать царевича, а потом все-таки идти на контакт с более сложной программой управления Сияющим Курганом. Причем делал он это, так и не снимая с плеча Алмаза. Ящеренок сидел как мышка, ни во что не вмешивался, да и могло показаться, что система его не заметила. Или попросту игнорирует такую мелочь, принимая ее за подопытного суслика.

Увы, первое общение с Лобным Камнем так и не окончилось чем-то полезным для резко уменьшившейся группы.

У Найденова толком не получилось договориться с Лобным Камнем. И главная причина: тот сразу, безапелляционно потребовал: «Отныне ты становишься хранителем данного Священного Кургана!» Хотя и величественную музыку попытался запустить в честь такого события. И выложенную драгоценными камнями картину на своде постарался раскрасить разноцветными сполохами.

Но музыка звучала со скрипами, с посторонними шумами и со скачущей планкой громкости. Как и сполохи, не столько вызывали восторженное любование, как раздражение и головную боль. Так что должного гипнотического воздействия не получилось, и кандидат в хранители сразу стал возмущаться:

– Никто не имеет права меня заставить здесь служить по принуждению! Но если с тобой договоримся и ты нам поможешь, мы приведем тебе сколько угодно достойных и честных кандидатов в хранители.

«Как бы не так! – фыркал презрением искин ЛК. – Сейчас в зале, помимо тебя, трое разумных. Но ни один из них на роль хранителя не подходит. Двое последних, ушедших в портал – под вопросом. Точнее, там одна только самка твоего вида годится…»

– Какая самка?! Она же предательница! И она же начала, спровоцировала свершившиеся здесь смертоубийства!

«Не все так очевидно, как видится с твоей точки зрения…»

– Ну, знаешь ли! – возмутился Леонид окончательно. – Если ты готов брать в хранители таких, как Вайлиада, то становятся понятны царящие вокруг разруха, запустение и деградация. Еще удивительно, как это тебя по кирпичику не растащили подобные моральные уроды.

От главной программы здешнего пантеона последовали некие, весьма интересные признания:

«Разрушить это здание практически невозможно. Оно, как и весь город с его дальними окрестностями, легко держится под контролем…»

– По какой причине тогда сюда не допускаются разумные?

«Для их же блага! Иначе говоря, поставив цивилизацию перед трудностями, лишив ее порталов, мы тем самым подталкиваем ее к полной самостоятельности, ускоряем ее в развитии, совершенствуем процессы выживаемости и самозащиты…»

– Слышь! Что за глупые мысли? Да здешняя цивилизация попросту деградировала!

«Определенные трудности всегда сопутствуют переходному периоду…»

– Ежить помножить! Не слишком ли затянулся переходной период? Века пролетели! Тысячелетия!

«Время – понятие относительное».

– Это ты сам до такого додумался, горшок с микросхемами?! – перешел на ругань Леонид. – Или какой баран подсказал такое учудить?

«Основную концепцию ведущегося в полной изоляции выжидания составил наш Связующий. Его поддержали иные Связующие, а также было получено одобрение подобных действий со стороны контролирующих программ еще девяти аналогичных гроздей. Этого вполне достаточно для инициации новинки…»

– Ничего себе! Сразу десять горшков окончательно проржавели!

«Но в данный момент, – продолжал бубнить Лобный Камень, – четыре программы вернулись к прежней системе воздействия на разумных. Еще три – прекратили всякие внешние контакты и сношения. Ну и две, помимо нашей, сейчас задействовали резервные копии, заложенные в нас создателями. Мы проводим сравнительный анализ получаемых результатов, и пока сложно судить однозначно…»