Александра Лисина - Ученица боевого мага

Как бы там ни было, пока дер Соллен не причинил ей вреда. Что за манипуляции проводил маг, она, конечно, не поняла, но его интерес к ее шрамам ей не понравился.

«Может, его интересовали и другие шрамы? – внезапно подумала девушка. – Для того и велел раздеться?»

Она вздрогнула от неожиданной мысли, но другого объяснения не возникало – в то, что маг хотел вдоволь насладиться видом обнаженного тела, Айра не поверила. Слишком уж глаза у него были равнодушными.

«Да, – в конце концов решила она. – Он точно что-то искал. Но, кажется, не нашел… Кер!»

Метаморф немедленно поднял голову.

«Что он мог искать? У меня на теле осталось что-нибудь после Занда?»

Крыс озабоченно наморщил нос, словно припоминая те далекие дни, а потом спрыгнул на подоконник и требовательно пискнул. Айра тут же скинула простыню и снова осталась обнаженной. Только на этот раз больше дрожала от нетерпения, чем от смущения или от врывающегося через открытое окно прохладного ветра. А затем, подчиняясь мысленному посылу друга, медленно повернулась, чтобы умный зверек сам определил, какие отметины на ее теле стоило считать подозрительными, а какие – нет.

Неожиданно Кер взволнованно пискнул.

Айра изогнулась, пытаясь понять, на что направлен его взгляд и что именно ей нужно скрыть от бесцеремонного мага. Потом досадливо сморщилась, сообразив, что сама не справится, посетовала на то, что господин Лоур не поставил в комнате ни одного зеркала. Но все-таки нашла выход и мысленно обратилась к метаморфу.

«Покажи мне, Кер. Дай взглянуть».

Сперва ей было плохо видно, потому что Айра устала, пока следила за Викраном дер Солленом. Да и Кер, чего скрывать, был не в лучшей форме. Но потом зрение все-таки прояснилось, картинка стала более четкой. Наконец Айра увидела собственную постель, зияющий провал окна, из которого открывался прекрасный вид на академический сад. А потом, хвала Всевышнему, Кер все-таки вспомнил, зачем был нужен хозяйке, и внимательно уставился на ее спину.

Точнее, под левую лопатку, где виднелся старый, поблекший от времени и почти незаметный след. Той самой стрелы, которая, как неожиданно вспомнила Айра, ударила именно в спину.

«Верно, – констатировала она про себя, хладнокровно изучая несомненное свидетельство собственной смерти. – Спереди вышел лишь кончик, а основной удар пришелся именно сюда. Стрела прошла насквозь, через сердце. И если бы об этом кто-то узнал раньше, меня бы, вероятнее всего, приняли за нежить».

Крыс неопределенно пискнул.

«Пожалуй, хорошо, что дер Соллен этого не увидел, – сухо заметила Айра. – Иначе нам пришлось бы долго объяснять, почему я до сих пор жива. Надеюсь, ему не придет в голову рассматривать меня еще и сзади? До полного, так сказать, удовлетворения… ну-ка, иди сюда, малыш. Дай-ка и я теперь на тебя взгляну».

Она подхватила на руки спрыгнувшего с подоконника метаморфа, вернулась на постель и принялась осторожно ворошить серую шерстку, стараясь отыскать подозрительные отметины. Затем перевернула смешно зафырчавшего зверька на спину и так же внимательно оглядела живот, стараясь ничего не пропустить. Однако на малыше никаких следов не оказалось. И это значило, что ниоткуда, кроме как с ее обнаженной спины, узнать правду мастер Викран не мог.

Айра прижала крыса к животу и надолго задумалась.

Дер Соллен не должен был узнать о ее связи с Зандом. Да, о Занде говорят так много плохого, что со стороны кажется, будто он – кровожадный зверь, из Охранных лесов запертый в клетку и отгороженный от остального мира целой армией охранителей. Его боятся. Ненавидят. Его не трогают уже много веков, страшась пробудить дремлющее там Зло.

И никто не подозревает, что на самом деле никакого Зла нет и в помине. Там всего лишь дремлет живое Сердце этого мира. Оно не холодное и не жестокое. Оно умеет сочувствовать и слышать чужую боль. И оно, как ни странно, гораздо милосерднее, чем сердце проклятого мага, для которого в этой жизни нет ничего святого.

– Мы не должны этого допустить, – нахмурилась Айра. – Никто не должен понять, что такое Занд на самом деле. И никто не должен узнать, что я там была. Кер, ты поможешь?

Крыс вопросительно пискнул.

– Я хочу стереть этот шрам, – пояснила девушка, задумчиво хмуря брови. – У меня больше не осталось сил…

«У меня тоже», – выразительно посмотрел на нее метаморф.

– Но дер Соллен придет уже завтра. И до его прихода мы должны убрать этот шрам. Или спрятать… как-нибудь… только так, чтобы он не увидел.

Неожиданно в окно что-то громко стукнуло.

Айра вздрогнула от неожиданности и удивленно уставилась на откатившийся под ноги камешек. Что за чудеса? С каких это пор галька спокойно летает по воздуху и стучится в чужие окна?

Но стук повторился снова, и в комнату, громко звякнув по подоконнику, влетел еще один камень, покрупнее.

При виде его девушка удивленно привстала, но потом спохватилась, поплотнее закуталась в простыню и только потом осторожно выглянула на улицу.

Там, разумеется, было темно. Разбитый вокруг лечебницы парк, конечно же, пустовал, потому что для романтических прогулок при луне было еще рано, а для визитов вежливости уже поздно. Но девушка все равно настороженно оглядела кусты, которые скрывали от взгляда спрятанную в зелени тропку, и едва не вздрогнула, когда оттуда донесся тихий свист.

– Айра?

Девушка, узнав голос, удивленно отпрянула.

– Бриер?!

– Ага, – одетый во все черное парень осторожно выглянул из-за куста и лихо подмигнул. – Тебя так долго не было на занятиях, что я забеспокоился. Как ни приду, тебя нигде не видно, и, что самое ужасное, никто толком не знает, где ты вообще! Я уж хотел спросить у кого-нибудь из ваших, но вчера учитель обмолвился, что ты здесь, вот я и решил узнать, что стряслось.

– Что ж ты у него не спросил, в чем дело? – сухо осведомилась Айра.

– У него спросишь… Ты как? Живая?

– Как видишь.

– А что случилось? Перестаралась с чарами?

– Можно и так сказать, – у нее похолодел голос, а в глаза вернулось прежнее бесстрастное выражение, которое Бриеру очень не понравилось. – Ты как сюда попал?

– Да пустяки, – отмахнулся юноша, выбираясь из кустов. – Учитель в оранжерею отправил за одной травкой и велел без нее обратно не приходить, но забыл, что наша грозная травница уехала в Лир и до ночи не вернется. А я что? Я ж послушный: остался ее ждать… ну, и заодно досюда добежал. Все ж не другой конец света, можно и успеть обернуться, пока она не заявится.

Айра качнула головой.

– Зря. Если господин Лоур узнает, тебе влетит. Мне запрещено выходить из комнаты.

– Что, все так ужасно? – обеспокоился Бриер, подойдя к окну, и вопросительно посмотрел на девушку снизу вверх. Но потом убедился, что ему не показалось, и заметно нахмурился: она выглядела плохо. Так плохо, словно по ней атакующим заклятием ударили, а у нее на тот момент не было ни единого толкового щита. Голос ровный, глаза сухие, губы бледные и потрескавшиеся, а пальцы, которыми она оперлась на подоконник, стали совсем тоненькими. Она будто высохла изнутри. Или же пережила что-то очень страшное.