Евгений Мисюрин - Варадеро не будет

Сёмыч понял, что его позвали просто так, зло глянул на напарника и прошипел:

– Работай давай, хорош трепаться.

И снова забрался между ящиками.

– А я и работаю, – невозмутимо продолжал первый. – Но ведь сам посуди. Почему-то у Союза пиндосы ничего не взяли. Ни пионеров, ни бесплатные кружки. А мы у них – ого-го. Значит, не такие они и тупые, верно?

– Верно, хуерно. Давай, ищи. А то будет нам обоим, – нервно прервал Сёмыч.

Моторин слушал их перепалку вполуха. Какие-то неправильные бандиты. Нормальный налётчик что в первую голову сделает? Сторожа завалит. Ни мешать никто не будет, ни свидетелей не останется. А эти его зачем-то в живых оставили. Да ещё и связали одни руки. Большая ошибка…

С этими мыслями он вытянул пальцы назад и нашарил на станине зубчатый диск по дереву. Он сам только сегодня снял его с болгарки. Хрустя суставами и шипя про себя от боли в вывернутых пальцах, Павел разодрал хорошо отточенными зубьями скотч и освободил руки. Пока второй под ящиками…

В этот момент Сёмыч выбрался наружу и стал яростно отряхивать джинсы от пыли. Потом зачем-то взял в руки обрез и… стал самозабвенно чесать им спину. Моторин едва рот не открыл от удивления.

Сейчас оба стояли рядышком и не смотрели на него. Старик пошарил по станине в тщетной надежде, но второго диска для пилы там не оказалось. Только обычный, лазерный компакт-диск со старыми советскими фильмами. Однако, хоть что-то, подумал Моторин и резко выбросил обе руки вперёд.

Самым опасным был не тот, что с обрезом. Этот дурак и трус. Он выпустит оба заряда в первую секунду и куда попало, а потом попытается сбежать. А вот второй… В каждом его движении сквозила сила, уверенность и опыт. Поэтому надо сконцентрироваться, наплевать на боль в напрягшихся связках, на то, что в глазах уже темнеет, теперь задержать дыхание, чтобы глазомер не подвёл, и…

Зубчатый металлический диск ударил главного точно в переносицу. Бандит резко откинул голову назад, пытаясь уйти, гулко тюкнулся затылком о тяжёлый металлический стеллаж, и осел на пол. Кровь тут же залила ему всё лицо, а пила со звоном упала на пол.

Пластиковый диск шарахнул Сёмыча в лоб так, что тот на мгновение опешил. Но всё равно повел себя именно, как и думал старик. Тут же вскинул обрез и по замкнутому пространству контейнера громом прокатились два почти одновременных выстрела. По стене и станкам забарабанила дробь.

Моторин в этот момент уже падал на спину вместе со стулом. Со стороны кажется, что можно отбить затылок, спину, почки. Но на самом деле это совсем не больно. Надо только правильно падать. Держаться за стул, прижимать к нему позвоночник поплотнее и чуть наклонить голову вперёд. Полное ощущение, что после такого человек ещё долго не встанет, но на деле…

Старик рывком завалился на бок, зашипев при этом от выстрела боли в пояснице, резким движением швырнул стул в Сёмыча. Не попал, тот уже отшвырнул обрез и рванул в сторону выхода, когда спинка ударила его по ногам. Удачно. Бандит запнулся и растянулся на животе, звонко шлёпнув ладонями об пол. Голова его была как раз за порогом.

Моторин встал, схватил скотч, ловко и надёжно спеленал обоим руки и ноги, после чего посадил бандитов на пол. Сам сел напротив. Сердце колотило, дыхания не хватало, на лбу обильно выступила испарина. Павел вытянул перед собой руку. Дрожит. Правильно, не в его годы такими упражнениями заниматься. Да и сноровка давно не та. Грудь внезапно сдавила резкая боль, в глазах потемнело, старик откинулся на стенку и принялся ровно и глубоко дышать, убирая давно знакомые неприятные симптомы.

Через какое-то время белые круги перед глазами исчезли, в лёгкие начал, наконец, в нужных количествах поступать кислород. Грудь отпустило и перестало закручивать внутрь. Павел открыл глаза и печально улыбнулся. Спёкся Пашка Моторин. И на две минуты его не хватило. Он с усталой усмешкой глянул на налётчиков. Те не сводили с деда изумлённых глаз.

– Дед, ты кто?

Это спросил первый. Моторин так ни разу и не услышал его имени.

Две пары глаз с изумлением глядели на Павла. Старик открыл рот, облизнул шершавым языком губы, пару раз сглотнул, чтобы слюна смочила пересохшее от напряжения горло, и хрипло ответил:

– Юный пионер. А диски кидать научился в бесплатном кружке.

Он тяжело, помогая себе трясущимися руками, встал, и тут же схватился за стеллаж. Ноги дрожали и норовили сложиться в коленях. Моторин сделал неверный шаг, схватил со стола блистер с таблетками, судорожно вытряс пару на ладонь, закинул в рот. Потом запил холодным настоем ромашки, кипрея и шиповника из термоса. Через час возмутятся изношенные суставы, а сейчас ещё можно поставить стул на место, сесть и расслабиться.

Тяжёлый вздох, пристальный взгляд на налётчиков. Первый смотрит спокойно, но во взгляде сквозит готовность к броску. Если удастся разрезать липкую ленту, Моторину каюк. На этот раз фактор внезапности не сработает. Лицо бандита залито кровью, она лежит на веках, нос весь красный и опухший, щёки покрыты темнеющими потёками. Неплохо ему прилетело.

Второй ёрзает, то ли пытается найти положение поудобнее, то и хочет разрезать путы. На щеке небольшая царапина от диска. Сёмыч… Чего же ты так боишься, Сёмыч? И вообще, зачем вы пришли?

– А что вы хоть искали, молодёжь? – голос уже почти пришёл в норму.

Ещё пару глотков отвара из термоса и Павел почти в норме. Тело заболит чуть позже, когда совсем вымоется из крови адреналин. А пока можно и побеседовать.

– Какая тебе разница, старик? – взвивается Сёмыч. – Давай, зови ментов. И хана тебе, старый, тогда. Скажем, что ты нас похитил, пытал. Нас двое, ты один. Не отмажешься.

Бандит говорил торопливо, надеясь потоком слов убедить собеседника. Так обычно делают, когда сами не верят в свою ложь.

– Волыны у тебя здесь лежат, старый, – неторопливо ответил первый. – Так что ментов звать не советую. Тут Сёмыч прав, тебе же хуже будет.

Он повёл плечами, будто разминая затёкшие плечи, но на самом деле демонстрируя силу. Кто бы спорил, силён.

– Так что такое моё предложение, старик…

Сёмыч заткнулся и как-то скрылся в тени подельника. А тот наоборот, приподнял голову и смотрел прямо в глаза Моторину.

– Ты нас развязываешь, и мы уходим. Чтобы не боялся, можешь забрать обрез. Но советую сразу после нашего ухода его выкинуть. Так что и мы не в накладе, и ты ничего не потерял. Как тебе такое предложение?

Старик откинул спину на стул, спокойно ответил на взгляд связанного бандита, и уже нормальным, восстановившимся голосом ответил:

– Это не мне решать, посоветоваться надо.

Он запустил руку под стол и взял с системного блока мобильник. Гудок пошёл через несколько секунд после набора номера, и сразу же снаружи раздалась трель звонка. А ещё через секунду, с простым, кнопочным, телефоном в руке, в контейнер вошёл холёный мужчина средних лет с намечающимся животом, который уже не мог скрыть дорогой пиджак.