Вик Джеймс - Золотая клетка

…легкое головокружение, какое возникает, когда стоишь очень высоко и смотришь вниз; когда накрывает волной ужаса во время кражи в магазине, на которую решился исключительно с целью проверить себя «на слабо». Секунды невероятного ощущения после того, как она залпом выпила самбуку на своем восемнадцатилетии; острая радость в тот день, когда узнала о результатах своих экзаменов и на короткое время забыла, что в самое ближайшее время ее ждет не учеба в университете, а отработка. Сердце бешено колотилось, потом… на мгновение замерло, и вдруг охватил ледяной холод.

Аби почувствовала себя обнаженной, будто ее вывернули наизнанку и стали внимательно изучать. Вероятно, не нашли ничего интересного или полезного и вернули в прежнее состояние, – по крайней мере, таковы были ощущения.

Когда парень убрал руку с ее плеча, Аби затрясло, словно от простуды резко поднялась температура.

Юный Хозяин уже был в седле; что-то кратко бросил своему спутнику и через ворота легким галопом поскакал прочь. Аби испытала облегчение. Вспомнились слова женщины из БРК и ее желание «быть среди себе подобных». Аби и ее семья выпали из круга себе подобных.

Ведя под уздцы холеного гнедого коня, к ним подошел второй парень.

– Вы, должно быть, Хэдли, – сказал он, улыбаясь. – А я – Дженнер Джардин. Добро пожаловать в наше фамильное поместье.

– А ты лучше того, другого? – спросила Дейзи.

Аби хотелось провалиться на месте, мама побледнела. Но к их удивлению, парень рассмеялся:

– Постараюсь быть лучше. И приношу извинения за то, что вы пережили только что. Это не очень приятная, но необходимая процедура. Я всегда прошу Сильюна хотя бы предупреждать людей, но он говорит, что находит спонтанную реакцию интересней.

– Это было страшно и противно, – заметила Дейзи. – А почему ты так не делаешь? Может быть, у тебя бы получилось приятнее.

Аби хотелось рукой зажать сестре рот, пока та не сказала нечто совершенно неподобающее. Ответ удивил.

– Я не умею. Я хочу сказать, что никто из нас не делает это так, как Сильюн. А я вообще ничего не могу. У меня столько же Дара, как и у вас, Дейзи Хэдли. Предполагаю, что вы Дейзи, – добавил Дженнер галантно, – если только вы не Абигайл. Вдруг вы хитрым образом поменялись местами…

Пока Дейзи хихикала и, захлебываясь от возбуждения, уверяла, что нет-нет, он все правильно понял, Дженнер Джардин повернулся к Аби.

Та собиралась извиниться перед юным аристократом за болтовню Дейзи, к тому же хотелось уточнить, что он имел в виду, когда говорил об отсутствии у себя Дара. Насколько было известно Аби, все Равные обладают Даром.

Но слова застряли в горле. Сейчас Аби и Дженнера Джардина не разделяло расстояние, он не сидел в седле, и она не косила глазом на свою бестактно разболтавшуюся сестренку, а смотрела прямо на него.

У него были теплые карие глаза и каштановые волосы с медным отливом. Лицо все в веснушках, и хотя для мужчины рот был несколько широковат, его уравновешивали четко очерченные скулы. Аби мгновенно схватила все эти детали, особенно не анализируя, и у нее снова закружилась голова. И она снова почувствовала себя обнаженной.

И Дар здесь был ни при чем. И ледяного холода она не испытывала. Вообще никакого холода.

Дженнер смотрел на нее как-то странно, и Абигайл поняла, что неприлично таращится на аристократа. Щеки вспыхнули, и стыд, тяжелый и унизительный, накрыл с головой.

Она стояла перед молодым аристократом – не симпатичная, сообразительная и понятливая девушка, каковой считала себя, а рабыня. И в этот момент показалось, что это самое отвратительное, чего можно было ожидать от безвозмездной отработки. Это стирало личность. И тебя, обезличенного, ставили лицом к лицу с тем, кого при иных обстоятельствах ты могла бы полюбить и кто мог бы полюбить в ответ тебя.

Дженнер казался ей приятным человеком, но не стоило обольщаться. Он – Равный. И несмотря на странное заявление об отсутствии у него Дара, тем не менее оставался Джардином. Он никогда не сможет увидеть Аби такой, какой она есть на самом деле. Как сказал этот бритый из Милмура, для Равных они всего лишь рабы, вещь, которую используют или выбрасывают за ненадобностью.

Аби вспомнила Люка, и чувство униженности сменилось чувством вины и гнева. Это ее, Аби, тщательно разработанный план поставил Люка перед безжалостным судом Джардинов. В том, что Люк оказался в Милмуре, виновата только она. Аби тряхнула головой, чтобы прийти в себя.

– С вами все в порядке?

Рука твердо взяла ее за локоть. Дженнер. Затем обхватили за плечи. А это отец. Локоть отпустили.

– Воздействие Дара на людей может вызывать у них разные эмоциональные реакции, – пояснил Дженнер. – Если вы раньше с этим не сталкивались, вам потребуется своего рода акклиматизация. У Сильюна очень сильный Дар. Вы ощутили его на себе и можете почувствовать нечто подобное, когда мой отец и старший брат вернутся из Лондона. Ну а сейчас пойдемте в коттедж. У нас целая улица коттеджей. Я отведу вас. Вам там понравится.

И Дженнер повел их. Причем не сел на своего холеного коня, а шел рядом с ними. Отец повесил на плечи две сумки – свою и Аби; мама несла свою сумку и рюкзак Дейзи, которая то забегала вперед, то отставала, оглядывая коня и засыпая Дженнера вопросами о роскошном породистом животном. Аби шла чуть поодаль – необходимо было собраться с мыслями и проанализировать первый опыт.

– О! – воскликнула Дейзи так громко, что все, встревожившись, остановились. – Смотрите, – крикнула она, показывая назад, – они исчезли! Они невидимые?

Поразительно: там, где только что возвышались светящиеся ворота, теперь сплошной полосой тянулась стена.

– Ты права, именно так – исчезли, – подтвердил Дженнер, останавливая коня. – Ворота появляются только по желанию кого-нибудь из членов нашей семьи и могут возникнуть в любом месте. Поэтому в поместье нет никаких дорог, включая подъездную. По этой причине у классических автомобилей, которые очень любит мой отец, постоянно ломаются подвески. По той же самой причине мы с Силом предпочитаем ездить верхом, а Гавар пользуется мотоциклом. Но открыть ворота можно только с помощью Дара. Поэтому сейчас… – Дженнер осекся.

– Почему вы нам все это рассказываете? – спросила Аби. – Разве это не что-то вроде – не знаю, как сказать, – государственной тайны, что ли?

Дженнер ответил не сразу. Повертел в руках уздечку.

– Видите ли, в Кайнестоне случается всякое. Бывает, кому-то хочется покинуть поместье. – Он повернулся к Аби. – Брат сказал, что, находясь по ту сторону стены, вы провели некоторые изыскания. Нет, не волнуйтесь… – (Паника охватила Аби, к горлу подкатил удушливый комок.) – Вы не сделали ничего предосудительного. Просто… постарайтесь не проявлять излишнего любопытства. Так будет легче жить.