Ирина Котова - Королевская кровь. Расколотый мир

Король, не слушая его, рванул к краю площадки, приложил руки к камню, прислушался. Драконий пик, который недавно не вышло расколоть даже при участии всех правителей, в отличие от этой горы, был монолитом. Здесь же – давно потухший пологий вулкан, и склоны состоят из базальтовых пород, пронизанных трещинами.

Лавина клубилась и ревела уже чуть ли не перед самым носом короля – и он, прошептав короткую молитву божественному покровителю, ударил в край площадки ладонями, вложив в удар всю силу, какую мог. Земля дрогнула. Зазмеились вдоль площадки глубокие трещины, взметнулись вверх острые скалы – но лавина была такой мощной, что перехлестнулась через препятствия, пусть потеряв в силе, и ударила по стоящим на площадке берманам. Все успели обернуться, включая короля, – и их смело и поволокло вниз по склону, пока лавина не затихла острым языком в долине.

Демьян пришел в себя с забитой снегом пастью, вверх лапами. Снег был рыхлый, тонкий – его величество забарахтался, выбираясь, недовольно рыкнул, оглядываясь и отряхивая лапы. То тут, то там выкапывались, так же раздраженно ворча, снесенные с наблюдательного пункта линдморы. Снежный туман оседал, к ним со стороны долины ехали снегоходы со спасателями.

Демьян обернулся в человека, оставшись нагишом. Но холод его сейчас беспокоил меньше всего.

– Все живы? – рыкнул он, осматриваясь.

– Живы, ваше величество, – довольно бодро ответил кто-то из ближайших баронов.

Бермонт поискал взглядом Свенсена. Тот мрачно шагал к нему, одна рука висела плетью.

– Бросился меня закрывать вместо того чтобы сгруппироваться, – раздраженно проговорил Демьян.

– Мне хватило одного убитого лавиной короля, – сухо ответил Свенсен. – Я счастлив, что вы целы, ваше величество.

– Это неплохо, – согласился Бермонт, рассматривая осыпавшийся склон. Перед учениями его, конечно, обстреливали пушками, и весь опасный рыхлый снег успел сойти. Но взрывчатка, судя по всему, была заложена в плотном насте, который и сто лет мог пролежать. – Хиль. Отправь наверх группу ищеек поопытней. Пусть посмотрят, какая была взрывчатка, и возьмут след. Просто так сюда переместиться никто не мог, даже с ориентирами, – все равно часть пути пришлось бы идти пешком или на снегоходах. Скорее всего, следы уничтожены лавиной. Пусть носами землю роют, но найдут хоть волосок, хоть плевок. И опросите жителей. Взрывы произвели дистанционно – значит, внизу, в долине, скрывается преступник. И, – он все-таки обратил внимание на переломанную руку Свенсена, – посети виталиста.

– Сделаю, ваше величество, – подполковник поклонился, чуть поморщился от боли и направился отдавать указания.

К попавшим под лавину подъехали на снегоходах, привезли одежду – и пострадавшие двинулись к мобильному телепорту, расположенному вне зоны горных стихийных искажений, чтобы вернуться в замок Бермонт. Все прекрасно знали, что совещание король отменит только в чрезвычайном случае. Попадание под лавину для его величества к таким случаям точно не относилось.

Инляндия

Луциус Инландер давно жил так, будто каждый день у него последний, а уж нехорошим предчувствием по утрам его тем более было не удивить. И сегодня он не удивился, хотя затылок сдавливало холодом: интуиция всегда загодя предупреждала о проблемах и опасностях. Жаль, что заодно не сообщала, откуда эти проблемы ждать. Но Инландеру было хорошо. Брачный браслет на руке Шарлотты Дармоншир немного притушил чувство вины, терзающее его величество долгие годы, а обряд в семейной часовне и вовсе ввел в невозможное состояние счастья и покоя.

За завтраком в Форштадте короля Инляндии ждала еще одна радость. За столом, помимо Лоуренса, присутствовали и старший сын с супругой. Оказалось, что кровь Василины действовала куда быстрее, чем можно было даже мечтать, и аура Леннарда сейчас сияла так ярко, что было понятно: его созревание займет не месяцы, а, скорее, какие-то дни. У наследника даже взгляд изменился – будто он замечал изменения в себе и прислушивался к ним.

Луциус посмотрел на младшего сына и едва сдержался, чтобы не поморщиться. Диана, жена Лоуренса, не вышла к завтраку, сказавшись больной, и сообщила, что на церемонию памяти Магдалены тоже не поедет. Вот еще одна проблема – и проблема, созданная Люком. Чтобы понять это, Луциусу не нужно было взламывать сознание милейшей невестки, хватило нескольких уточняющих вопросов. Вчера тихая Диана, всегда казавшаяся ему немного не от мира сего, с полными отчаянной решимости глазами попросила о приватном разговоре – и после потребовала обеспечить ей всю полноту власти в Форштадте. Иначе она подаст на развод и обнародует все скандальные выходки мужа.

Характера в Диане не было никакого, и то, что она все-таки решилась на подобный ультиматум, заставило его величество задуматься. Естественно, никаких обещаний он давать не стал, разбив требования княгини в пух и прах, напугав, насколько требовалось, и отправив ее обратно в покои. Не ей бодаться с потомком Инлия. И хотя шантаж звучал смешно и были тысячи способов заставить невестку замолчать, но Луциус все же решил обратить на Форштадт особое внимание. Вероятно, ситуация действительно серьезная, и нужно в ней разобраться.

Перед церемонией он еще успел поработать в своем кабинете, периодически спохватываясь, что застывает и с улыбкой смотрит в пустоту. Звонок Люка, прозвучавший около часа дня, и вовсе поднял настроение его величества до состояния глубочайшего удовлетворения. Теперь у него есть и основной вариант наследования, и запасной – чего еще желать тому, кто считал, что его род прервется вообще?

Луциус Инландер выкурил напоследок сладкую сигарету, удержавшись от звонка Шарлотте, – увидятся вечером, успеет еще и поговорить, и прикоснуться, а сейчас не время, – встретил перешедшего в Глоринтийский дворец Гюнтера с семьей – и на церемонию отправился совершенно счастливым.

Холм королей, место захоронения Инландеров, поднимался посреди низинного туманного Лаунвайта. Когда-то это был просто холм с плоской верхушкой, а сейчас на нем возвышался роскошный белый купол королевской усыпальницы. Туман не достигал вершины холма, и это место почти всегда было освещено солнцем. Но сегодня над усыпальницей висели плотные тучи, шел дождь, и – Луциус нахмурился, пригляделся – в туманных струях кружили десятки странных огромных теней, похожих на черных птиц с длинными шеями. Он моргнул, затылок сдавило сильнее – и тени исчезли. Показалось?

Могила Магдалены Инландер, урожденной Блакори, располагалась внутри, у стены огромного шестиугольного комплекса. Большой купол опирался на изящные колонны, множество высоких окон было украшено витражами, а белые ступени широкого крыльца с обеих сторон охраняли каменные полозы. Ходили слухи, что здесь, в центре, под мраморными плитами пола, находится и могила первопредка династии Белых королей, божественного Инлия. Но это было неправдой. Тело основателя страны было захоронено на продуваемой всеми ветрами высокой скале над морем, и только члены семьи знали, где она находится.