Милена Завойчинская - Струны волшебства. Книга третья. Рапсодия минувших дней

– Но я тебя отчаянно люблю. И желаю всю свою оставшуюся вечность провести рядом с тобой. А еще хочу, чтобы ты родила мне детей. И стала моей женой.

– О… – только и нашлась я что сказать.

Хорошо, что Ирмы рядом нет и не нужно думать о том, что кто-то слышит наш личный разговор. Тень тренировалась во дворе, и как раз за ней-то я и наблюдала в окно, когда приехал Дарио. Она хотела последовать за ним, но я показала ей жестом, что не нужно.

– И хотя, как я тебе уже говорил, ни драконы, ни сидхе не женятся рано, хочу, чтобы ты знала – я жду.

– Чего? – совершенно растерялась я.

– Тебя. Пока ты подрастешь, повзрослеешь, разберешься в своей жизни, выучишься чему-то. То есть я не настаиваю, чтобы детей ты родила мне уже завтра.

Вот тут я не выдержала, и у меня вырвался несколько истерический смех.

– Дар, ты в своем уме? Какие дети? Мне семнадцать лет!

– Вот-вот. Сколько ты желаешь детей? Троих нам хватит? Но давай родим их лет через триста? Как ты на это смотришь? Хотя лучше бы первого, наследника, – через двести. Ты успеешь захотеть?

– Дарио, ты…

Я даже не знала, что сказать и как отреагировать. Ждала чего угодно, но только не такого разговора. Не признания в любви, не предложения руки и сердца и уж тем более не требования наследника.

– В принципе, мы можем пройти обряд единения и после рождения малышей. Если ты всё еще боишься этого. Я же помню, что ты говорила о своей матери и о том, что не собираешься выходить замуж. Но по большому счету можем обойтись и без ритуала. На деторождении брачные узы никак не сказываются, главное, что мы все равно будем с тобой вместе и всегда рядом. Ты станешь матерью моих детей. Я люблю тебя, и мои чувства не изменит тот факт, что официально мы не будем женаты, если ты не передумаешь. Но учти, я не перестану уговаривать тебя пройти обряд единения и стать моей полной парой.

Всё это дракон говорил совершенно серьезно, но при этом так, словно рассуждал не о возможной семейной жизни, а об обыденных планах на будущее. Мол, надо бы сделать то-то и то-то, и как бы это было удобнее организовать?

А я, ошеломленная его напором, не знала, плакать мне или смеяться. Мой дракон был абсолютно уверен в своих словах и чувствах, я видела по его глазам, что он искренен. Но как же он не понимает, что нельзя так?

– Дар, погоди! Дай мне…

– Ах да, Рэми. Ты как-то интересовалась, почему мое тело на тебя не реагировало. Помнишь, я сказал, что принял меры? – Подождав моего кивка, он продолжил: – Амулет. Это специальный амулет, подавляющий определенную физиологическую активность мужчины. Я был неадекватен, сходил с ума и совершенно не мог держать себя в руках, находясь возле тебя. Теперь-то я знаю, что это было из-за проклятия. Но, живя рядом с тобой, я просто боялся, что однажды сорвусь, потеряю контроль и остатки разума и… возьму тебя. А ты меня не простишь. Я и сейчас хочу обладать тобой целиком и полностью. Но уже в состоянии контролировать себя и осознавать свои действия, поэтому – вот.

Он вынул из кармана и протянул мне на раскрытой ладони колечко, которое раньше всё время носил на мизинце левой руки. Я отлично помнила его.

– И что мне с этим делать?

Я с опаской взяла тонкий ободок, хотя больше всего мне сейчас хотелось спрятать лицо в ладонях и то ли застонать, то ли истерично расхохотаться. Безумие какое-то!

– Храни у себя. Или выбрось. Или отдай кому-нибудь. Или прибереги на случай, если у меня опять начнет сносить голову рядом с тобой. Но надо, чтобы ты знала. Я люблю тебя, желаю обладать твоим телом, хочу провести с тобой всю свою вечность. Но я излечился и в состоянии себя контролировать. И мои действия теперь – это только мои действия.

А в следующую секунду он заключил меня в объятия и уткнулся носом в мои волосы.

– Я по-прежнему буду рядом и никому тебя не отдам. Никогда. Но потому, что люблю, а не зависим. И ты – моя женщина, хотя пока ты и не женщина. И ты всё равно мое сокровище, только твой дракон больше не такой чокнутый. Слышишь, Рэми?

– Слышу, – глухо ответила я ему в грудь.

Мои эмоции, устав поспевать за вываленными на меня известиями и признаниями, внезапно отключились. Похоже, решили затаиться и отреагировать потом. Зато мысли скакали как блохи. Я… не знала, как мне сейчас себя вести и что сказать. И что чувствовала, кроме шока, тоже не могла понять.

Но пока я мучительно пыталась прийти в себя, Дарио воспользовался паузой. Приподнял мое лицо и поцеловал. Впервые.

За все те долгие-долгие дни и ночи, которые мы провели рядом в постели, в ванной, просто в спальне, он не обнимал и не целовал меня как женщину.

Я столько раз видела целующиеся пары. Как моих родителей, которые не скрывали свою любовь друг к другу, так и среди прислуги и окружения. Позднее мне доводилось видеть не только поцелуи… И мне всегда казалось, что мой-то первый поцелуй станет чем-то незабываемым.

Пожалуй… он таким станет. Что скрывалось в душе Дарио, он мне только что озвучил. В моей… нет, бури не случилось. Как не пришли ни восторг, ни томность, ни что-либо иное, должное присутствовать в таких ситуациях.

Всё было гораздо хуже и драматичнее. Когда Дар оторвался от меня, я смаргивала слезы от видения, которое промелькнуло перед моим внутренним взором в эти секунды. А на губах остался привкус пепла…

– Рэми? Что?… Я не… – растерялся от вида моих мокрых глаз дракон. – Я тебе настолько неприятен? Но мне казалось…

– Прости. Дело не в тебе.

Я поспешно отстранилась и отошла в сторону. Меня ощутимо потряхивало и от признания, и от поцелуя, и от увиденного.

Не хочу! Я не желаю так жить! Это невыносимо – знать грядущее, забыть, а потом видеть его вот так, урывками. От этого можно сойти с ума.

Не говоря ни слова, Дарио смотрел на меня, пытаясь понять, что со мной происходит. И я была признательна ему за это молчание, за то, что не выпытывает, а дает мне возможность успокоиться и самой принять решение – рассказывать или нет, что со мной происходит.

Я сделала несколько вдохов и выдохов, успокаиваясь. Сцепила руки в замок, чтобы не демонстрировать, насколько сильно они дрожат, и повернулась к дракону.

Если я сейчас не переведу тему разговора, то разрыдаюсь.

– Пока тебя не было, меня вызывал Совет старейшин. Они хотели, чтобы я своими способностями убрала укрывающий Дагру щит. Я отказалась. Сказала, что сидхе не принимают участия в войнах и не становятся оружием.

– А они? – мрачно поинтересовался он, приняв смену беседы и важность озвученной информации.

По глазам Дара я видела, что он растерян, обеспокоен и хочет снова подойти ко мне, но сдерживается. Чтобы избежать этого, я словно невзначай отошла подальше.

– Пытались давить. Обещания, намеки, попытки подкупить, завуалированные угрозы на возможные осложнения жизни в будущем. Потом вроде как приняли мой отказ.