Данила Черезов - Кристалл преткновения

– Попробую угадать… – задумчиво проговорил Пуштар. – До каких-то еще полезных свойств природного астролита докопались, да?

– Да, друг мой. До таких, что аж страшно становится. И раскопали Странники, и не могут теперь между собой решить, кому владеть этими знаниями… И астролитом. Висят сейчас себе над Миртой и ругаются между собой.

Старший Наставник рисковал бы, предоставляя такую информацию, будь на месте этого румяного толстячка прошлый король-защитник Островов, Грабнус Дымайло. Тот был человеком строгих правил, Острова при нем действовали слаженно, работали четко, как часы, никто не голодал и не протестовал, вот только эгоистично-патриотичен был Грабнус не в меру. Наверняка сказал бы, что астролит принадлежит Старой Земле, и, значит, непосредственно, ему, Дымайло. Он вцепился бы в шахты намертво, и население все за собой (вернее, перед собой) поставил, не думая о том, что могут сделать Странники со всеми ними. А Странники смели бы эту хлипкую преграду на своем пути к владычеству над Вселенной, и пошли дальше. Пуштар Рабинович же смотрел в корень. Он прекрасно осознавал, что может случиться со всей Миртой, а не только с Островами, если Странники просто будут выяснять между собой отношения в столь непосредственной близости от планеты. А еще он понимал, что об этом сами Странники подумают в последнюю очередь.

Когда Странники в последний раз, двадцать три года назад, посещали Мирту, они уже тогда отличались от людей. Пуштар помнил заново вспыхнувший у населения Островов интерес к этим отважным первопроходцам космоса, интерес, который пришелся как раз на его юность. Все видеоканалы были полны информационных сюжетов о Странниках, виртуальные библиотеки трещали от терабайтов новых публикаций. Так как Острова на тот момент уже объявили себя свободной колонией, и всякая связь со Старой Землей была прекращена, буддисты снабжали их новостями и знакомили с новыми научными разработками. Далеко не со всеми, разумеется, а только с безопасными для жизни. Буддисты не до конца доверяли потомкам тех, кто остался на Старой Земле, когда корабли-ковчеги переселенцев развернули свои паруса в сторону Арии. Пуштар знал о Странниках ВСЕ, что было известно на тот момент, у него даже стоял на тумбочке пластмассовый воин с серебристой шерстью и шипастым хвостом. Бедный Бреймстри! Засветившись в тот момент на видеоэкранах Островов, он стал прототипом для множества игрушек, изображений и персонажей 5D-кино.

– Ой-ой-ой… – только и сказал Пуштар.

– Как-то так, ваше величество…

– Друг мой! – король со внезапно вспыхнувшей надеждой посмотрел на Старшего Наставника. – Ведь вы… в смысле буддисты… не допустите…

Аббадон ласково посмотрел на него.

– Мы постараемся, Пуштар. Очень постараемся.

Ворон задумчиво смотрел в потолок, раскачиваясь в кресле-качалке, и насвистывал какую-то незнакомую Клайду мелодию. Выяснилась причина аварии, и Джо ненадолго пришлось отлучиться. Перед своим уходом он так умоляюще посмотрел на Ворона, что тот хмыкнул и сильно треснул его по спине ладонью.

– Иди же, капитан. Твоя команда ждет, уж поднят черный флаг… – пропел он, и рассмеялся. – Ничего с твоим Клайдом не произойдет, всё, что нужно, уже произошло.

– Ты уверен? – обеспокоенно спросил Джо уже почти из-за двери.

– Нет, – уверенно ответил ему Ворон, небрежно махнув рукой, и снова рассмеялся, увидев его реакцию. – Давай-давай, иди, а я пока развлеку нашего юного Мастера…

После чего он залез в кресло и уже пару минут молчал, насвистывая. Клайд ждал, с интересом осматриваясь. Заметив на лабораторном столе мощный микроскоп, он поднял глаза на Ворона, и тот разрешающе махнул рукой – смотри, мол! От коллеги секретов не держим… Причем Клайд готов был поклясться, что слышал эту фразу, хотя губы Ворона не пошевелились.

«Вот оно!», – с удовольствием подумал он, – «похоже, я действительно становлюсь Мастером Кармы…». Телепатия была реальностью уже несколько веков, но оставалась доступна только посвященным, чей энергетический потенциал позволял совершать и более удивительные вещи. Клайд даже не мечтал никогда о таких способностях, ему всегда было достаточно своего увлечения живой природой. На большее он и не рассчитывал. И зря, как оказалось…

На экране микроскопа была какая-то полярная форма жизни, маленькая и страшно несимпатичная. Клайд посмотрел на нее, а она посмотрела на Клайда. Вернее, не то чтобы посмотрела, но Клайд понял, что она ощутила на себе его внимание и знает о его присутствии. Чувство было такое яркое и неожиданное, что он отшатнулся от экрана. Тут Ворон нарушил тишину, одновременно с этим вставая с кресла и подходя к лабораторному столу:

– Что, вступил в контакт с враждебными силами?

Клайд потер лоб и улыбнулся ему в ответ.

– Дядя Джеймс… – начал было он, но был прерван.

– Ворон, парень. Запомни, я – Ворон, – тон маминого брата был категоричен, и Клайд не стал спорить и легко перестроился.

– …Ворон, – снова начал он. – Мне показалось, что я на мгновение стал этим существом и что я – только малая часть чего-то настолько огромного, что прямо жуть берет…

– Так и есть, парень, так и есть, – задумчиво глядя на него, проговорил Ворон. – Очень малая часть. Пока.

И он снова замолчал. Клайд чувствовал, что Ворон сейчас изучает его ауру, как будто прикасаясь кончиками пальцев, и тут же их отдергивая. Казалось, Ворон ошеломлен, Клайд чувствовал его удивление, смешенное с восхищением, и был ужасно доволен. Как же! – его образец для подражания восхищался им!

– Ну-ну, только не возгордись уж слишком, – иронически хмыкнул образец для подражания. – Для начала научился бы держать свои чувства закрытыми, а то ушам больно.

Тут он посерьезнел и спросил:

– Так значит, Пузан… в смысле, для тебя он Наставник Берг, понял, парень?.. Значит, твой наставник ничего не заметил? И как ты это объяснишь? И учти, я не поверю, что ты смог закрыть свой разум от такого профессионала, как он. Тем более, я все равно не понял бы, зачем бы тебе это делать. А? Есть какие-то мысли по этому поводу?

У Клайда сейчас все мысли были по этому поводу, и ему не терпелось поделиться всем этим с благодарным слушателем. Он рассказал Ворону сначала о снах, а потом о том, что произошло непосредственно перед аварией субмарины. Рассказывая эпизод с глазом, Клайд будто бы заново окунулся в океан эмоций и чувств, образов и загадочных воспоминаний, нахлынувших на него в тот момент. Мир раскрылся мельчайшими подробностями, блестел и переливался всеми цветами и оттенками, какие только могут существовать во Вселенной, все обрело смысл и покой. Хотя теперь Клайду было понятно, что покой этот был довольно относительным, что-то свербело и мешалось, будто соринка в глазу, как будто пытаешься ухватить ускользающую мысль, а она все ускользает и ускользает… Ускользает и ускользает в пустоту, которая затягивает в себя, успокаивает и одновременно… выдергивает обратно! Именно так показалось Клайду, внезапно очнувшемуся от наплыва всех этих ощущений. Он увидел склонившегося над ним Ворона. В глазах у того было беспокойство, сменившееся облегчением, когда он увидел, что Клайд смотрит на него.