Олег Никитин - Демон Эльдорадо

Сбившись в плотные группы, воины заняли каждую более-менее пригодную для лежания площадку среди нагромождения валунов. Они старались не глядеть на глубокое звездное небо, чтобы не мешать жрецам творить их будущую победу.

Кетуку досталась наклонная щель. Чувствуя макушкой чьи-то сапоги, он пытался забыть о холоде, вспоминая каждую шестицу этого долгого дня, пока не уснул.

К утру у него онемело все тело, и пришлось какое-то время прыгать на месте, чтобы почувствовать самого себя. Только к тому времени, как Солнце поднялось над вершинами, а снег, лежащий на них, стал так близок, что смотреть на него без рези в глазах было невозможно, Кетук пришел в себя и смог толком разговаривать.

– Ожил? – весело спросил Синчи. – Тебе еще повезло, что чарке не отравился.

Кетук представил, что кроме неподъемных ног и боли в деревянных суставах его выворачивает на скалы, и содрогнулся. А ведь среди солдат, что вереницей тянулись сейчас вверх, приближаясь к перевалу, таких было не так уж мало – сапоги то и дело оскальзывались на чьей-то рвоте. Хорошо еще, тропа была не самой сложной и довольно широкой, в пять-шесть локтей.

– Но живот все равно болит.

– Горная болезнь… Ничего, скоро перемахнем через эту кручу, и дело веселей пойдет, – обнадежил Синчи. – Потом тебе эти трудности покажутся детскими, поверь. Будешь мечтать о том, чтобы поскорее забраться в родные ущелья и вздремнуть на камнях.

– Что-то не верится. Неужели в лесу так страшно?

– А вот когда облепит тебя мошкара с ног до головы, а с берега посыплются отравленные стрелы… И внизу тебя будут ждать крокодилы, чтобы разорвать на части, и огненные рыбы.

– Не пугай, – опять встрял пращник, обернувшись. Кетук подумал, что с этим опытным парнем уже пора познакомиться поближе. – А послушай лучше про лесных людей, это полезнее будет. Ну вот, они там между собой тоже воюют, племена дикарей то есть. Когда нападут на деревню, стараются не женщин захватить, а воинов, и тут же связать. Женщин с детьми, конечно, тоже хватают и к себе приводят, но поменьше, и самых симпатичных.

– Удивил, – хмыкнул Синчи.

– Дальше слушай! А тот, кого связали, уже не дергается, потому что, по обычаю, считай стал членом того племени, которое его захватило. Этих несчастных, значит, обмазывают древесной смолой и обклеивают самыми яркими перьями, словно шаманов. Приводят в свою деревню, понятно. Думаешь, они становятся как все, получают жен и все такое?

– А разве нет?

– Как бы не так. Ну вот, когда приходят они, то всем встречающим начинают разные части тела предлагать, чтобы, значит, их съели. Понял теперь разницу? А эти встречающие играют на флейтах из человеческих костей и пляшут на черепах вокруг кипящих котлов, и вообще у них там радость. Живая еда пришла! А бежать пленнику нельзя, потому что к своему племени все равно не вернешься – убьют сразу же. Везде враг, значит. Это еще что! Допустим, привели человек сто, так ведь сразу столько не слопаешь, потому что людей убивать можно только для жертвоприношения, тут нельзя богов прогневать.

– Они про наших богов знают? – рассмеялся Синчи.

– Боги у всех одни, – отрезал пращник.

– Ты же сам сказал, что пленников на убой привели, – заметил Кетук.

Слушая рассказ пращника, он и думать забыл о студеном ветре и скользких от льда камнях под ногами. Произнеся свою короткую фразу, Кетук чуть не задохнулся и стал хватать ртом воздух. В животе снова поднялась толчками тупая боль.

– Ну, сказал! – раскипятился пращник. Этому опытному солдату, похоже, горная болезнь не грозила. – Так ведь одно другому не мешает, верно? Ну, значит, если их много, выжившим все-таки дают жену, и приходится им сидеть по нескольку лет в клетке, пока не придет очередь быть сожранным. Часто бывает, рождаются у такой семьи дети. Если девочка, сразу крокодилам бросают, а мальчик тоже в клетке живет – его потом съедят, уже после отца когда-нибудь. Лет через десять, чтобы потолще стал. И мамаша с превеликим удовольствием в этом поучаствует, потому что она как бы не родственница. А из съеденных, значит, набивают чучела и расставляют вокруг поселка, чтобы они день и ночь охраняли хижины от злых духов леса.

– Да ты про демонов каких-то рассказываешь, а не про людей! – возмутился Синчи. – Я был в лесу, но деревни с чучелами ни одной не видел.

– Увидишь, – пообещал пращник, – если повезет.

Вершину перевала армия преодолела сразу после полудня. Как-то вдруг впереди стали видны не только низкие облака и грязно-белые скалы, а вся земля целиком. У Кетука на минуту захватило дух – далеко внизу, словно в другом мире, лежала размытая дымкой зелено-коричневая равнина в пятнах озер и лентах речушек. Неужели там бурлит жизнь? Ледяной ветер трепал полы Кетукова плаща и одинокий голый куст, чудом проросший в расселине, а впереди лежало целое живое море, под волнами которого скрывались неведомые звери и враги. А главное, настоящие пумы – символы бога Солнца.

Каменистая тропа, петляя, стала проваливаться вниз, все чаще выбирая не пологие участки, а ступенчато сбегающие к океану зелени. Словно первые аймара, торившие путь, торопились достичь леса как можно скорее, не задумываясь об удобстве обратного пути.

Ламы прыгали по камням, словно горные бараны, и поминутно кричали, оступаясь. Но погонщики зорко следили за ними и не отпускали поводьев.

Скоро небо, открывшееся ненадолго, чтобы показать воинам их цель, вновь затянули быстрые и влажные облака. За ними скрылись и река, и мерцающая дуга крупного озера.

Поначалу верховный жрец немного опасался за Майту. Но во время обеда дочь поведала семье о забавном эпизоде, когда пришелец попытался задрать на ней платье, а потом вполне удовлетворился наложницей.

Аталай успокоился – гость вел себя как обычный человек, сквозь стены не проходил и женщин не чурался… А значит, с ним когда-нибудь можно будет договориться.

Повседневные заботы о храмовом хозяйстве немного помогли верховному жрецу отвлечься от свалившейся на голову проблемы. Прежде всего следовало дождаться результата обследования пирамиды, которое он поручил Уакарану, а занять меньше суток оно никак не могло.

Способствовало передышке также и то, что гость-пленник вел себя не слишком активно. На улицы города пока он не рвался, предпочитая есть, пить и бурно развлекаться с приходящими к нему наложницами Аталая. На ночь он потребовал двоих девушек. Услышав о таком скромном запросе, верховный жрец еще больше засомневался в божественном происхождении гостя.

Поскольку скрыть от людей факт появления в усыпальнице белокожего гиганта было все равно невозможно, слухам об этом событии позволили растекаться беспрепятственно. После того как армия во главе с молодым сапаной Кумари выступила в поход на лесных людей, а население Тайпикала получило передышку до полудня, эти слухи получили дополнительный толчок – народ толокся на улочках, пил чичу и общался. Аталай специально отрядил в город нескольких младших жрецов, наряженных как обыкновенные крестьяне – в простые холщовые пончо без всяких полос.