Александр Житников - Осколки языческой доктрины. От первоязыка к протоцивилизации Брабанта, Атлантиды и Гипербореи

В китайской мифологии, отражающей древнейшие представления (цзюлин-таотанские) хан-цев об истоках мироустройства, большое внимание привлечено к зооморфизму змей-«шэ», адекватных той «мыши» или «Крысе» в других источниках, живущих в пламени «деревьев, никогда не сгоравших дотла»; когда они покидали пламя, они обливали себя холодной водой, меняли красный цвет на белый и издыхали. Множество богов-шэнь попирают змей ногами, то есть стоят на «шэ» -змеях (сарпа), либо держат змей в руках, либо носят змей продетыми в ушах; одним словом увешаны змеями с головы до ног и даже имеют их под ногами. Иногда вместо змей могут быть львы, быки, какие-то другие животные, имеющие отношение к лаво/вулканическому хтонизму.

Спрашивается: какова природа этих змей-«шэ»?

Ответ, видимо, будет таким; эти божества, скорее всего, вулканического происхождения. Вулканы, естественно, обвешаны с ног до головы сарпавласыми змеями хтонической природы, то есть по происхождению своему, они дети вулканических подземелий; в недрах своих хранящих океаны огненно-плавленной, «живой» воды, которая через кратерные проливы прорвы бездонной, расплавленной лавой (кровью земной) изливается, подобно извивающимся змеям, наружу, чтобы остывая на вулканическом теле, обвивая его, превратиться в «мёртвую» воду базальтно-каменистой, змеевидной природы, повиснув на теле, породивших их, отца-матери.

Образы змей воплощались, как первообразы бытия, в культах мёртвых («Книга мёртвых» египта), в культе водных стихий (ползающие полозы и сарповоддные змеи; горгона-огненная горы с змее-огненными волосами, взгляд которой – смерть); и культе плодородия (Баоси-Нюйва, Осирис-Исида), возрождающего из зерна колос.

При изживании первобытного хтонизма, змеи превращаются (становятся) атрибутами антропоморфных богов (змееногих Баоси-Нюйва), указывая на былое происхождение божеств от их змее-вулканических прообразов бытия, в данном случае лаво-вулканических, плавленых («живых» вод) и окаменевших, «мёртвых» вод, формировавших субстанционально-первичноое первовещество природы.

В шумерской гимнографии есть такой гимн:

Cон Гильгамеша:

Похоронив Энкиду, «сердце терзая плачем, Гиль-гаммеш (Земля Кан-неша) своё царство покинул». Возникает законный вопрос: какое царство покинул Гиль-Гаммеш, чтобы в поисках бессмертия, устремиться к царству Тильмун? Какого царства царём и героем он был; первично, не того ли, которое известно как Земля (Гея, Гила, Гера, гилинистая, керамистая) города Кан-Неша (Ган-Неша, Гам-меша). Города на торговом перекрёстке караванных дорог древнего мира, известного во времена Саргона Древнего (24 век до нашей эры) под именем Пуруш-Ханнда (Пуруш Хан-Нида). Уместно здесь напомнить и о том, что для защиты именно этого торгового города ходил Саргон Древний войною в страну Диль-мун (Тильмун), где объединённые войска Аккада, Египта, Элама и других царств того времени, нанесли поражение союзу царств, объединённых царством Бухористан (Бхарата, Аратта), столицей которого был город Пуруш Хат-тум (малоазиатская Хат-туса, Гад-дез, Гад-дир, Хастина-пура, Гештиниана, Гестия, Хуштина, Хуасюй или Хоучжоу, Хоша, Куш, Хуш, Кощщей бессмертный). Войны этого цикла описаны в грандиозном эпосе народа Хинди – «Махабхарате».

Есть возможность предположить, что мифическое содержание этого мифа привнесено было в долину Сеннаар переселенцами из Хил Кан-Неша (Хил-лак-кан-ниша); поэтому главный герой и носит имя своей первичной прародины.

«Бежал Гильгаммеш в пустыню». Русское «пустыня» означивает «пустое, пустынное место», бездна воды над дном, бездна неба над землёй. Этимологически оно сродни малоазийскому (Малосантийскому) Богу поддонных вод, имя которому Посейдон или Буситонун (пустынные воды, над которыми в начале творения витает вулканический Дух Бога Огня); в шумеро-вавилонской транскрипции это бессмертный небожитель тильмунского рая назван – Утнапишти (Атрахазис, Зиусудра). Поэтому, есть основания считать земли Посейдона, как земли изначально залитые пустынными водами первичного океана Нун, как земли над которыми витает Дух Хаоса (на языке ханци, хаос – это Хуньдунь огнедонный, которому Хуа и Сия или Сиа и Хуа, божества юга и севера, сделали семь ментальных дырок и он, умер), то есть Хунь-дунь, олицетворённый пламенным дух-хом огнедонного вулкана Хао-сяо (Хаос), предтечи бездонной прорвы, «откуда всё начало быть, что начало быть», из-за семи буквогеноизных проколов в теле хас-сана, умер.

Здесь чувствуется такая глубина древле-языческого мировосприятия, что просто дух захватывает от одной мысли войти туда, за дверь пещеры горы по имени Маша (Миша, Михаил, Мик-кула, Ник-кола), корни которой уходят в бездну, а вершина касается неба; в этих горах находятся вулканические «начала восхода и окончанья заката» Солнца, Луны и Звёзд. Здесь же, протокосмическая Праматерь Нут (Нюйва, Макош) выткала на пяльцах небесный ковёр из звёзд, чуду подобный; и вечно стоять будет здесь, Хер-рув-вим (Ахал-Алаб-Абан, Абал-Алаб-Абан…) с мечом обращающимся, охраняя циклическую возрождаемость годовых циклов времени в образе держателя неба, Аполлон/Атланта.

Стражи с головой человека на теле скорпиона (гир табала) охраняют дверной вход (горный перевал между месопотамией и анталией) к вулканической пещере ярко-пламенистой «Горы по имени Маша» (пл-лам-мен-нев-вший Аргей, Арх, Арджияс-даго), с которой подымаются ежесуточно «Шемы (В «Шаньхай цзин» они названы Чжунами или Чжулун Чжуен; у немцев – ди зон; у русских Чен, солне-чен, сын Солуни…). Предтечей скорпионов, из мира Прообразов Бытия, служила с гор текущая лава, скоротекущая лав-вина. Но, не исключено, что за термином гир-таб могла скрываться горная система земли Табал или Тубул, предтечи тубуления или товорения, творения. Вспомним про змея Тубу, девятью витками своего тела, залегающего под землёй; каждое его неосторожное движение вызывает вулканические извержения, землетрясения и наводнения.