Марик Лернер - Мусульманская Русь. Восток

– Не подлежит ни малейшему сомнению, – сказал Дорошин, становясь по стойке «смирно» перед собравшимися в кабинете, – что мятеж вызван агитацией низшего мусульманского духовенства. Это не только достоверные сведения из первых рук, но и предъявленные требования. Они явно не хотели допускать до происходящего, но контроль утрачен. Первоначальная численность выступивших – до двенадцати батальонов, сейчас по приблизительным оценкам в грабежах и насилиях участвуют и жители города, и число… хм… бандитствующих элементов может доходить и до ста тысяч. В кварталах иноверцев организуются отряды самообороны. Артиллерийское училище заключило договор о совместной обороне с Юго-Западными кварталами. – Чанталов понимающе кивнул. Там селились все больше христиане. – На… э… обращения за указаниями и приказами из самых разных мест, включая пехотные училища и Шестьдесят восьмой Туркестанский полк, там, – он показал на потолок, – реакции не последовало. Следующий раунд будет гораздо хуже. Можете записать меня тоже в мятежники, но пора убрать нашего начальника Генштаба, поставить человека, готового взять на себя ответственность, – он прямо посмотрел на генерала Чанталова, – и попытаться навести порядок. Дальше будет хуже. Волна уже пошла вне столицы. Во многих городах беспорядки.

– Тарасов, – приказал генерал.

Заместитель управления службы тыла поднялся и непроизвольно провел рукой по бритому черепу. Он изрядно потел, несмотря на прохладу в помещении. Это уже были не просто разговоры с глазу на глаз и выражение недовольства. Они переступили черту.

– Пятеро из шести командующих фронтами подтвердили согласие на применение чрезвычайных мер, – хрипло сообщил. – Готовы оказать помощь. Азимов финтит, ждет, чья возьмет. Он всегда за победителя. Мешать не будет. Салимов…

Генерал остановил его жестом и посмотрел на полковника Кулакова. Этот был его подчиненным и доверенным человеком. А еще кончал Академию одновременно с Салимовым. Удачно совпало. Знакомым легче объясниться, и не будут подозревать чью-то интригу с провокацией.

– Я говорил с ним, – вставая, доложил тот. – Он человек жесткий и стесняться не станет. Первые эшелоны уже разгружаются в Горках. Он, кстати, выполнял прямой приказ Кагана, и переброска войск санкционирована практически сразу после заключения перемирия. Части надежные, специально отобранные и с добавлением добровольческих офицерских команд. Приказы выполнят исключительно от своего прямого начальства. Вот только обстановка изменилась. Тут такая любопытная вилка. В любом случае у него есть оправдание. Но он собирается идти до конца. Завтра на рассвете подразделения Одиннадцатой армии войдут в город. Для нас вариантов нет. Единственная возможность навести порядок. Мы обязаны поддержать его действия.

– Проблема – что дальше, – сказал негромко Федько. Еще один заместитель начальника Управления. На этот раз по кадрам.

А что делать? Только заместители на что-то способны. Они не прочь выдвинуться и тащат на себе весь груз работы. Генералы в тылах все больше дедушки в солидном возрасте и особыми талантами не блещут. Попали на должность по знакомству, и хорошо если стараются не вмешиваться лишний раз. Кое-кто портит так, что никаким диверсантам не приснилось бы. Не дать хода необходимой бумаге или исправить в меру скудного разумения – это нормально. Главное – уметь правильно доложить в Кремле. А там трава не расти.

– Вот именно, – подтвердил генерал. – Каган? Сколько голов слетит потом. И чьи. Такие энергичные деятели редко заживаются. А нарушающие приказы из Кремля – вообще никогда.

– Мы уже и так наговорили на каторгу, – кисло улыбнувшись, сообщил Кулаков. – Иначе как заговором наше собрание не назовешь. Так что смело следуем и дальше. Мы беседовали достаточно откровенно. Салимов прагматик. Без поддержки власть ему не удержать. А она будет у того, за кем пойдут. Есть Владимир, а есть страна. Армию нельзя вечно держать под ружьем, солдаты стремятся вернуться домой. Очередной мятеж с дележом хозяйства ему ни к чему. Так что он готов сотрудничать. Коллективное руководство военных при правительстве из технарей и специалистов. По пунктам. Во-первых, Салимов уберет Кагана и наведет порядок. Если потребуется – могильный.

Замечаний не последовало. Все прекрасно понимали, что простым отречением не кончится. Пока Абдульвахид жив, все они будут приговорены вне степени вины.

– Во-вторых, Генштаб обязан стать связующим звеном между армейскими командирами и арбитром в неминуемых спорах. Обязательно найдутся желающие получить за отсутствующие заслуги. В-третьих, обязательны реформы. Равноправие всех граждан перед законом.

Он обвел взглядом присутствующих и повторил:

– Всех! Без этого ничего не выйдет. Пора убрать тормоз с нашего Русского паровоза и посмотреть по сторонам. Кроме того, – он поморщился, – хотим иметь хорошие отношения с США и… хм… другими странами – придется прислушаться к их мнению. Но это не значит, что мы обязаны следовать чужим указаниям даже в деле политических реформ! Необходимо отстаивание национальных интересов при исполнении заключенных договоров с иностранными государствами. Салимов настаивает на аграрной реформе с проведением точной описи земельного участка и с вручением владельцу документов, реорганизации и приведении юридической системы к европейскому образцу, отделении религии от государства. Список, собственно, может добавляться и увеличиваться, но это основные принципы.

– Ничего ужасного не вижу, – пожав плечами, согласился Чанталов. – Вот только почему Кагана? Семью! Зачем оставлять живыми претендентов на престол?

Тарасов почувствовал, как пот уже потек ручьями. Кровью, гад, повязать хочет. В законе прямо сказано: «Виновные в покушении на жизнь, свободу верховного правителя наказуются смертной казнью».

– Я возьму на себя изолировать всех, кто находится вне Кремля, – сообщил Дорошин. – Но дядя Кагана в Дальневостоке сидит. Что там у нас с хазаками?

– Генерал Дербентский без благословления Старкиса шагу не ступит. Это я беру на себя. Получит он соответствующую телеграмму. Мы уже беседовали и друг друга поняли. Тут скорее надо думать, как бы Сибирь на дыбы не встала, если мы оплошаем. Со Старкиса станет. Ему указания напрямую от его Йахве поступают. Еще и поэтому промедление опасно. Туркестанские и семиреченские полки уже получили приказ и занимают позиции. Они собираются брать под контроль железнодорожные вокзалы. К центральному телеграфу и телефонным станциям выдвинулись отряды «охотников». Я потому и ходил… Эх, до чего страна дошла. Никто не хочет проявлять инициативы. Голову под подушку засунули и надеются – их не коснется. И это военные! Ладно. С нами или без нас – хазаки начнут. У них и выхода нет. В межрелигиозной войне всех порежут. Поэтому и для нас промедление смерти подобно. Гражданская война на пороге. Уж лучше идти в одном строю. Все. Начинаем. Кого брать под стражу и что делать, всем известно. Мы, старшие офицеры, начавшие служить в дни славы и мощи Руси, пережившие позор поражений войны, вынужденное унижение, не можем больше стоять в стороне!