Галина Маркова - Мурка стала просто Марией. Почти подлинная история внука Мурки

Костя свернул с шоссе на широкую обочину. Они вошли в лес, погуляли немного и сели в машину: боялись укуса клещей. Маша ему напомнила про книгу, которую он писал.

– Я её где – то потерял на даче, между прочим, на чердаке, наверное. Там и фотографий было много о тех временах, дед хорошо сохранял память своей молодости. Так вот дед, когда учился в медицинском институте, много видел трупов на лабораторных занятиях, хорошо знал анатомию.

– Причем анатомия? Ну да, конечно.

– В то время многих студентов «просили» помогать секретным органам для выслеживания « тайных врагов советской власти». Такие, конечно, были.

– Помогать секретным органам?

– Да. Но сейчас не про это. Однажды его знание анатомии спасло Марию. Он… как это сказать… но это после расскажу.

– Но немного расскажи.

– Вот строки из моего романа: «Мурка лежала на голой земле в галифе. Блестел зубик золотой « в ейном ротике». Синие глаза глядели в небо. И текла кровь из- под кожаной тужурки.

– Ты говоришь уже как парень того времени. А как дед спас знанием анатомии?

– Он удачно пришил мешочек с «вареньем» под тужуркой. Мурки, варенье и текло на землю. Он сам стрелял в это место на виду у банды.

– Сам стрелял?

– Да! Бандиты уже подозревали Мурку, а мой дед был внедрен в банду и сам предложил расправиться с любимицей бандитов. Да у них и рука на нее не поднималась: Мурка сверлила их глазами, как пулями

– Бандиты могли сделать контрольный выстрел в голову.

– Что ты!? Сам глава банды был в неё влюблен и просил деда: «Только не в голову, я не хочу видеть её уродливой.»

– Даже так!

– Да, многие её любили, одновременно подозревали и любили.

– Я понимаю, как дед был рад, что удачно получилось. Он и сам рисковал?

– Конечно. Он спас любимую женщину. Да, он песню придумал. Он ее пел часто. Я немного помню.

– Спой.

– Попробую.

Он прокашлялся, глотнул сока из бутылки и запел приятным голосом:

Уже и на севере ищут Мурку, сбежавшую

Хитро после выстрела ложного, выстрела,

Что был хитрым обманом.

Обманов для урков всесильных.

Они оба молчали, словно сами стояли и смотрели на женщину, смотревшую в небо голубыми глазами.

– Я и сейчас тоскую о том времени, хотя там и не жил. Поздно меня родили. Все мы поехали: пробка закончилась.

Они проехали по времени не более пятнадцати минут и снова остановились. Маша все помнила и тут же спросила:

– Я поняла, что дед был врачом и чекистом одновременно.

– Да, и это ему помогало успешно.

– Как?

– Он был удачно внедрен в банду. И когда узнавал, что бандиты «раскололи» внедренного сотрудника чекистов, и собирались его «пришить», то обманывал их умело.

– Каким образом?

– Так же. Он на будущую «жертву» заранее надевал тонкий защитный жилет. Затем под пиджаком укреплял пакеты с красным густым сиропом, смешанным с бычьей кровью.

В присутствии банды дед нападал на «жертву». Стрелял в места, где были пакеты. «Жертва» падала, воняло бычьей кровью. Многие уходили сразу, некоторых рвало, и они говорили: «Какой же он был гад вонючий!» но каждый раз все было иначе.

– Человека этого спасали?

– Да. Конечно. «Труп» оставался на месте но, другие люди его «обнаруживали» и забирали. После его восстанавливали, потому, что падение часто было не удачно. Затем переводили в Ленинград или в Москву. Такие кадры были нужны везде.

– Или в Тамбов?

– Нет, Тамбов был близко, и нашего товарища могли узнать урки: они переезжали из города, в город.

– Хорошо! Неужели тогда были такие жилеты?

– Если уже в 1942 году такие жилеты были для всех экипажей, то для чекистов они были уже в 1925- 27 годах.

– Откуда ты это знаешь?

– Это моя профессия. То, что я работаю по запасным частям для автомобилей, это следствие моей профессии.

– Ты был испытателем таких жилетов?

– Да. Как ты догадалась?

– Есть такое понятие «эгрегор». Когда один человек или люди долго говорят, или делают что-либо в одном направлении, то формируется «душа» этого понятия или явления.

– И где она существует?

– Скажем, что в окружающем пространстве.

– Согласен.

– И если есть хорошие уши для её высаживания и интерес к ней, то человек «слышит» суть понятия или явления. Я, например, задаю мысленно вопрос, вижу быструю картинку, которую мне посылает «эгрегор». Как миг!

– Все ожидал от тебя, но то, что у тебя такой тонкий ум, не ожидал. Поэтому и Эдик тебя боялся.

Маша долго смеялась, смеялась и смеялась, пока снова они поехали: пробка рассосалась. Ехали медленно по одной полосе. По другой стороне шли работы по строительству шоссе. Маша решила сменить тему и спрашивала про дом. Костя говорил медленно, вспоминая место, где прошло его детство:

– Дом широкий одноэтажный из красного кирпича. Стены тоже широкие. Дед еще только учился класть стены. Но кирпича было так много. Поэтому и потолки в доме высокие и баня была кирпичная, а не деревянная.

– Ты меня снова удивил. Врач приехал в Березово, и построил дом из кирпича. Он не работал врачом?

– Нет, что ты? Это было опасно: врач приехал из Москвы в глухой поселок. Зачем? От кого он бежал? Это вызвало бы интерес органов. А ему это было не нужно. Он пришел в местную больницу: поранил ногу в дороге. Ногу быстро перевязали, только и всего. Выдали прочные штаны. Там шло строительство нового корпуса из кирпича. Рабочих не хватало, ему предложили работу. Ему этого только и было нужно. Жили все во времянке. Дед стал обучаться на кладчика кирпича.

– « Не боги обжигают кирпичи»

– Ты ошиблась: « Не Боги горшки обжигают»

– Ах! Что это я. Я же переводила: «But it’s not gods who bake the pots.»» -« Не Боги горшки обжигают» правильно.

– Так был и построен этот большой дом.

– С большой тайной?

– Откуда ты это знаешь?

– От тебя веет тайной, мой милый, и раскроем мы её вместе с тобой.

– Ты еще не знаешь главного, – сказал медленно муж, и долго молчал. Затем вытащил платок, вытер глаза и только тогда произнес тихо:

– Дед взял с собой из Москвы дочку Марии. Она говорила, что дочь и его тоже. В её метриках было написано: Ольга Александровна. То есть отчество: от имени моего деда.

– Но он тогда был не дед, ведь.