Владимир Ильин - Крики стервятников. Рассказы

– В смысле останусь.

– Уважаемый Виктор Петрович. Ад, это не то место, что вы привыкли изображать себе в книгах и фильмах. Мы здесь не пытаем людей сковородками и не жарим их на кострах, разве что в отдельных случаях, но вас они не касаются, так как вы не мазохист. Как вы изволили понять, в раю вам делать абсолютно нечего даже при всем вашем желании, так как там нет ни проституток, ни алкоголя, от которых у вас столько радости. Им это по статусу не положено, поэтому всё перешло в наши ряды. Формально они вообще этого не держат.

– Вы что, хотите мне дать алкоголь и женщин?

– Да, хотя если вы предпочитаете что-то ещё, то можно и добавить.

– Подождите, вы не лжете?

– Обижаете, у нас с этим строго. Да и времени нет. Загруженность грешниками крайне велика. Это в раю все отдыхают. Как вы изволили выразиться, ходят, думают, возможно, даже поют. Мы их мало касаемся, блаженных.

– Но вечные муки.

– Вот теперь я точно удивлен, обычно таких вопросов не задают. Нет, Виктор Петрович, никому вы со своими пытками не нужны. В том, что мы держим грешников, согласен, на то мы и ад. Но формально задача с раем у нас одна, только там люди, которые сумели обойтись в наслаждении без семи смертных грехов, у нас же те, кто не сумел. Отсюда и разница, всё крайне просто. Пытки же это человеческое больное воображение. Да вы помилуйте, кому же кому нужны эти пытки? Ради чего? Совершенно глупое занятие. Вы же не тупой человек, зачем всё эти экзекуции. Фу, право.

– Стало быть, сейчас я отправлюсь заниматься алкоголем и развратом?

– Да. И так вечность. Разврат, пьянство, все, что вы любите. Вы же грешник, вот этим и будете заниматься в нашем грешном ведомстве.

– Выходит никакого наказания не существует?

– Ну как вам сказать – тихо сказал брюнет, поднимаясь из-за стола – формально это и есть ваше наказание.

Мать смотрела на дочь, со странным ощущением тревоги. Словно бы ощущала, её будущее, пропитанное смертельной опасностью и ужасами, которые обязательно должны случиться с ней. И это было не зря.

Жанна родилась уродливой. Непропорционально большая голова, кривые ноги, маленький перекошенный рот. Лекарь сказал, что она будет недоразвитой, но материнское сердце подсказывало, что это не так, что всё над чем успели посмеяться злые боги, это над её внешностью.

Мягко обняв её за плечо, сзади подошёл король. Точно так же как и жена, он мечтал о первенце, искал игрушки, выбирал самые дорогие одежды, лелеял планы о будущем. И точно так же как и она, проклял всех богов, когда она родилась уродливой.

Он знал, что как король не может допустить этого. Не может связать всю её жизнь с издевательствами и насмешками при дворе. К тому же его ближайшие соседи, молниеносно прознав о такой дочери, сразу же обвинят его в еретизме. Но самое страшное даже не это, а то, что каждый день, он должен будет смотреть на свою уродливую дочь. Он мягко поцеловал жену и взяв за руку медленно отвел от колыбельки, дав пройти своему помощнику. И так, он удерживал её до тех пор, пока колыбельку не унесли за дверь.

Конечно, её надо было убить, но, увы, он, Рюрик второй, был единственным из всего своего рода, кто был искренне влюблен в свою королеву. И поэтому ради жены, был вынужден оставить дочь в живых. Отправив её в изгнание.

А ещё в тот же вечер, Рюрик подписал указ, что официально принцесса умерла при родах и любое упоминание об этом, грозит царским преследованием как надругательство над её светлой памятью. Он хотел чтобы при дворе как можно быстрее забыли о этом страшном происшествии и оставили царевну в покое.

А спустя месяц наступила война. С северных окраин пришла печальная весть, что стотысячное войско Измудна серого уже форсировало длинную реку и подошло к первым деревням. А потому король сразу же выдвинулся на битву.

Спустя восемнадцать лет.

Александр слышал много разного об этой башне, но никогда и предположить не мог, что всё это правда. И сейчас слушая в таверне пьяного бедолагу, опорожнившего уже пятую кружку, он всё больше и больше начинал верить, что всё это не иначе как судьба.

Высокий, широкоплечий с небольшой ямочкой на крепком подбородке, Александр вёз Рюрику Великому длинный двуручный меч. Великолепный подарок от его отца. Но это лишь повод, на самом деле отец, вдоволь наслышавшись о красоте второй дочери Рюрика, имел более прагматичные замыслы. Он, как и сам Рюрик жаждал скорой свадьбы, чтобы навсегда связать два королевства семейными узами.

И вот теперь, задумчиво отпивая пиво, Александр думал о этой самой башне. О ней давно ходили самые разные слухи, сначала говорили, что там обитает ведьма, потом просто то чудовище, что старая заброшенная, она наводила такой ужас, что никто даже на двадцать миль подойти к ней не решался. Впрочем, не касательно этого пьяницы, который вот уже битый час не мог успокоиться от пережитых им приключений.

Александр долил ему ещё пива, пока наконец, Григорий, так звали этого крестьянина, порядком раскрасневшись от выпитого им вина, не стукнул волосатым кулаком по столу и выпучив свои налитые кровью глаза, перешёл к самому главному, к встрече с самим демоном.

– О милостивый государь, не дай вам бог увидеть то, что увидел я. Это даже не бес, нет, это нечто более страшное и явно стоящее поверх всей сатанинской братии. Оно около двух метров, с огромной головой и когтями такими, что сердце само проситься из груди. Ваш меч пёрышко по сравнению с этим чудовищем, а конь маленький пони. Я сам видел его, почти как вас сейчас и славо богу, что у меня хватило сил убежать.

Александр задумчиво посмотрел на меч, который был полтора метра и весил около двадцати килограмм. Этим мечом можно было легко срубить шею коню или обрубить выставленные пики. Лишь мастерство, а не сила, позволяли использовать его в бою, не говоря уже о том, чтобы промахать около двух часов кряду.

– Так, стало быть, вы знаете туда дорогу? – спросил он, пододвигая пиво.

– Ну конечно – осклабился Григорий.

Александр довольно улыбнулся и кивнул Людвигу, своему оруженосцу. Против правил это был седой, умудренный опытом боец, а не юноша, которого так часто нагружали этим железным скарбом. Людвиг, недовольно обтёр седые усы. Он, как и свойственно опытным воинам, не хотел покидать теплую таверну, в которой они уже успели пригреться после двух дней пути.

Принц даже представил все доводы, который приготовил его старый слуга. Во-первых, это лошади, которых сменить можно лишь с утра, во-вторых ничего не мешает ехать завтра днем, так как все ведьмы, если и они есть теряют силу обычно именно в это время, в третьих он уже обогрелся и просто лениться выходить в темный, холодный лес. А в четвертых, чего конечно сам старик никогда не скажет, он просто боялся всякой чертовщины, хотя в обычных сражениях равных ему не было.