Елена Митягина - За стеной стеклянного города. Антиутопия

В зарослях дикого винограда кто-то или что-то прячется. Листья сотрясаются от движений неизвестного существа. Это явно не человек, его размеры невелики, и хоть я не вижу, кого скрывают лианы, продолжаю подходить все ближе. Пытаюсь понять, как этот «кто-то» там оказался. Вероятно, бедняге уже не помочь, ведь ядовитые листья растения способны убить любое живое создание практически мгновенно. Оказавшись в полуметре от стены, сажусь на корточки и всматриваюсь в заросли. Мое внимание привлекает странное белое пятно, оно шевелится, но я все еще не понимаю, что передо мной. Опускаюсь на колени и подползаю к винограднику почти вплотную. Мои пальцы уже практически дотрагиваются до трясущегося листа, когда сзади себя я слышу напуганный вопль Эль.

– Не надо, пожалуйста, – плачет сестренка. – Что ты делаешь, Ария?

Инстинктивно убираю руку подальше от виноградника. И в этот момент узник лиан освобождается из своего заточения, и ко мне под ноги вылетает белая птица. Отпрыгиваю назад, ошеломленно таращась на нее. Эль подбегает ко мне и садится рядом, прикрывая рот рукой, чтобы не закричать. Я не верю своим глазам, все внутри меня переворачивается. Это невероятно и просто невозможно. Но вместе с тем понимаю, что сестра тоже видит птицу, а значит, она реальна.

– Это же… Это голубь? – губы Эль трясутся от волнения и испуга.

– Прямо как на картинке, – шепчу я в ответ.

Перед нами мифическая птица голубь. О ней, а также о десятках других птиц и зверей, которые в прошлом населяли планету, мы читали в книгах дядюшки Олдоса. В школе нам редко рассказывают о том, каков был мир до Третьей мировой войны, уничтожившей все живое на земле. А наш добрый старый сосед Олдос любит рассказывать истории из древности, которые когда-то рассказывал ему его отец, а его отцу – его отец. Семья Олдоса – потомственные советники. Ее члены, а также члены еще нескольких семей управляют нашим городом. Поэтому дядюшке Олдосу позволяется иметь раритетные книги и вещи из довоенного времени, переходящие по наследству. Но вообще-то они под запретом.

Голубь смотрит на нас так же испуганно, как и мы на него. Судя по всему, он ранен, поскольку не пытается взлететь. Хотя, может, ему просто с нами интересно. Не смотря на то, что птица провела в зарослях ядовитого виноградника какое-то время, она все еще жива. Она вовсе не выглядит умирающей или тяжело больной. Ее белое оперение гладкое и чистое, единственное, что вызывает мои сомнения – нога птицы. Голубь поджал ее, а это, вероятно, говорит о том, что она повреждена.

Осторожно пододвигаюсь ближе к птице, но она вовсе не думает пугаться и не отстраняется. С замиранием сердца протягиваю к голубю руки, и он позволяет себя взять. Не сопротивляется. Эль смеется и гладит птицу. Невероятно. Раньше голуби жили на улицах городов вместе с воробьями, ласточками, чайками и другими пернатыми. Но теперь представить подобное соседство просто невозможно. Единственные птицы, оставшиеся в мире, – это курицы. Но они содержатся в специальных вольерах и не могут свободно перемещаться по Стекляшке. Вот так неожиданно на моих глазах ожило мифическое создание из прошлого.

– Что это у него на лапке? – спрашивает Эль, указывая на торчащую нитку.

При ближайшем рассмотрении замечаю, что к ноге птицы привязана веревочка. Мысли в голове путаются, дыхание сбивается, я понимаю, что голубь, скорее всего, прилетел из-за стены. А это значит, что снаружи тоже есть жизнь. Кто и зачем привязал нитку к ноге голубя? Было ли это посланием? Мне вспомнились рассказы Олдоса о почтовых голубях, которых активно использовали люди с середины прошлого тысячелетия для передачи сообщений друг другу.

В школе нам говорили о том, что во время Третьей мировой войны вымерли все животные, птицы и насекомые. Это случилось из-за использования климатического оружия, созданного для погодных атак на непослушные страны. На людей насылалась засуха, выжигавшая урожай, смертельные ливни, смывающие все на своем пути, жуткие морозы, от которых было не спастись, смерчи, ураганы, землетрясения и прочие беды. Сейчас эти слова для нас практически ничего не значат, мы не знакомы с подобными явлениями. Погода в нашем единственном выжившем городе всегда одинаковая. Температура не поднимается выше двадцати пяти градусов днем и не опускается ниже двадцати градусов ночью. Все это тоже заслуга климатического оружия.

Аккуратно снимаю веревочку с лапки птицы, в это время Эль держит голубя. Он по-прежнему спокоен, словно бывать в руках человека для него – обычное дело. Осматриваю птицу и прихожу к выводу, что на ней нет ровным счетом никаких повреждений. Яд виноградника удивительным образом не подействовал на голубя. Не могу понять, почему? Возможно, птицы и люди имеют разную чувствительность к этой заразе. Или же…

Стараюсь отогнать от себя дурные мысли о вселенском заговоре, но они продолжают лезть в мою голову. Что, если виноградник, опутывающий стену, вовсе не ядовит? За всю историю Стеклянного города не было ни одного человека, погибшего по вине ядовитых лиан. Мы боимся подходить к стене и трогать дикий виноград, поскольку знаем, что он опасен. Однако никаких подтверждений его ядовитости нет. Может, нас просто запугали?

Неожиданно голубь вырывается из рук Эль, делает над нами круг в воздухе, взмывает вверх и исчезает за стеной. Мы с сестренкой растерянно смотрим друг на друга, не в состоянии произнести ни слова. Чувствую, как горло сковывают спазмы, в глазах темнеет, мне хочется отправиться вслед за птицей, перемахнуть через стену и узнать, куда она направляется. Но это невозможно. В стене нет, и никогда не было ни дверей, ни лазов, а забраться вверх по лианам, даже если они и не опасны, не представляется возможным – стена слишком высокая, и если упасть с нее вниз, можно разбиться. Безумие.

На руку падает белое перышко голубя. Аккуратно беру его двумя пальцами, рассматриваю, убеждаюсь, что оно настоящее и все произошедшее – не сон, и прячу его в кармане рабочей формы. Мы с Эль договариваемся, что пока не будем никому рассказывать об увиденном, и бежим домой. Если мы не поторопимся, можем проворонить наступление комендантского часа. С этим у нас строго. Поэтому никто, никогда и никуда не опаздывает. И все всегда соблюдают правила. Иначе можно попасть в немилость к Совету. И тогда тебя могут отправить на казнь.

У нас вообще принято казнить всех, кого не лень. И это действительно страшно. Но такова реальность. В целом, жизнь в Стекляшке не такая уж и плохая, если учесть, что за пределами ее вообще ничего нет, и другой жизни мы не знаем. Горожане должны выживать, и для этого просто необходимо соблюдать строгие правила. Все боятся нарушать их. Нам говорят, что запреты созданы исключительно для блага общества. Благодаря им мы живем в спокойствии и гармонии друг с другом. Время от времени находятся люди, случайно или умышленно идущие против правил. Виновника обязательно наказывают за непослушание. Если преступление, совершенное им, серьезно – кража или препятствование общественным интересам, провинившегося казнят. Его убивают у всех на глазах или прилюдно высекают. Казни проходят раз в год в один и тот же день, и очередной такой день будет завтра.