Дмитрий Селезнёв - Восемь оправданий Луи-Фердинанда Селина

«…Человек, как на небе, так и на земле, всегда имел лишь одного-единственного тирана – самого себя!.. Других не будет никогда… Это, может быть, кстати, и жаль… Может быть, это его и выправило бы, сделало бы, наконец, существом общественным…» 2 2 Селин Л.-Ф. Mеа Culpa/Пер. с фр. Э. Г. Родригеса и С. Юрьенена/Селин в России. Материалы и исследования. Сборник под ред. М. Климовой.-СПб.:Общество друзей Л.-Ф. Селина,2000. .

Доказательную базу для этого вывода автор собрал именно в Советском Союзе, где «Прол Пролович» (придуманный Селином неологизм от «пролетария» в виде имени собственного) вроде как сорвал с себя цепи эксплуатации и должен быть жить долго и счастливо. Описание жизни в таком государстве, каким по идее стал СССР, Селин постоянно приводит в пример. «Безделицы для погрома» помимо «теоретических выкладок» в большей степени чем «Mea» изобилует описанием убогости советских больниц и нищего быта советских граждан. Селин, кстати, сам пострадал от советского сервиса, который так хорошо помнят люди, жившие до развала СССР. Несмотря на то, что он полностью оплатил свой номер в Интуристе, без его ведома и согласия и, к тому же, в его отсутствие вещи Селина были перемещены в худший номер по причине возникновения необходимости наличия комнат для молодёжного фестиваля, именно так администрация гостиницы обосновала свои действия. Этот бытовой инцидент, безусловно, добавил масла в огонь. Приговор Селина молодому советскому государству был безжалостен. Если вкратце выразить его одной строкой (мы потом вернёмся к пребыванию Селина в России), то в этом случае подойдёт фраза, написанная им на открытке с видом из Зимнего, которую он отправил из Ленинграда в Париж: «Говно! Если это будущее, следует наслаждаться гнусными условиями нашего существования…» 3 3 Юрьенен С.«Инженеры душ» на краю ночи. Селин в России. Материалы и исследования. Сборник под ред. М. Климовой.-СПб.:Общество друзей Л.-Ф. Селина,2000. .

На вопрос, кто виноват в таком положении вещей, Селин даёт однозначный ответ. Он, как и другой широко известный автор другой «Mea», книги, конечно, не так талантливо написанной, а я имею в виду «Мою Борьбу» (её написавшего представлять, думаю, не надо) возлагает вину понятно на кого:

«…Оргазм евреев, плоды горячечной фантазии чернокожих ублюдков, смешать нас всех с дерьмом, запугать, унизить, растоптать, сделать более жалкими и трусливыми, чем эти отвратительные жабы из гетто. А потом, вдоволь поизмывавшись над нами, выпить из нас всю кровь и выбросить в отхожее место… Таков наш счастливый удел!..» 4 4 Селин Л.-Ф. Безделицы для погромов (отрывок) /Пер. с фр. М. Климовой и В. Кондратовича/Селин в России. Материалы и исследования. Сборник под ред. М. Климовой.-СПб.:Общество друзей Л.-Ф. Селина,2000. .

Публикация памфлетов естественно сопровождается скандалами. Тираж следующего расистского памфлета «Школа трупов» арестовывают по суду за клевету и за разжигание межрасовой вражды, и он будет уже опубликован в оккупированной Франции.

Андре Жид, который, как и Селин, побывал в Советском Союзе и написал своё «Возвращение из СССР», где также развеял радужные представления о советской действительности, за что, в свою очередь, удостоился тычков локтями и одёргиваний от литературных товарищей по дружбе со страной Советов, даже он, прочитав памфлеты, написал, что если это не шутка, то Селин полный псих.

Памфлеты были настолько одиозны, непотребны и возмутительны из-за своего антисемитизма и расизма, что возникли сомнения, не злая ли это пародия, что-то типа скандального в своё время трактата Даниэля Дефо «Простейший способ разделаться с диссидентами», где, напомню, Дефо, надев на себя маску консерватора, предлагал уничтожать диссидентов в Англии всеми возможными способами. Но, конечно, Селин и не думал, как Дефо, отождествлять автора своих памфлетов с другим, третьим лицом, он брал полностью свою «culpa» на себя и сам шёл к своему позорному столбу.

Как следствие, Селин собрал богатый урожай проклятий. Левая интеллектуальная элита возненавидела Селина. И до, и после войны её многие представители взрывались возмущениями при упоминании имени Селина. Только в годы оккупации все предусмотрительно молчали. Клаус Манн, немецкий писатель, старший сын другого известного писателя, Томаса Манна, назвал Селина «злобным сумасшедшим». Роберт Кемп, известный французский критик писал что, когда читаешь последнюю книгу Селина, «кажется, будто полощешь рот помоями или госпитальными гнойными нечистотами». С ним соглашается и французский писатель-сюрреалист Бенжемен Пере, считая, что Селин «захлебнулся в выгребной яме».

Ещё хуже, Селин был заподозрен в примитивной продажности. По мнению Сартра, «если Селин и способен был поддержать социалистические идеи нацистов, то лишь потому, что ему заплатили, а в глубине души он в них не верил» 5 5 Сартр Ж.-П. Портрет антисемита/Пер. с фр. Г. Ноткина.-СПб.:Азбука-классика,2006. . Мысль Сартра высказывает и другой французский писатель-коммунист Роже Вайян в газете «Ля трибюн де насьон» от 13 января 1950 года в своей статье «Мы не пощадили бы больше Селина». Название же статьи не оставляет сомнений в намерениях автора. В статье, помимо обвинения в материальной заинтересованности, Роже Вайян вспоминает, как они хотели убить Селина, так как в годы оккупации, волей случая, ячейка Сопротивления, в которую входил Вайян, собиралась в квартире на улице Жирардон, которая располагалась над апартаментами, где жил знаменитый и ненавистный антисемит. Судьбе же было угодно второй раз сделать Вайяна и Селина соседями, но на этот раз на литературной полке, в 1957 году их книги были опубликованы одним и тем же издательством. В своей послевоенной трилогии («Из замка в замок», «Север», «Ригодон») Селин часто упоминает имена и Сартра, и Вайяна, жалея, что последнему не удалось осуществить желаемое:

«… но черт побери! я-то тут! еще не поздно! пусть он приходит, я жду!… я все время здесь, я никогда не выхожу, я специально жду опоздавших… одна весна… две… три… и меня уже здесь не будет… будет слишком поздно… я умру естественной смертью..» 6 6 Селин Л.-Ф. Из замка в замок/Пер. с фр. М. Климовой и В. Кондратовича.-М.:АСТ,2015. .

Если до и после войны в мире литературы на Западе имя Селина вызывало хоть и негативные, но бурные толки, то для советских литературоведов Селин стал за гранью, где критика уже существовать не может. Это было все равно, что обсуждать порно в стране, где «секса нет». Изредка писались неповоротливые, квадратно-обличающие статьи. Например, А. Брагинский в журнале «Иностранная литература» №8 за 1957 год сетует на то, что Селину дали слово в виде интервью во французском журнале «Экспресс» на целых три страницы, и вообще отказывает Селину в звании писателя, называя его «бывшим писателем». Статья начинается с впечатляющего зловещего высказывания Селина: «Я верю в ненависть и смерть». Как тут не поверить в ненависть, если автор советского журнала возмущен, почему ещё печатают Селина за рубежом? «Не происки ли это французских реваншистов?» – вопрошает Брагницкий.