Игорь Райбан - Проект «Отступник». Испания. Кровь и вино

На их концах закреплены подвижные зубцы меньшего размера, не дающие шпаге противника при попадании в прорезь выскочить из нее.

Существовали кинжалы с двумя или тремя разбрасывающимися в разные стороны, под воздействием пружины, клинками.

Дага имеет вид короткой, не превышающей в длину пятидесяти сантиметров, колюще-режущей шпаги с узким клинком и усиленной гардой.

Клинок имеет плоскую, шириной от полутора до двух с половиной сантиметров, или четырёхгранную форму с шириной грани, равной одному сантиметру.

Эфес даги обладает широкой гардой. Гарды могут быть в виде чаши или в виде дужек.

До начала XV века даги были в большей степени оружием простолюдинов.

Но потом они становятся оружием рыцарей и дворян.

В XV и первой половине XVI века законодателями моды в фехтовании считались испанцы. Клинки толедских мастеров и широкое распространение дуэлей привели к появлению стиля «Эспада и дага».

Шпага в правой руке использовалась для атаки, а дага в левой – для отражения ударов противника.

Кроме оружия ближнего боя, дага использовалась как кинжал, для удара «милосердия»: последнего удара, наносимого смертельно раненому, но еще живому противнику.

Уложив обратно вещи в мешок, вместе со сложенным плащом, я завязал свои длинные волосы веревочкой, сделав из них подобие косички.

Перевязь с клинками закинул на плечо вместе с мешком.

Рывком приоткрыв дверь сарая, вдохнул теплый, напоенный ароматами, душистый воздух.

Яркое солнце ударило по глазам, заставив зажмуриться: теплый, нагретый ветер встрепал косичку. Вот и применение шляпы нашлось, которая находилась в руке.

Накинув шляпу на голову, понемногу привыкая к местности, осмотрелся по сторонам.

Получалось, что я вышел из сарая, находящегося на отшибе безлюдной, разрушенной деревни древнего, средневекового вида.

Рядом расстилалась проселочная дорога, уходящая вдаль по обе стороны от меня.

Деревня стояла в кружевах густых, зеленых ягодных кустарников винограда.

По обочинам дороги прорастала цветущая диковинная цветочная трава с крупными цветками. Солнечный пейзаж украшен необычными развесистыми деревьями, редко стоявшими по стороне дороги, посылая невысокую тень и прохладу на зеленую благодатную землю. Нет, это не березы, дубы. Родные глазу ивы, тополя или сосны. Совсем нет. Судя по обстоятельствам: речевому языку, вещам, клинкам, природе – я оказался где?

Значит, по всему выходило, в Испании, около средних веков.

«Благословенная Испания», – вырвалось из меня непривычными звуками речи:

«Bendita Hispanio».

Да, это земля совершенно нетронутая цивилизацией.

Ни вечно висящих проводов со столбами, ни асфальта с машинами, загрязняющими воздух. Ничего. Натуральная жизнь и производство.

Рай – одним словом!

Задумавшись над этими мыслями, заметил, что на пыльной дороге, вдалеке на светлом горизонте, показались силуэты скачущих всадников.

Пять конников с развевающимися плащами вздымали желтую тучу пыли копытами коней.

Обрадовано подошел к дороге, становясь посередине, надеясь остановить неизвестных всадников. Когда всадники достаточно приблизились, чтобы можно разглядеть лица, снял шляпу, размахивая ей из стороны в сторону.

По инерции открыв рот, хотел поздороваться с ними по-нашему, разузнать, где оказался, может они едой угостят, но из горла вырвалось совсем другое созвучие:

– Buenos dìas, buena gente! (Добрый день, добрые люди!)

Лошадь переднего всадника, чье лицо имело искаженный от злости вид, взвилась на дыбы, яростно осаживаемая уздой. Гарцуя передо мной, управляемая всадником, она намеревалась затоптать меня.

– Iquìtate de mi camino! Bastardo! (Прочь с дороги, бастард!)

Вот это номер! Да, теплый прием меня ожидал от местных аборигенов!

Где ваше гостеприимство и радушие?

Наверно, меня приняли за какого-нибудь местного дурачка бастарда, в таком неприглядном одеянии недавно вышедшего из деревенского сарая.

Хотя, все так оно и есть.

Ладно, спрошу еще раз, как полагается, вежливо. Так и сделал, не сходя с места.

– Estar sin un clavo, tengo hambre canina, ayude, buena gente! (У меня нет денег в кармане, я очень голодный, прошу вас, помогите, добрые люди!)

Подоспевшие всадники спешились, спрыгивая со взмыленных коней; окружили вместе с первым всадником, выхватившим с наплечной перевязи обнаженный клинок.

Всадник со злостью, на гортанном языке проговорил:

– Eres un burro, no lo entiendo? (Ты, осел, не понял, что ли?)

– Cartel, Te desafìo, reto, estar cagado? (Вызываю тебя на дуэль, или боишься?)

Спрыгнув с коня, испанец презрительно смотрел, выжидая, как я отреагирую на это.

Он не шутил этим, судя по его выражению лица и его злобному виду.

Ого, как все быстро у них такое происходит. Вжик – и ты уже на небесах.

Придется подыграть по сценарию.

– Calma, calma, señores! (Спокойно, спокойно, сеньоры!) – вскинув руки вверх, показывая тем самым всем, что неопасен, сбросил свой мешок с вещами на обочину.

Беря в руки перевязь с клинками, готовясь к поединку.

Но, внезапно вспомнив о библии, которая находилась в мешке, я произнес:

– Deje de orar antes de morir. (Дайте хотя бы помолиться перед смертью).

Окружающие сеньоры галдели между собой, отчаянно жестикулируя и потрясая вынутым оружием, перебивая друг друга. Горячий народ, однако, эти испанцы. Вроде наших кавказцев или чеченцев.

К тому же толком не понимал, что одновременно произносят эти люди.

Мое сознание, сознание Джоника, еще не привыкло к языку.

Об истории Испании, о самих испанцах и их нравах и обычаях существовало самое смутное представление из школьного учебника истории. Так что можно смело сказать: я не имел никого понятия и представления о месте, где очутился.

Понятно, что это Испания. Вопрос в том, как выживать в этом мире, не зная ничего о нем.

Я разобрал лишь пару выражений, произнесенных спорящими вокруг меня сеньорами:

– Al diablo con la oración, que comienza a la causa! (К черту все молитвы, пусть приступает к делу!)

– No se puede, así no se esperaba, se deja de orar ante dios! (Нельзя так поступать, так не положено, пусть он помолится перед смертью, прежде чем предстать перед лицом Всевышнего, господа нашего!)

Действуя скорее по наитию, я нагнулся, положа перевязь рядом со мной, аккуратно развязал свой мешок, доставая оттуда маленький томик испанской библии.

Разогнувшись, раскрыл томик, непонимающе уставясь туда.

Речь-то я понимал, разговаривал даже, но в этой письменности ничего не разбирал.

Видя мое замешательство, подошел молодой на вид парень, не особо спорящий из всех. Он представился, с достоинством сняв свою шляпу, обратившись со словами:

– Yo lope, Garcia de Castro. (Я Лопе, Гарсия де Кастро).

– El estudiante canónigo, el santo monasterio de los franciscanos. (Студент, каноник святого монастыря ордена францисканцев.)