Всеволод Липатов - Ночной директор. I том. История, рассказанная в тиши музея

Но есть и другое мнение, мало связанное с политическими, экономическими, социальными и другими причинами, предложенных исследователями.

Его выдвинул в своих работах Лев Гумилёв. Официальная наука до сих пор неохотно признаёт его труды и выводы. Но подобных случаев, когда некая оригинальная концепция не укладывается в официальные рамки, противореча, или наоборот, даже дополняя существующую точку зрения, академической наукой воспринимается в штыки, весьма достаточно. Должно пройти много времени, что бы истинность нового взгляда всё-таки была доказана, и, главное, принята наукой.

К сожалению, труды Гумилёва до сих пор многие маститые учёные отвергают. Да и немудрено. Ведь он отталкивался не только от фактов или документов, а смело выдвинул собственную теорию развития человечества, где фигурируют некие абстрактные, нематериальные понятия, которые невозможно измерить приборами, пощупать руками или увидеть и прочитать.

Лев Гумилёв, доктор исторических и географических наук, в XX веке создал учение, где человек и даже народ, им рассматривались как биосоциальные категории.

Если следовать его гипотезе, то любое живое существо обладает биохимической энергией, в том числе и человек. Когда же её становиться в организме с избытком, то у человека появляются способности к сверхнапряжению. Эту характеристику поведения Лев Николаевич назвал пассионарностью. А людей, у которых подобной энергии слишком много – пассионариями. Говоря иными словами, инстинкты самосохранения у них в силу неких причин подавляются, и именно это заставляет людей совершать подвиги. В своём последнем труде «От Руси к России: очерки этнической истории» он развил свою гипотезу о пассионаризме, там он пишет:

«Русские землепроходцы были людьми очень пассионарными – жестокими, инициативными, настойчивыми, и потому часто нарывались на неприятности с тогдашним начальством – воеводами. Сибирь манила „буйные головушки“ волей, а сибирских аборигенов, морозов и просторов они не боялись». 34 34 Гумилев Л. Н. От Руси к России: очерки этнической истории. /Послесл. С. Б. Лаврова. – М., 1992. – С. 260—261.

Как историк, Гумилёв ясно видел, что любые народы или цивилизации переживали три этапа: начало, подъём и расцвет, а потом неизбежный упадок.

Он доказывал, что в период от смерти Ивана III в 1505 году до начала царствования Михаила Романова в 1613 году, как раз был взлёт Руси, а потом последовало небольшое угасание пассионаризма русского народа.

Смуты, потрясшие Русь на границе XVI – XVII веков, нанесли страшный урон русскому этносу. Но в начале века генофонд страны начал всё же восстанавливаться, и энергичные люди стали искать выход своей бурлившей энергии.

Гумилёв пишет:

«Русские пассионарии в 20-х годах XVII века не хотели ковыряться в земле, а стремились жить на границе, воевать, отстаивать православную или любые политические интересы – лишь бы найти применение своей избыточной энергии». 35 35 Гумилев Л. Н. От Руси к России…. – С. 260—261.

И тут, как нельзя более кстати, случился поход Ермака в Сибирь. И перед глазами неугомонных русичей открылись ошеломляющие перспективы, где можно было приложить свои усилия, выплеснуть свою неуёмную энергию. Государство не мешало этим инициаторам «кланявшимися» всё новыми и новыми землицами. А ведь эти «землицы» были таковыми, что в каждой из них свободно могло разместиться среднеевропейское королевство, не говоря уже о богатствах новых территорий. Эти первопроходцы двигались самостийно, на свой страх и риск объясачивали целые народы, приводили их под «высокую царскую руку».

Сибирский историк П. А. Словцов ещё в конце XIX века верно заметил, что:

«Сибирь есть продукт самостоятельного народного стремления и творчества, результат порыва русского народа к переселениям и стремлению создать новую жизнь в новой стране, которую впоследствии государство утилизировало и регламентировало… Способности русского народа, приобретшего целую страну и огромные богатства государству, таланты народа к самоустройству и общественному хозяйству выразились в новой (сибирской) стране при самых трудных обстоятельствах». 36 36 Словцов П. А. Историческое обозрение Сибири. Изд-во. 1886 г. – Стр.280.

От государства же таким пассионарным личностям, как Ермак, Хабаров, Поярков, Атласов и другие, было нужно не так уж и много. Им всего лишь требовалась моральная поддержка правительства, а ещё они просили пищали, свинец, порох.

К сожалению, ярко выраженные пассионарии не долго выступали на исторической сцене Руси. Пётр I доделал то, что не смог сделать Иван IV со своей опричниной и войнами, а позже поляки во время смуты. Будущий император уничтожил сначала стрельцов, как наиболее активную, пассионарную часть воинов и горожан, а потом реформатор принялся за деревни. Для воплощения его грандиозных замыслов требовалось всё больше и больше народа. В результате, за время его реформ страна понесла просто чудовищные людские потери.

Уже отходя от витрины, человек вдруг весело проговорил:

– А ведь поговорка: «Не мы такие, а жизнь такая!», полностью верна.

От звука его голоса притихли все экспонаты. Они с любопытством ждали продолжения его слов. Но в опустившейся, плотной тишине, были лишь слышны поскрипывающие под его ногами половицы. Человек продолжал свой обход. Немного разочарованные, вещи продолжили свои еженощные беседы, только в этот раз, наверное, уже обсуждая, что же он хотел сказать.

V глава

Вокруг Ночного Директора по-прежнему царила полная, ватная тишина. Ему казалось, здесь всё замерло, словно чего-то ожидая. Но если внимательно вслушаться, напрячь слух, попытаться разорвать эту обволакивающую и умиротворяющую пелену беззвучия, то мир начинает наполняться тихими звуками. Кажется, дышит сам дом, предметы начинают еле слышно говорить, а откуда-то, из глубин залов, доносится до слуха шелест бумаг, звон металла. Не каждому дано это услышать, а тем более понять эти звуки из прошлого.

Человек подошёл к другой выставке, расположившейся в самом углу зала, но от этого не ставшей незаметной. Днём здесь всегда толпились любопытные посетители. Выставленные тут экспонаты вызывали неподдельный интерес не только у детворы, но и у взрослых. Что, впрочем, и неудивительно.

Он остановился около старых саней, в которые были накиданы шкуры песцов, лисиц, полярного волка. Сверху лежало старое ружьё. На полках стояли бутыли, коробки и коробочки, посуда и многое другое, то всё то, что могло заинтересовать продавцов и покупателей. На этих вещах делались состояния, из-за них проливались кровь и пот, из-за них шли на смертельный риск. Одним словом, эта выставка была посвящена сибирским делам торговым, в том числе и обдорским купцам.