Александр Афанасьев - Противостояние

Лейтенант не раскаивался – нет. Он знал что война есть война. Он видел обезображенные тела советских солдат, которым не повезло оказаться ранеными на простреливаемом насквозь горном склоне без возможности отойти. Духи перебили их всех, а потом, пока не пришли вертушки и подкрепление – пришли женщины и дети из соседнего кишлака. Ножами они выкалывали глаза, отрезали губы, вспарывали животы, кастрировали. Когда шурави вернулись с подкреплением, один из солдат был еще жив и умер на руках своих товарищей.

Командовавший операцией подполковник тогда приказал накрыть кишлак Градами и артиллерией. И приказ был выполнен. А еще подполковник поседел. За одну ночь.

Пленный поднялся сам. Молча, держа руки над головой. Он укрывался за ослом и сейчас решил сдаться. Выше среднего роста, крепкий на вид, седой. Одет как британец колониальных времен – выглядело это даже шутовски…

– Hands up! On your knees! [43] Руки вверх! на колени! – англ . – нужные фразеологические обороты всплывали в памяти сами собой. Вспомнилась Маргарита Генриховна – строгая учительница-немка, преподаватель английского и немецкого в одном лице из языковой спецшколы, где он учился…

Руки у пленного уже были подняты, на колени он медленно опустился, не спуская глаз с русских. Вел он себя пока весьма мирно и лейтенант окончательно решил брать его живым и тащить в штаб – там разберутся, что это за птица. Захват живым иностранного военного советника – прекрасный результат, как минимум на «Красную звезду» тянет, а то и повыше забирай. И братве что-то достанется…

– Держи его! – скомандовал лейтенант Грузину, хотя командовать смысла не было – тот и так сдвинулся немного в сторону и взял пленного на прицел. Лейтенант медленно двинулся вперед, за спиной коротко хлопали одиночные выстрелы – ребята «контролировали» душманов.

Одной из проблем в таком случае было – как связать пленного, чтобы он мог передвигаться самостоятельно – и в то же время не имел шансов вырваться. Афганцы учили советских товарищей связывать руки пленного его же чалмой, чалма есть у каждого – но способ был признан ненадежным и от него отказались. Не раз таким образом связанному душку удавалось освободить руки и … Нужны были наручники – самые обыкновенные наручники, какими пользуется милиция, им и цена то – копейка. Но – на снабжение армии наручники приняты не были, поэтому наручники не выдавали, и взять их было негде. Выходили из положения по-разному. Кто-то раздобывал-таки наручники, у тех же царандоевцев и ХАДовцев, обычно в обмен на фляжку спирта, до которого многие афганцы были большими охотниками. Кто-то связывал парашютной стропой, специально таскал в кармане несколько отрезков нужной длины. Лейтенанту же повезло несказанно – во время разгрома очередного сильно укрепленного базового района моджахедов его группа сумела «грохнуть» пещеру, где квартировали несколько духовских контрразведчиков. Когда осела пыль, они вошли в пещеру на предмет оценить потери врага, поискать развединформацию – у контрразведчиков она могла быть особенно ценной – и поживиться чем-нибудь материальным. Тогда лейтенанту и попали на глаза эти крошечные никелированные штуковины, в которых он с немалым удивлением опознал наручники – но наручники странные каких он никогда не видел. Когда же он разобрался, как ими пользоваться – то пришел в полный восторг. Это была так называемая «гонконгская модель», цепляющаяся не на запястья, а на большие пальцы. Поэтому, наручники эти весили меньше обычных раза в четыре и почти не занимали места. Таких было всего три штуки, и теперь лейтенант таскал их с собой в кармане вместе с парашютными стропами.

Лейтенант осторожно зашел сзади, поймал руки пленника, споро сковал их наручниками. Тот не сопротивлялся. Все…

– To the forward! Move! – рявкнул он, поставил пленного на ноги и подтолкнул в спину в сторону Грузина – Грузин, проводи! Глаз с него не спускайте!

– Есть!

Лейтенант медленно пошел вдоль каравана. Каждый, как муравей занимался своим делом, при этом спешил – помнил, что он на чужой территории и чем быстрее ты отсюда уберешься – тем больше поживешь. Рад при помощи Бая снимал ОЗМки и МОНки – еще пригодятся. Кто-то сидел в охранении по обе стороны каравана – на случай, если за караваном по этой тропе идет еще одна банда. Остальные споро шмонали хурджины на предмет добычи.

– Шило… – проговорил лейтенант.

– Все чики-чики, командир. Тут дури – не меньше тонны. И всякого товара полно. Похоже, караван не «военный», с товаром и с дурью.

Скворцов и сам все видел. Удвухсотили до шестидесяти духов, может даже семьдесят. Дури тормознули…без счета.

– Потери?

– Двое трехсотых. Идти смогут. Ну и так… по мелочи.

Считай, без потерь караван здоровый задолбили. Лейтенант просто сделал то же, что духи делали с колоннами советской армии на узких горных дорогах. Сейчас же становилось понятно – почему согласно отчетам в штабах все население Афганистана перебили как минимум три раза – а оппозиция до сих пор продолжает воевать. Заранее подобранные позиции стрелков, огонь сверху вниз, внезапность нападения. Слабое знание местности компенсируется великолепной выучкой спецназовцев и отсутствием брони у духов. И вот итог – семьдесят двухсотых разменяли на двух трехсотых. Как нельзя лучше…

– Кто?

– Гусь – под самый дембель пометили. И Фриц.

– Дурь уничтожить. Пополнить боезапас. Если кто что взять хочет – пусть берет, но потащит все это сам [44] Надо сказать, что обычно, раздолбив караван, разведчики брали ценные вещи – золото, если его везли в караване, магнитофоны и всё такое, иногда что-то из одежды. Осуждать их за это вряд ли стоит. Например – как достать свитер (прозывающийся не иначе как вшивником), если не взять что-то с каравана и потом не обменять. А ведь свитера – это солдатам воюющим в условиях гор! – не только не выдавали! Если отцы-командиры увидят неуставной свитер – отберут! Вот где идиотизм-то скрывался! Или кроссовки – тоже неуставная форма обуви, а нормальной уставной не было, вот и доставали как могли. И тоже, увидят – взыскание наложат, отберут. Впрочем, так поступали не все командиры и не всегда – многие приходили к выводам, что черт с ней, с неуставной одеждой и обувью, если это помогает воевать. . На все про все – двадцать минут, потом делаем ноги.

Скворцов прошел дальше остановился перед камнем. На камне сидел Гусь, индпакетом он уже обмотался. Промедолом [45] Промедол – (синтетический препарат: производное 4-фенилпиперидина) наркосодержащее лекарство – обезболивающее. К сожалению, были случаи, когда солдаты его употребляли и не по ранению – а были и такие, когда командиры из принципа «как бы чего не вышло» изымали его из солдатских аптечек. ширяться было нельзя, еще до вертолетной площадки идти – поэтому он морщась, курил какую то сигарету с фильтром, возможно тоже трофейную, жадно сглатывая дым.