Александр Мазин - Мы платим железом

Потом лук пришлось оставить и взяться за мечи, свеи – уже рядом.

Двое. У одного стрела торчала из голенища сапога, у второго – из правого предплечья.

Что не мешало второму держать топор, а первому – более-менее уверенно опираться на раненую ногу. Однако перепрыгнуть на плоский камень, облюбованный Вихорьком, свей не рискнул. Зато, сбросив щит на плечо, он освободил левую руку и швырнул в Вихорька метательный нож. Вихорёк отбил его мечом, но потерял мгновение, что дало возможность второму перемахнуть на камень Вихорька и сразу ударить топором понизу справа, и тут же – щитом слева.

Если бы Вихорёк подпрыгнул или отскочил назад, щит снес бы его с камня.

Но Вихорёк уклоняться не стал: изо всех сил рубанул мечом по бронзовой оковке топорища. Клинком остановить топор практически невозможно, но Вихорёк по замаху угадал, что рука у свея подпорчена стрелой сильнее, чем тот хотел показать. Так что Вихорёк рискнул. И получилось. Оружие свей не удержал. Топор улетел, а щит оказался в слишком неудобном положении, чтобы защитить хозяина от клинка в левой руке Вихорька.

И не защитил.

Зато второй свей – решился. Он прыгнул. И даже сумел не упасть. Вернее, превратить потерю равновесия в толчок, который сбросил-таки Вихорька с камня.

Упал Вихорёк крайне неудачно: спиной – на острый гребень. Кольчуга, поддевка и толстая зимняя одежда защитили. Но удар всё равно был так силен, что перехватило дух. Но хуже всего было то, что, скатившись с гребня, Вихорёк угодил в щель между камнями. Да еще головой вниз. И вдобавок врезался лбом в валун. Не совсем лбом, понятно, налобником шлема. Но удар получился жесткий. Будто дубиной приложили.

На несколько мгновений Вихорёк вообще потерял ориентацию: судорожно дергался и дрыгал ногами. В этот момент он был совершенно беспомощен, но свей этим почему-то не воспользовался.

Приступ паники прошел, Вихорёк выпустил мечи (иначе никак), уперся двумя руками, с натугой выпихнул себя из щели. И сразу понял, почему свей его не прикончил, пока Вихорёк пыхтел и сучил ногами. Свей хотел взять врага живьем. Но прыгнуть вслед за Вихорьком опасался. Из-за раненой ноги.

Однако когда Вихорёк выпростался из щели, свей медлить не стал.

Раз – и на Вихорька упала веревочная петля, которая затянулась на шее раньше, чем Вихорёк успел подсунуть пальцы под веревку. Всё, что он смог – это прижать к груди подбородок.

В следующий момент свей дернул, но Вихорёк успел вцепиться в веревку и, воспользовавшись рывком, он едва не выбрался наверх…

Почти. Хитрый свей ослабил веревку, и Вихорёк снова опрокинулся на камни.

Однако на этот раз упал значительно удачнее. Да и веревку не отпустил, так что, когда свей снова ее рванул, Вихорёк сделал то же самое. Причем ухватившись за веревку уже двумя руками и упершись ногой, что совсем нетрудно, когда ты лежишь на спине между камней.

И теперь уже свею не повезло. Свободный запас веревки был выбран полностью, а отпустить ее свей не мог, потому что второй ее конец привязал к поясу. Да и раненая нога подвела – не смог упереться как следует.

Результат: свей сверзился с камня. Чем Вихорёк не преминул воспользоваться. Толчок, прыжок, и теперь он наверху, а свей барахтается под ним.

Только поразить его Вихорьку нечем. Мечи остались в щели, из оружия – нож на поясе да стрелы в колчане. А лук… А лук – вот он. Висит, зацепившись тетивой на соседнем камешке.

И это очень хорошо, что на соседнем, ведь к Вихорьку со всех ног бегут еще семеро свеев. И явно не для того, чтобы похвалить за доблесть.

Вихорёк успел дотянуться до лука и отправить его в налуч, раненый свей – встать на ноги. Вернее, на ногу. И тут же атаковал: метнул аж четыре ножа. Один за другим. Быстро и точно. Два – в лицо, два – в ноги. Ошибся. Начинать следовало с ног. Тогда, может и попал бы, потому что первого замаха Вихорёк даже не увидел. Только блеснувшую в воздухе железную рыбку. Наклон головы – и швырковый нож всего лишь чиркнул по шлему. Второй нож разминулся с целью уже на добрую пядь, а третий и четвертый – и того больше. Вихорёк отпрыгнул вправо, потом – вниз. Туда, где торчала из щели рукоять оставленного меча.

Уклоняясь, свей не удержал равновесия на обледеневшем камне… Что подарило ему сломанный палец и несколько секунд жизни. Вихорёк перевел меч в обратный хват и ударил, будто осетра острогой.

Свей еще содрогался в агонии, когда Вихорёк уже стоял на «любимом» камне, сменив меч на лук.

Семерка врагов как раз успела добежать до каменного завала… И остановиться.

Потому что побоище, учиненное Вихорьком, производило очень серьезное впечатление.

Четыре мертвеца и четверо недобитков, стонущих и вопящих. И Вихорёк с луком в руках, в одиночку победивший эту восьмерку. Восьмерку матерых хускарлов. А эти семеро, судя по скромным доспехам, были не из самых лучших бойцов свейского хирда.

Вихорёк ждал, раненые страдали, семеро никак не могли решиться… Если бы они знали, сколько стрел осталось у Вихорька, то действовали бы смелее. И возможно, всё обернулось бы не лучшим образом для сына ярла. Однако недостаток храбрости – существенный недостаток для воина.

Пока семерка топталась на месте, Гуннар уже прикинул расклад и начал спускаться со своей горки.

А Тулб, поверху, поспешил влево. Туда, откуда он мог бы достать стрелами замешкавшихся свейских дренгов.

А сверху, с тропы, прямо по оставленному Гуннаром следу уже катился Оспак Парус, а за ним, немного отставая, весяне с кирьялами.

– За нами увязались трое, – рассказывал мне Оспак, запивая баранью уху горячим киселем. Уха была соленая, кисель – приторно-сладкий от избытка меда, но Оспака такое сочетание вкусов не смущало. – Мы отвели их шагов на триста, а потом я их убил. Это было нетрудно: наши молодые успели как следует подырявить им ноги. – Ложка Оспака заскребла по дну миски. Он разочарованно вздохнул и поглядел на тридцатилитровый котел, в котором тоже было пусто. Вернувшиеся разведчики соскучились по горячему.

– Там для вас еще свинью пекут, – утешил я дана и остальных. – Ты продолжай.

– Так всё уже почти, – сообщил Оспак. – Вышли на тропу – там один раненый, а остальные – всё. Раненого добили, спустились вниз, а там Виги с Тулбом по кучке уцелевших из луков садят. Четверых положили, а трое – бежать. А за ними Гуннар. Я за ним, но разве ж за норегом на лыжах поспеешь. Он всех троих и зарубил. Одного за другим.

– Последнего еле догнал, – уточнил Гагара. – Такой прыткий оказался. Если бы лыжей за камень под снегом не зацепился, мог бы и уйти. Ну, потом трофеи собрали – и сюда.

– Это было весело! – резюмировал мой сын. – Побили их как соколы – цапель!

Я поймал взгляд Гуннара и прочитал в нем прямо противоположное. Легко не было. Они прошли по ниточке. Тактический талант норега плюс невероятное везение. Ну и то, что свеи их чудовищно недооценили.