Александр Харников - Возвращение атлантов

Афганцы – прирожденные воины. И если британцы настолько глупы, что надеются покорить Афганистан, то пусть попытаются это сделать. Завязнув в этой стране, они тем самым развяжут нам руки для наступления на Хиву, Бухару и Коканд.

– А как долго усидит на троне Шах-Шурджа? – поинтересовался Николай. – Ведь после разгрома англичан он должен бежать из Кабула, иначе ему не сносить головы.

– Именно так он и поступит, ваше величество, – ответил Шумилин. – Шах-Шурджа бежит, а на престол в Кабуле снова вернется Дост Мухаммед-шах. Жаль, конечно, что бывший министр иностранных дел империи граф Нессельроде не захотел в свое время послушаться нашего резидента в Кабуле Виткевича и заключить договор с Дост Мухаммед-шахом о помощи ему оружием и советниками.

– Да, этот мерзавец Нессельроде все время врал мне, рассказывая, что нельзя вести никаких переговоров с этим афганским дикарем, и что из-за него могут испортиться наши отношения с Британией! Как будто они и до этого были безоблачными.

А ведь из-за происков того же Нессельроде мы фактически потеряли Персию. Наш посол в Тегеране генерал Иван Осипович Симонич находился тогда в качестве главного военного советника в войсках наследника персидского престола Мохаммед-шаха, осадившего в 1837 году Герат. Если бы персиянам удалось бы захватить этот город, который фактически является воротами в Индию, то наши войска могли бы пройти через дружественную нам территорию и выкинуть британцев из их индийских владений.

Но Нессельроде добился того, чтобы Симонича отозвали из Персии, а вместе с ним и тех русских офицеров, которые помогали персам в осаде Герата. В то же время из Кабула отозвали и Виткевича, который провел успешные переговоры с Дост Мухаммед-шахом.

– Нессельроде уже в отставке, – сказал Шумилин, – но его тайные агенты продолжают творить свои черные дела. Надо как следует почистить Министерство иностранных дел, которое при Нессельроде превратилось в «Министерство странных дел». Надо удалить из него людей глупых, ленивых и откровенных предателей.

– Кстати, Александр Павлович, – император достал еще одну бумагу из ящика письменного стола. – Я получил еще одно письмо из Оренбурга. От кого – не суть важно. В нем сообщается, что господин Дубельт, недавно отправленный туда для того, чтобы вести борьбу с тайными агентами наших недругов, завел подозрительные знакомства с восточными купцами, которые, по мнению автора этого письма, сильно смахивают на европейцев. Такого я от Леонтия Васильевича не ожидал. Похоже, что обида из-за отстранения его от власти толкнула когда-то достойного человека на связь с иностранными агентами. А это очень опасно, учитывая то, что господину Дубельту по роду его предыдущей службы известно слишком многое, что не стоило бы знать в других странах.

Александр Павлович, поговорите о нем с подполковником Щукиным. И вообще, я бы попросил его и вас составить доклад о положении дел в Афганистане и, с учетом вашего опыта, возможные наши действия, чтобы последующие события не коснулись границ Российской империи.

Вернувшись после беседы с царем к себе домой на Кирочную, Шумилин сел за рабочий стол и открыл ноутбук. На жестком диске находилось немало информации о русской дипломатии первой половины XIX века. Александр решил еще раз внимательно перечитать некоторые документы и воспоминания тех, кто в 1840 году вершил судьбы Евразии.

Но спокойно поработать ему не удалось. Вошедший слуга доложил, что к нему пришел некий господин, который желал бы переговорить с Шумилиным о деле, которое должно его заинтересовать. Слуга протянул Александру визитную карточку гостя. «Мистер Артур Смит, путешественник, член Лондонского географического общества» – было написано на визитке. Шумилин насторожился. Дело в том, что Смитов в Англии было не меньше, чем в России Ивановых, а путешественники чаще всего были одновременно и шпионами. Недаром одним из основателей Лондонского географического общества стал адмирал Бофорт, который одновременно был главой Военно-морского и военного музея – так тогда в Англии нейтрально называли будущий Королевский объединенный институт оборонных исследований. Похоже, что «путешественник» Артур Смит был из «конторы» адмирала Бофорта.

Удивил Шумилина и еще один момент. По его настоянию III отделение должно было ежедневно докладывать ему о появлении в пределах Российской империи иностранцев, особо отмечая подданных британской короны. В полученном вчера вечером донесении от майора Соколова фамилии Смит точно не было. Впрочем, «путешественник» мог прибыть в Петербургский порт сегодня утром. И потому его фамилию могли и не успеть внести в ежедневную рапортичку.

Александр задумался. По идее, он мог через слугу передать мистеру Смиту, что не может его принять, сославшись на плохое самочувствие или занятость. А затем через людей майора Соколова попытаться побольше разузнать о «путешественнике», его связях, и принять соответствующие меры, вплоть до ареста и тайного допроса мистера Смита.

Но Шумилин решил, что это никогда не поздно сделать и незваного гостя все же стоит принять. Естественно, что при этом надо подумать о собственной безопасности. Он достал из ящика стола ПМ и позвал из соседней комнаты Сникерса. Ротвейлер примчался к нему, виляя задом из-за отсутствия хвоста. Он думал, что с ним сейчас пойдут гулять. Но Шумилин погладил пса, шепнув ему на ухо: «Дружище, сначала акции, потом чай – вот поговорим с одним человечком, а потом я с тобой обязательно схожу в Таврический сад». Сникерс понимающе посмотрел на Александра и улегся на коврик рядом с письменным столом.

Приняв все меры предосторожности, Шумилин велел слуге пригласить к нему нежданного визитера.

Мистер Смит оказался нестарым еще человеком, внешне больше похожим на испанца или итальянца, чем на уроженца Туманного Альбиона. Одет он был неброско, но Шумилин отметил, что материал его сюртука и брюк был весьма качественный, а следовательно, дорогой, трость же сделана из индийского палисандра, а набалдашник позолочен, или целиком изготовлен из золота. Следовательно, «путешественник» был довольно состоятельным человеком.

Представившись, он с интересом стал разглядывать кабинет. Все лишнее было уже убрано, и ничто не могло навести британца на мысль об иновременном происхождении хозяина кабинета.

– Чем могу быть обязан уважаемому члену столь известного географического общества? – поинтересовался Шумилин. – Неужели моя скромная особа известна адмиралу Бофорту и такому прославленному мореплавателю, как адмирал Джон Франклин? Я слышал, что он намеревается отправиться в новое путешествие, чтобы найти наконец этот легендарный Северо-Западный проход из Атлантического в Тихий океан.