Мария Фомальгаут - Обратная сторона Мебиуса

Ванн Клик поднимается со снега, оглядывает ночь.

Что такое ночь, Ван Клик тоже не знает. То есть, конечно, были какие-то ночи, летние, коротюсенькие, как раз чтобы нацеловаться с кем-нибудь в кустах, нагуляться по темным улицам, накричаться вдоволь. И сразу, часика через три, рассвет. Вот такие Ван Клик видел ночи. А тут небо черное-черное, исколотое звездами, и так и кажется, что тянется эта ночь долго-долго-долго, и будет тянуться еще столько-столько-столько-долго-долго-долго…

Ван Клик смотрит на снежные холмы, на черные стены на горизонте, на далекие огни. Такого города Ван Клик тоже не видел, чтобы только снежные холмы и чуть-чуть домов.

Какая-то игра. Очень натуральная. Очень реалистичная. Такая, что даже ветер дует по-настоящему. И снег обжигает по-настоящему. И…

Ван Клик начинает подмерзать, ищет, где здесь красный крестик в углу экрана. Крестика нет. Ван Клик перебирает свои смартфоны-айфоны-айпады, пытается отключить, не может. Ван Клик в отчаянии набирает номер провайдера…

ПОИСК СЕТИ…

ПОЖАЛУЙСТА, ПОДОЖДИТЕ…

СЕТЬ НЕДОСТУПНА.

Это что-то новенькое…

Пресс Эни Кей водит палочкой по экрану.

ЛАЙК СМАЙЛ Секретарь отца с 2312 по 2319 гг. включительно. Человек решительный, видно, что тяготился своей должностью, слишком низкой по его мнению. С отцом был в дружеских отношениях (по крайней мере. Делал вид…)

ЭЛЬФ НАЙТ. В прошлом – владелец доброй половины Конфедерации, один из основных конкурентов отца. В 2316 г подписал договор о передаче отцу контрольного пакета акций Конфедерации за смехотворную сумму. То есть, признал свое банкротство и поражение. Имеет все основания расправиться с отцом…

Пресс выискивает в телефоне номер. Набирает. Ждет.

– Шеф?

– Он самый. Человечка одного уточнить надо…

– Это мы мигом.

– Эльф Найта знаешь?

– Как не знать… он мне сегодня вас заказал.

– Охренеть не встать. Сколько заплатил?

– Триста.

– Я тебе пятьсот плачу, его заказываю. Ты мне там смотри, переметнуться не вздумай…

– Не вздумаю. Не такие мы…

– Да я знаю, что вы не такие, это я так…

– Где здесь город, не подскажете? – спрашивает Ван Клик.

– Чего-о?

Чумазый детина оторопело смотрит на Ван Клика.

– Где здесь город… не скажете?

– Какой еще на хрен город?

Ван Клик и сам не знает, какой город. Город он и есть город. Как будто есть в мире что-то кроме города. Детина бормочет, не знаю, уходит в глубину странного дома.

Дом странный. Таких домов Ван Клик тоже никогда не видел. Дом без квартир, дом из одной огромной комнаты, уставленный игровыми автоматами. Такие автоматы Ван Клик тоже раньше не видел. Без экранов. Со множеством ручек. Вон человек стоит, играет на одном из автоматов, крутит большое колесо, подносит к нему железку, из железки летят красивые искры.

Ван Клик смотрит на искры, на звезды, летящие россыпью…

– Чего вылупился, без глаз хочешь остаться?

Ван Клик уходит. Ишь, какой, искры ему жалко. Хотя все правильно, он у автомата стоит, он за игру заплатил, не Ван Клик. Ему и играть в Искры.

Ван Клик смотрит на человека. На темную маску на лице человека. Он как будто сам не хочет смотреть на искры. Что за искры такие, на которые смотреть нельзя, зачем они нужны вообще тогда…

Странный дом. Впрочем, какая разница, мало ли какие дома бывают. Главное, что в доме тепло. Ван Клик раньше толком и не знал, что такое тепло. А теперь знает. Тепло – это когда не холодно.

И еще что-то не нравится Ван Клику, еще что-то настораживает Ван Клика в облике человека перед автоматом. Ах да. Ну да.

Холодеет спина.

Никакой ошибки быть не может.

Стоит человек, пускает искры. Человек в таких же одеждах, в каких был тот, этот… Который стрелял в отца.

ДЖАБРИЭЛЛА РОДОДЕНДРОН Третья жена отца с 2315 по настоящее время. По брачному контракту в случае развода получает больше половины имущества. По тому же брачному контракту в случае смерти отца получает хрен да маленько. Нет никаких причин убивать отца.

Пресс Эни Кей думает. Палочка скользит по экрану планшетника.

ВАН КЛИК ЭНТЕР Младший сын отца, сын от второго брака. Хикки, лузер, неприспособленный к жизни…

Пресс хочет добавить еще парочку нелестных выражений, не добавляет.

Не мог убить отца, потому что…

Потому что…

Ну, просто потому, что не мог. Такие не убивают. Таких куры заплюют. Интересно, что такое куры. Ладно, неважно. Такие только за компом храбрятся, когда расстреливают какого-нибудь гоблина.

И все-таки…

И все-таки…

Рука снова тянется к телефону.

– Охрана слушает.

– Вот что… этого мне сюда приведите, братца моего, поговорить надо.

– А братец ваш…

– Чего?

– М-м-м-.м…

– Чего такое случилось? Ручки на себя наложил?

– Да нет… сбежал он…

Пол качается под ногами. Пресс глотает таблетку Успокоя. Две таблетки Позитива. Вымученно улыбается.

Ван Клик смотрит, как люди в странных одеждах вереницей подходят к пирамиде. Знакомая картина, в городе на больших площадях везде очереди, толпятся возле пирамид, тому кофе надо, этому пиццу, вон та дама колье себе выбирает, вон человек машину себе купить решил, ну-у, это надолго, за ним очередь не занимают, а вон уже кричит кто-то – свободная пирамида! Свободная пирамида!

И все туда. И пирамида становится несвободной.

Вот здесь тоже люди вереницей идут к пирамиде. Люди в странных одеждах, в оранжевых жилетах. Только Ван Клик первый раз видел, чтобы люди несли что-то к пирамиде. Полные ящики. Одежда, сорочки мужские, блузки женские, платья коктейльные, джинсы повседневные… Несут кофе молотый, шоколад молочный, шоколад с изюмом, шоколад с орехами, шоколад с клубничной начинкой, шоколад с мятным вкусом. Несут упакованные планшетники, плееры, ридеры, андроиды, хреноиды. Несут велосипеды, скутеры, ролики, мопеды, несут…

Много что несут.

Всего не перечислишь.

Подносят к пирамиде. Пирамида вспыхивает голубоватым мерцанием, значит, раскрылась. И кладут, кладут в пирамиду шоколад молочный и кофе молотый, сорочки мужские и джинсы повседневные. Кланяются. Уходят от пирамиды.

Вон кого-то поймали в очереди, кого-то стегают хлыстом. За дело стегают, урвал из коробки шоколадный батончик. Невелика потеря, а все равно надо нахлопать, чтоб неповадно было, а то кто-нибудь вот так скутер умыкнет или роллс-ройс…

Ван Клик смотрит. Не верит своим глазам. Все это похоже на глюк, но какой-то жуткий, бредовый, который как будто издевается над рассудком.

Так было. В минуты бессонницы, когда еще не действует Успокой, когда уже лег, но еще не заснул, когда нет под рукой айпада-айфона-смартфона-телефона, и нечего делать, остается только думать.

Лежишь и думаешь, откуда берется все, что берется.