Елена Острикова - Похититель грез

– Живопись многое потеряла, – заметил его сослуживец.

– Так что там насчет убийства? – сменил тему Дмитрий, не дожидаясь коварного вопроса о том, кто служил ему натурщицей.

– Подполковник пообещал, что представит твою кандидатуру к званию капитана.

Это привлекло внимание:

– Серьезно?

– Да. Капитан Дмитрий Мельников. Неплохо звучит, по-моему. Для поздравлений еще рано, но я за тебя искренне рад. Хотя, по правде говоря, для нас всех загадка, как ты догадался насчет склада.

– Безупречная интуиция, – самодовольно ухмыльнулся Мельников.

– И что она тебе подсказывает? На сегодняшнем собрании мне опять влетит за мой… – он потрепал рукой свои длинные черные волосы, собранные на затылке в пучок, – … стиль?

– Определенно, – лицо его товарища расплылось в улыбке.

Возвращаясь домой с работы, Дмитрий не мог перестать думать о девушке, чей портрет случайно увидел его сослуживец. Если бы Евгений заглянул в квартиру своего товарища, то он был бы сражен увиденным. Портреты красавицы висели на стенах, лежали на столе, тумбочках и даже на полу. Все они – очень похожие друг на друга, будто с фотографии. Каждый новый рисунок дарит каплю жизни образу, придавая ему гармонию и завершенность. Всякий раз он представлял ее себе все отчетливее и отчетливее, делая черты лица все более живыми, прорисовывая каждую складку одежды. Незнакомка словно готова была ожить, но не оживала, потому что всякий раз художник намеренно утаивал одну и ту же деталь. Дмитрий рисовал загадочную девушку каждый раз, как только видел ее.

Он не знал ее имени и никогда не слышал звука ее голоса. Дмитрий был уверен в том, что и она его не знает. А еще он был готов дать голову на отсечение, что красавица в смертельной опасности.

На этот раз он едва не столкнулся с ней, но все-таки не увидел. Их разделили каких-то пять минут времени: когда он уже зашел в подъезд, она проходила мимо его дома. На ней было красное платье, а черные волосы незнакомки трепал ветер.

Зайдя домой, Дмитрий сразу же взял в руки лист бумаги и карандаш. И стал рисовать. Но не ее – другого человека.

– Эй, Пушистик! Спишь? – негромко позвал Денис, затворяя дверь квартиры, единственная комната которой была погружена во тьму.

– Да. И если тебе хочется называть кого-нибудь Пушистиком, заведи себе кошку, – раздался хриплый шепот с дивана.

– Кошка не заменит мне мою маленькую сестренку, – ответил Денис, подходя к дивану и присаживаясь на корточки.

– Как ты себя чувствуешь, Оксана?

Девушка подняла голову с подушки и сонно моргнула, тряхнув кудрями в мелких завитках:

– Тебе в двух словах или с подробностями?

– Так, как ты считаешь нужным.

– Тогда первое: погано.

– Это одно слово.

– Ладно. Очень погано.

Денис положил ладонь на лоб сестре, но та раздраженно оттолкнула его руку:

– Как будто ты можешь так определять температуру!

– Нет, но я могу показать, что забочусь, – ухмыльнулся Денис. – Кстати о заботе, ты выпила таблетки?

– Да. А почему ты так рано? Я думала, у тебя сегодня мероприятие.

– Да, детский праздник. А всем хорошим мальчикам и девочкам уже давно пора спать. Тебе, кстати, тоже.

– Сейчас десять вечера!

– Да, и если тебя это утешит, я тоже ложусь спать.

– Почему?

– Ну, я бы посмотрел порно, но как-то неловко делать это перед несовершеннолетней сестрой.

Оксана в ответ фыркнула и пробормотала:

– Через четыре месяца мне будет восемнадцать.

– Вот тогда и будем смотреть вместе. А пока можешь еще немного повозникать по поводу того, что ты взрослая, самостоятельная, у тебя есть работа и т. д. и т. п.

– А что ты имеешь против того, что я работаю?

– Да, работать и учиться одновременно, тем более, на первом курсе – плохая идея.

– Не начинай, ладно?

– Хорошо. Проехали. Чуть не забыл! У меня для тебя кое-что есть.

Что-то зашелестело по одеялу и сверкнуло в лунном свете, падающем из окна.

– Что это такое? – спросила Оксана, нащупывая сюрприз.

– Конфеты, твои любимые.

– А почему они связаны ниткой? – настаивала девушка, проворно отрывая конфетку и возясь с фантиком.

– Ну, это была конфетная гирлянда.

– Как нехорошо лишать детей угощения! – шутливо укорила она.

– Твои слова теряют свою силу из-за набитого рта, – посмеялся над ней Денис. – К тому же, не моя вина, что никто не смог подпрыгнуть на высоту в два метра и достать. Угощайся, сластена. А я сейчас переоденусь и приду… прочитаю тебе сказку на ночь.

Вернувшись в комнату через несколько минут, Денис ожидал найти Оксану спящей, но девушка лежала с открытыми глазами.

– Прости, что я тебя стесняю, – неожиданно сказала она.

– Эй, о чем ты? Я пошутил насчет порно.

– Нет, я имею в виду… вообще. То есть… когда я училась в школе, мы и виделись-то пару раз за год. А теперь я поступила в университет, приехала и живу у тебя постоянно.

– И? Ты моя сестра, – просто ответил он, давая понять, что это все объясняет.

– Об этом-то и речь! – почти вскричала Оксана. – Я не хочу, чтобы ты считал, что ты в ответе за меня. Когда появится возможность, я съеду в общежитие.

Денис тяжело вздохнул:

– Может, стоит померить температуру? Ты несешь какую-то чушь. Прекрати!

– Ладно, – сдалась Оксана. – Но если ты вдруг познакомишься с кем-нибудь и захочешь побыть с ней наедине, то только скажи. Я переночую в общежитии у подружек.

– Справедливо, – согласился Денис, кивнув головой. – Но тогда я тоже должен кое-что тебе сказать. Если вдруг ты познакомишься с кем-нибудь и захочешь побыть с ним наедине, то я переночую в общежитии… у твоих подружек.

– Обгони Audi впереди, и мы успеем проскочить на «зеленый», – посоветовала Вероника брату, поворачивая зеркало в машине так, чтобы можно было увидеть свое отражение.

Максим, однако, полностью проигнорировал ее замечание и остановился у перекрестка, вновь ожидая «зеленого».

– Ты хоть слышал, что я сказала? – Вероника вопросительно вскинула красиво очерченную бровь.

– Да, но, поверь мне, десять лет за рулем – достаточный опыт, чтобы быть способным самостоятельно принимать решения. И пристегни ремень, будь добра.

Недовольно фыркнув, Вероника пристегнула ремень и, тщательно разгладив складки на атласной блузке ярко-синего цвета, заметила:

– Еще немного, и я опоздаю на работу.

– И я тоже, – заметил Максим, покусывая от досады нижнюю губу.

– Да, но тебе не влетит за опоздание. Ты же сам сказал, что главврач в отпуске.

– Ага, вот только пациент может умереть на операционном столе, не дождавшись меня.

– Мой брат – само благородство! – вздохнула Вероника.