Гай Осборн - Тайна кровавого замка

– Вы нанимали для неё учителей? – поинтересовался мистер Джеральд, как всегда подмечая важные особенности рассказа клиента.

– Да. Сюда приезжали для занятий с ней несколько преподавателей, и я платил им за это деньги. Но мать девушки всячески этому препятствовала. Считала, что её лучше воспитает труд. Тяжелая была женщина. Но какая красавица в молодости! Настоящий бриллиант.

– Я понял, господин граф, что дочь ваша стала неплохим экскурсоводом по замку. Так? – мистер Мартин вернул графа к рассказу. Совсем как издатель мистер Робинсон поступает со мной.

– Именно так, мистер Мартин. И она вполне отрабатывала свое содержание. Но вот недавно я получаю телеграмму в своём офисе в Будапеште, о том, что моя дочь тяжело заболела. И эта телеграмма пришла с припиской об увольнении последнего управляющего.

– А что стало с вашей дочерью, господин граф?

– Она сошла с ума, мистер Мартин. И её пришлось изолировать от общества.

– А где она сейчас?

– В клинике Святой Женевьевы для душевно больных во Франции. Я отправил её туда для лечения.

– Вы упомянули, что ваша дочь была несколько странной и замкнутой? В чем была её странность? Какие проявления?

– Чрезмерное увлечение старыми легендами этого края, мистер Мартин. И врачи объяснили её болезнь именно этим. Да и наследственность от матери… Её мать здесь называли колдуньей. Но в молодости я не обращал на эти слухи внимания. Думал это только зависть красоте. Но она страдала тяжелой формой шизофрении, насколько я помню. Хотя я не медик и не возьмусь об этом судить.

– Но я так и не понял, господин граф, что у вас произошло в замке и чего вы хотите от меня? Пока все случившееся не требует вмешательства частного сыщика.

– Видите ли, мистер Мартин, как я уже сказал, я не хочу обращаться с моим делом в полицию и не могу нанять местных частных детективов в Будапеште.

– Но почему, граф?

– Это может повредить моей репутации и моему бизнесу. Я вхож во дворец к самому адмиралу Хорти* (*Адмирал Миклош Хорти – правитель Венгрии в 1920–1944 гг.) и сплетни вокруг моего имени мне не нужны.

– Сплетни?

– Тайна моего замка может бросить тень на мое имя, мистер Мартин. И потому, мне нужен опытный специалист и джентльмен одновременно. Вот почему я так обрадовался когда узнал, что вы здесь!

– Но что все-таки случилось в вашем замке? Я не могу понять, в чем суть вашего дела?

– Вот, – аристократ протянул Джеральду тетрадку. – Прочтите это, мистер Мартин. И если захотите продолжить это дело, то я буду ждать вас в замке завтра утром.

Мистер Джеральд принял тетрадь, а его гость поднялся на ноги и стал прощаться.

– Я думаю, что вы как джентльмен не откажете мне в помощи, мистер Мартин. До свидания!

– Я не могу ничего вам обещать, граф, до тех пор, пока не познакомлюсь с делом поближе. В последнее время мое имя часто использовали для простых рекламных акций.

– Если бы это было так, то я не имел бы проблем, мистер Мартин. Я не нуждаюсь в дешевой популярности, и уже дал вам слово джентльмена, – граф стал сердиться и в его мягком до того голосе появились металлические нотки.

– Я понял вас, граф. Но у меня есть еще вопрос.

– Да, мистер Мартин.

– Ваш четвертый управляющий. Где он сейчас?

– Петефи Шандор его имя, мистер Мартин.

– Он был на месте в своей должности?

– Да. Вполне хорош. Знает историю нашего края и историю Венгрии. А это весьма важно на этой должности, мистер Мартин.

– Он ведь сейчас не так далеко от замка?

– С чего вы взяли это, мистер Мартин? – удивился граф. – Я ведь не говорил вам о том кто он и где проживает.

– Но вы упомянули, что в телеграмме о состоянии здоровья вашей дочери была приписка.

– Да. Приписка о том, что господин Петефи уходит со своей должности.

– Так управляющие больших имений не делают, граф. А это значит, что Шандор Петефи некто из местных интеллигентов, который попал на должность случайно. Вы ведь не стали искать управляющего далеко в четвертый раз, граф? Учитывая неудачный для вас опыт с третьим человеком на этой должности.

– Вы правы, мистер Мартин. Это делает честь вашему уму и убеждает меня, что я не ошибся, обратившись к вам. Шандор Петефи живет недалеко. В соседней деревне. Там его все знают. Он местный чудак.

– Вот как? Если я возьмусь за ваше дело, граф, то я начну с разговора с мистером Петефи.

– Как вам будет угодно, мистер Мартин. Буду ждать вашего ответа в замке Текели. Пока я здесь задержусь. В замке вам окажут гостеприимство, которого вы достойны, мистер Мартин.

Граф Валентин покинул мистера Джеральда и майор Мартин полистал тетрадку. Она была заполнена на английском языке женским почерком и явно принадлежала молодой девушке.

– Дневник Кристин Ришерде, – прочитал мистер Мартин. – Тетрадь сшита из почтовой бумаги графа Текели. На каждой странице родовой герб. И бумага дорогая.

Мистер Джеральд взял трубку и удобно устроился в кресле. Он решил взяться за чтение…

Diary of a madwoman

I'm Christine Risherde. I am the daughter of Prince Tekeli made these records by myself. I was born in the castle of the blood and all my life I live here. The terrible secrets of these gloomy walls poisoned my life…

Дневник Кристин.

Из записной книжки мисс Ришерде с пометками майора Мартина.

(О том, что сказала сумасшедшая)

« Я Кристина Ришерде дочь нынешнего хозяина кровавого замка графа Валентина Текели впервые познакомилась с тайнами заключенными в этих стенах, когда мне было всего 16 лет.

Моя мать всегда оберегала меня от них и мечтала выдать замуж за честного и работящего простого парня. Она всегда говорила, что не хотела бы видеть меня за аристократом подобным моему отцу. И всегда твердила, что спасет меня от падения, которое готовит мне отец. Именно поэтому она никогда не соглашалась отправлять меня из замка, где жила и где произошло её падение. Именно так она и говорила «мое грехопадение».

Я с детства трудилась, и долгое время никто не говорил мне, что граф мой настоящий отец. Мать запрещала ему выделять меня среди других деревенских детей, родители которых служили в замке.

Странно, но отец всегда боялся мою мать, и выполнял, то, что она требовала. О моем родстве с графами Текели я узнала совершенно случайно, подслушав разговор кухарок на кухне.

Две деревенские кумушки со смехом и шутками обсуждали мою мать, не стесняясь в выражениях. Я, мне тогда было 16, выбежала к ним и спросила, кто дал им право говорить подобные гадости? Они ничуть не смутились и нагло заявили мне, что не так уж им и много здесь платят, чтобы всякая незаконнорожденная выговаривала им.

– Наши дети, – сказала одна из них, – могут назвать имена своих отцов!