Екатерина Волк - Мастера. Начало

– Это же бешеные деньги, – пробормотал Артем, понимая, что должен согласиться.

– Моя дочь дороже любых денег. Только вот она этого не понимает, – тихо сказал бизнесмен. – Я даю тебе время до завтра, Артем. Тебе хватит, чтобы решить?

Артем посмотрел на дьявола во плоти, вздохнул и отхлебнул пива. Он уже все решил, когда вскрыл конверт и увидел его содержимое. Такой шанс выпадает не часто, если не сказать, практически никогда не выпадает.

– Я согласен, – наконец сказал он.

– Вот и отлично, – расплылся в улыбке Аллаис. – Завтра вечером я зайду, что бы обговорить все детали.

Аллаис сердечно попрощался, похлопав Артема по спине, словно он приходился ему родным сыном, и напомнил, что завтра он зайдет для окончательного обсуждения. Артем только кивал и изредка улыбался, делая вид, что ошарашен свалившимся на него счастьем.

Когда же дверь за незваным гостем закрылась, улыбка моментально слетела с губ Артема, и он прошел на кухню за новой порцией ирландского пива, погруженный в свои мысли.

Он вернулся в комнату, где еще висел тяжелый запах парфюма Аллаиса. На столике так и лежали документы из конверта и фотографии. Он взял ту самую, с улыбчивой девушкой, и поднес к самым глазам. Да, она красива. С правильными чертами лица, с большими карими глазами и вечной смешинкой в них. Высокие скулы, аккуратный носик, четко обведенные губы и небольшие морщинки по бокам от частых улыбок. Непослушные волосы спадали волнами на плечи и спину, челка лезла в глаза.

Артем дотронулся до лица на фотографии пальцем, и улыбнулся.

– Значит, напряженные отношения, господин Аллаис? – пробормотал он, продолжая всматриваться в фотографию. – Интересно…

Ночью звонок телефона всегда резкий, всегда неожиданный. И обычно не предвещает ничего хорошего. Либо сообщение о какой-нибудь неприятности, либо шуточки малолеток. Уж лучше бы это был чей-нибудь прикол.

Он поднялся с кровати, нашарил ногами тапочки, не спеша подошел к столу, на котором стоял телефон. Он медлил, надеясь, что ночной звонок оборвется. Но телефон настойчиво оглашал комнату неприятным резким пиликаньем.

Все-таки придется взять трубку.

– Слушаю, – голос у него был хриплым после сна.

– Здоров, Эйнштейн, – раздалось в трубке. – Узнал?

Андрей молчал. Долго. Этот голос он узнал сразу, хотя не слышал его много лет.

– Артем… – в горле предательски запершило, Андрей прокашлялся. – Это ты?

– Это я, Андрюха. Я знаю, что пропал на столько лет. Знаю, что поступил, как сволочь…

– Как последняя свинья.

– Надо встретиться. Это важно, Андрюха.

– Когда?

– Сейчас.

– У меня?

– Нет. Давай через полчаса в кабаке на Серпуховской. Знаешь?

– Да. Через полчаса буду.

– До встречи.

– До встречи, друг.

Положив трубку, Андрей еще несколько секунд стоял в немом оцепенении. Артем ничуть не изменился. Сначала пропал, исчез, сбежал, не сказав никому ни слова. И дальше, десять лет от него ни слуху ни духу. Друзья старались не упоминать о нем в разговорах, слишком было больно. Каждый винил себя в том, что тогда Артем сбежал из приюта. Но каждый год, в тот самый день, когда их общий друг исчез, они собирались вместе. Чтобы вспомнить. Чтобы ощутить друг друга рядом. Чтобы еще раз напомнить себе, как дороги близкие люди, и как легко порой их можно потерять.

А сейчас, Артем как ни в чем ни бывало, позвонил вот так, посреди ночи, и позвал в кабак за два квартала отсюда.

Андрей спохватился, что уже несколько минут стоит в раздумьях, а встреча через полчаса. Бросился искать вещи. Уже шнуруя ботинки, он вспомнил о видеофайле. А вдруг неожиданное появление Артема связано со всей этой шумихой вокруг видео? А если Артем позвонил ему только ради этого? Что если он настолько изменился, что уже забыл их дружбу? И теперь он по ту сторону?

Мысли лихорадочно носились в его голове, тогда как руки автоматически упаковывали ноутбук и кабели в сумку. Он все же решил взять ноутбук с собой. На всякий случай. Если Артем все еще верен дружбе, возможно, он сможет помочь.

На улице было холодно. Он зябко поежился, и засунул руки в карманы. Прошел дальше к дороге, надеясь поймать попутку, чтобы не топать по темным улицам. Хоть и предпраздничные дни, но отморозков хватает в любое время года.

Через несколько минут вдали показалось такси. Определенно, ему сегодня везло.

У кабака он оказался даже раньше, чем договаривались. Толкнул массивную дверь. Осмотрел почти пустой зал. Артем сидел за самым дальним столиком, в углу, лицом к двери. Коротко махнул рукой. Но Андрей узнал его и так. Артем поднялся, вышел из-за стола, шагнул навстречу и замер.

Почти десять лет они не виделись. Из щуплого мальчишки Артем вырос в мужчину. Окреп, возмужал, раздался в плечах. Черты лица заострились, волосы, в детстве светло-русые, потемнели. В детстве Артем был никогда не унывающим балагуром. Заткнуть его было невозможно, он всегда говорил, шутил, смеялся, прикалывался. Серьезным и молчаливым в детстве Артем был в редкие моменты плохого настроения. Сейчас же, Артем внимательно, цепко осматривал его с головы до ног. Андрею даже не по себе стало, где же вечные шуточки? Где тычки и дружеские покалывания? А может, не доверяет?

– Ты какой-то слишком серьезный, – решил высказаться Андрей. – Чего это с тобой?

– Да ну тебя, Эйнштейн, – рассмеялся Артем, обнимая его за плечи, – Может у меня от радости в зобу сперло!

– Скорее, в заду.

Они, наконец, уселись за стол, заказали себе выпить, и только когда официантка принесла заказ – пиво Артему и кофе Андрею, – Артем неловко начал:

– Давай сейчас не будем говорить обо мне и о том, где я был, и почему не послал о себе весточки. Я обязательно расскажу, но потом. Сейчас это не главное. Сейчас есть вещи посерьезней.

Артем достал из кармана куртки бумажник, и выложил на стол перед Андреем небольшую фотографию. Андрей даже не посмотрев на фото, глядя прямо в глаза другу, уверенно сказал:

– На фото Лика. Верно?

– Да, – кивнул Артем. – Как догадался?

Андрей пожал плечами и сделал большой глоток, закашлялся, обжигая губы и горло.

Артем усмехнулся.

– Не доверяешь мне, – уверенно заявил он, – Ладно, я знаю, поступил как дурак. Сбежал тогда. Вам ничего не сказал. И потом, десять лет от меня ни весточки. А знаешь почему?

Андрей покачал головой. Он догадывался, конечно, но видел, что Артему нужно сказать это самому.

– Я по Лике тогда с ума сходил. Первая влюбленность, сам понимаешь. Ну, а Лика как к другу ко мне относилась. Ко всем нам одинаково. Меня и переклинило. Втемяшилось мне в голову, уж не помню почему, что Лику покорить можно только деньгами. Не смотри на меня так. Знаю, что дурак. Юношеский максимализм, что ты хочешь? В пятнадцать лет по-другому отношения не воспринимаются. Мне-то думалось, ну годик потрачу, заработаю денег, Лику цветами, подарками завалю, она и растает. Какой там годик! Покидало меня знатно. Потом за границу уехал. Там служба была. Потом вышел в отставку, и вернулся сюда. Тянуло меня на родину страшно. Устроился в журнал фотографом, в командировках большую часть времени провожу. И, честно, Андрей, я боялся. Я знал, где вы живете. Признаюсь, следил. Но позвонить не решался. А сейчас такие события начались, что…