Анастасия Борзенко - Тень Greta Morgane

Потрясающий вечер, такой гармоничный и приятный своей липкой тягучестью. Как мое вино. Конечно, это полнейшая безвкусица, мешать виноградный нектар со льдом, но, когда человек в грусти он совершает всякое и ему дозволяется все. Хотелось совершить что-то гадкое и безумное, от того я заказал вино и ведерко льда.

Признаюсь, официант наградил меня за это очень презрительным взглядом, но мне было все равно. Сегодня я такой, бессовестный винный вандал. Принимайте постоянного клиента в особенном настроении.

Я только расстался с Полиной. Неприятно и не совсем по-мужски, но мы и не такое с ней проходили… На этот раз обошлось без звонких пощечин и мерзких слов в мой адрес, но так было хуже. Полина оставила меня, окинув напоследок таким равнодушным взглядом, что до сих пор не по себе.

Она делала так раньше, и после мы не виделись годами. Она успевала за отрезки нашей физической разлуки выходить замуж за очередного занудного и обеспеченного флегматика, а я…

Покорно принимал ее ночные нетрезвые звонки, наполненные самобичеванием от того, что бедная девочка опять ошиблась и успокаивал как умел. Советовал бросить этого очередного кретина и… Нет. Альтернативы я никогда не предлагал. Вслух. Это могло стать точкой. А точки не хотела ни она, ни я.

Пожилая леди поднялась в ресторанчик вместе со мной. Это было очень странно – будто мы были с ней давно знакомы и от того нам не требовалось разбавлять короткий путь беседами и ни к чему не обязывающими легкими историями. Она заняла место напротив меня.

К слову сказать, леди осталась босой. Я даже удивился, отчего ей не сделали замечаний. Правда, разве это честно – наградить меня презрительной ухмылкой за лед, а ей простить такую нетактичную оплошность?

Женщина была очень красива, не взирая на возраст, на вид представляющий собой пару бальзаковских. Ее худое лицо было приятно напудрено и обрамлено седыми кудрями. Они благородно покрывали лоб и уши, в которых красиво переливались крупные камни.

Пожалуй, очень дорогие камни. Только породистые драгоценности умеют так переливаться – естественно и дозированно, всеми цветами радуги. Несколько приглушенно, непередаваемо и очень богато.

Всю дорогу она медленно и самозабвенно пила свое вино. Ее тонкая рука красиво окутывала пальцами высокую ножку бокала, от того у меня сложилось впечатление, что женщина из светского общества. Такая прямая была у нее осанка и безупречность в одежде. Каждая пуговица на ее шелковой блузе будто говорила – вот так обязаны сидеть на одежде пуговицы и ни на миллиметр дальше! Кольца, на ее безымянном пальце я не приметил.

Признаюсь, что я был сильно заведен от того, что с Полиной у нас сложилось так, как сложилось, и от того не следил за манерами и словами. В какой-то момент мне стало неуютно от присутствия пожилой леди. Она ничего больше не говорила и не просила, но сидела рядом с таким видом, будто я ей что-то должен.

Я не навязывался к ней с разговорами, но она была женщиной, от того я постарался быть джентльменом и задал вопрос, правда, довольно резко:

– Не хотите уже познакомиться?

Она улыбнулась. В ту секунду я пожалел, что был груб. У нее была очень красивая и естественная улыбка, такие сейчас большая редкость. Она улыбалась своими лучистыми глазами кофейного цвета, а не просто уголками губ, приятно обрамленными морщинками. Пожилая леди мягко махнула рукой официанту и также мягко к нему обратилась своим бархатным голосом.

– Принеси бурбон, будь добр.

Я обратил внимание, что она обращалась к нему на «ты», будто была очень важным гостем. С манерами у нее было все в порядке. У женщины с такой идеальной прической не может быть дурных манер. А может быть, она владелица? Тут все встало на свои места, так вот почему ей простили отсутствие туфель! Странно, почему мы никогда не встречались раньше, я очень люблю это место.

Едва ли не каждый вечер после морской терапии я пью здесь вино. Конечно, у меня на веранде более сказочный вид, но здесь люди. Как бы я не находил их шутки грубыми и пресными, я очень любил быть среди людей. Будто бы наполнялся вдохновением от их настроений. Правда, не все из людей мне нравились.

Люди за соседним столом весело кричали и громко смеялись, их речь была спутанной, от того, что вся компания была непростительно пьяна. Таких я называл морскими вандалами. Нельзя таким сильным хмельным состоянием осквернять общественные места, вот если я хотел, как следует набраться спиртного, делал это не иначе как дома. Чем собственно, там и занимаюсь…

Внутренне негодуя разглядывая их самодостаточные хмельные лица с несколько минут, я вернулся было к незнакомой собеседнице как обнаружил, что на ее месте никого нет. Ко мне подошел официант с бурбоном и поставил на стол красивый хрустальный стакан с янтарной жидкостью.

– Я не заказывал, это пожилая леди что сидела тут.

Официант улыбнулся.

– Заказ для вас. Доброго вечера.

Раскланялся и удалился.

Я совсем потерял смысл происходящего и пытался сообразить, что только произошло. Бурбон, однако, выпил с большим удовольствием. Мне было необходимо обрести ясность ума и спокойствие тела.

Конечно, стоило мне задуматься о ясности, как мысли о Полине поползли, будто въедливые черви.

Полина как никто другой умела выводить меня из себя. Она никогда не была ни моей девушкой, ни невестой. Просто любовницей я тоже не мог ее назвать. Она было гораздо большим. Именно этим и выводила меня из себя… своими надменными глазами и губами, которые укрощались только в момент нашей близости. Физической, естественно. Мы были близки душевно, пожалуй, так бы расценили большинство людей на нашем месте. Но…Нет.

Наши тела тянулись друг другу за километры, и от того души были не в силах противиться. И дозволяли делать все, что заблагорассудиться. Лишь бы утолить тот физический голод, что мы ощущали. Одновременно. Даже если и находились на разных концах света.

Это давало мне несомненное преимущество перед другими мужчинами и в то же время делало непростительно бессильным перед Полиной. Я мог управлять ее телом, но не душой. Не было после диких ночей этих приятных разговоров и обсуждений будущего. Коими многие обманываются и рады тому. Она не допускала искренних метаний моей души, когда мне хотелось откровенностей.

Как бабочка с прозрачными крыльями… Greta morgane morgane. На вид хрупкая, страшно трогать чтобы не повредить, но питающаяся соком ядовитых растений. Невообразимое сочетание. Как же я ее за это презирал! Все эти годы, что мы были знакомы…

Как только я об этом подумал, о том, что я ее «презирал» внутри у меня появилось неприятное ощущение. Отчего то я смутно осознал, будто встреча в море и странный монолог пожилой леди случились не спроста. Именно с этого слова она начала свою странную историю.