Глеб Гурин - Стая

Но и там его ждала неудача. Слева и справа, вывалив языки, к нему уже неслись Джесси и Джек. В последний момент зайцу всё же удалось уйти и от их челюстей, но он чувствовал, что в загривок ему уже дышат две другие собаки.

В этот момент метрах в десяти от удиравшего зайца из-за прикрытой серой плёнкой соломы выскочил Снежок. Грызун и вовсе растерялся и немного притормозил, чтобы свернуть в сторону, как почувствовал вонзающиеся в холку острые клыки. Исход охоты был предрешен. Из пасти Грома зайцу не дано было вырваться.

Тряхнув вовсю брыкавшуюся добычу несколько раз, пёс бросил её на землю и прижал лапой. Заяц всё еще сопротивлялся, но было видно, что дополнительных мер не требуется, и Гром просто подождал, пока тот испустит дух.

Остальные собаки подтянулись к нему в ожидании раздела добычи. Хоть заяц и был довольно крупным, было понятно, что на всех его не хватит. Последнее время значительная часть добычи и так уходила щенкам Грома и Полосатой, поэтому нередко некоторые из членов стаи ходили голодными, и их такая политика вожаков не особо устраивала.

Вот и сейчас Полосатая взяла зайца в зубы и потащила его к тому месту, где располагалось собачье логово. Остальные смотрели ей вслед голодными глазами. В горле Снежка родилось низкое рычание. Гром тут же повернул морду в его сторону и встретился с ним взглядами, но пёс продолжал вызывающе смотреть ему в глаза. Раньше ни Снежок, ни кто иной не мог себе позволить такого поведения. Лидерство Грома и его подруги в стае до этого момента не обсуждалось. Но теперь их дети концентрировали на себе слишком уж много внимания родителей.

Гром уже было занервничал, и басовитый рык готов был вырваться из его пасти, как Снежок отвёл свой взгляд. Он уступил роль вожака действующему лидеру. Пока что.

А Гром, глухо гавкнув, призывая остальных следовать за ним, потрусил дальше через поле. Джесси и Джек сразу же направились за вожаком. Снежок, помедлив, поковылял следом. Впереди была еще одна охота, и собаки надеялись, что теперь им всем удастся утолить свой голод.

Встав в восемь часов утра, Саша не знал, чем себя занять. Была суббота, и так, как в школу идти не нужно, парню необходимо было чем-то занять этих два дня. А это, учитывая то, что он передвигался на инвалидной коляске, значило, что ничего особо интересного в эти два дня не предвидится.

Впрочем, ходить в школу парнишке тоже не особо нравилось. Так как физические нагрузки были ему противопоказанны, Саша большую часть своего детства просидел за книгами и был довольно эрудированным как для своего возраста ребёнком. Он порой ставил учителей в довольно неудобное положение своими слишком уж заумными вопросами. Естественно, из-за этого не было у него и друзей. В селе не любили умных, равно как и слабых, поэтому, таким образом, наделённый обоими «недостатками», Саша автоматически выбывал из круга друзей всех своих сверстников и одноклассников. Но и тех, кто в открытую издевался над отличником, в виду его инвалидности, не находилось. Большинство учителей любили парня, так как он хорошо учился и не нарушал дисциплину, некоторые относились к нему, как к занозе в заднице.

Самому Саше нравилось учиться. Так он мог хоть немного считать себя таким же, как и остальные. ДЦП, отнявшее его ноги еще в раннем детстве, стало не только физической, а и глубокой психологической травмой. Парнишка часто замыкался в себе, потому как ему больно было смотреть на то, что его сверстники гуляют на улице, бегают, прыгают и делают всё то, чего ему никогда не осилить.

Но всё же, благодаря уговорам матери и советам психолога, к которому его возили в Киев, Саша смог перебороть себя и пойти в школу. Конечно, в виду того, как быстро он усваивал новую информацию и как решал даже самые сложные задачи, то мог бы закончить несколько классов экстерном, но в школе, где один учитель ведёт по два, а то и по три предмета, об этом и речи быть не могло.

Позавтракав омлетом с ветчиной и выпив чаю с печеньем, парнишка переместился в зал. Там мать с отцом смотрели новости по телевизору. Как и всегда последнее время передавали хронику событий на востоке страны. Саше такое начало дня было не по душе, потому как ему вообще как-то дико было осознавать, что в Украине может идти война.

Поэтому парень покатил в свою комнату и, одевшись, направился на улицу. Как только он выкатился на крыльцо, калитка отворилась, и в неё вошел его брат Андрей. Тому было вдвое больше лет, чем десятилетнему Саше, и сейчас он учился в Киевском институте банковского дела, хоть младший брат очень сомневался, что ему светит какое-либо будущее в этой сфере. Старший брат был полной противоположностью младшему. Он был высокий и спортивный, уверенный в себе и не обделённый женским вниманием, чем вряд ли когда-то смог бы похвастаться младший.

– Привет, малой. Как сам? – спросил Андрей, проходя мимо Саши с переброшенной через плечо дорожной сумкой.

– Привет, нормально, – ответил Саша, но встречный вопрос задавать не стал.

Впрочем, это было бессмысленно, так как Андрей уже скрылся в доме. Раньше братья были в довольно дружеских отношениях, но после того, как старший уехал учиться в Киев, он стал отдаляться от Саши, да и от родителей тоже. У него появились новые друзья, он стал встречаться с девушками, да и вообще, ритм столичной жизни закрутил его своим круговоротом и с каждым годом относил всё дальше от тишины и покоя, царящих в такой глубинке, как Кленовое.

Но в это хмурое ноябрьское утро задумываться об отношениях в семье, Саше и без того не хотелось.

Он подъехал к калитке и, выехав на улицу, свернул направо, а дальше покатил своим привычным маршрутом. Было относительно тихо. Лишь одинокий лай собаки где-то в центре села, кукареканье петуха по ту сторону улицы и хрюканье свиней в хлеву у их соседей нарушало тишину и гармонию утра в селе.

Несмотря на ярко светившее солнце и безоблачное небо еще час назад, теперь обстановка поменялась кардинальным образом. Небо затянулось серыми тучами, которым было не видно ни конца, ни края, поэтому и на малейший лучик солнца нечего было надеяться. Но на улице заметно потеплело по сравнению с предыдущими днями. В воздухе висела дымка, и влажность, казалось, ощущалась даже на ощупь.

Погода никак не повлияла на и без того печальное настроение Саши. Он не спеша катил по безлюдной улице, глядя прямо перед собой. Так он проехал практически пол села, когда, обогнав его, у обочины притормозила чёрная «БМВ» седьмой серии. Задняя дверь представительского седана открылась, и оттуда вышел парень примерно Сашиного возраста в желто-красной лыжной куртке, спортивных штанах и модных зимних кроссовках «Рибок».