Персеваль Лэндон - Конечная станция

Перевод Елены Микериной

Эту историю мне поведал в Рангуне человек по фамилии, кажется, Торренс – хотя точно не помню, да, возможно, я и не знал, как его зовут. Я в самом деле не знаю о нем почти ничего, за исключением того, что он явно верил в этот рассказ. По его словам, он все услышал от самого Джона Зильбермайстера, и я в этом не сомневаюсь. Зильбермайстера Торренс запомнил как самого заурядного верзилу, на редкость прямого в высказываниях и начисто неспособного разглядеть шутку. Что, кстати говоря, относится и к самому Торренсу. Он сказал, что специально это проверял и в названное Зильбермайстером время Северная Тихоокеанская действительно доходила до Эндертона; кроме того, у Зильбермайстера не было очевидных мотивов лгать. Плести басни, как рикша, Торренс не умел, стало быть, и этого всего тоже не выдумал. Так или иначе, за что купил, за то и продаю.

Торренс, человек простой, на склоне лет довольно серьезно увлекся «Христианской наукой». Он занимал немаленькую должность в железнодорожной компании и, по всей вероятности, был одним из самых деятельных ее работников. Послушать его, так авария на железной дороге невозможна в принципе, разве что по причине помутнения рассудка. Умер Торренс, кажется, два года спустя после того, как поделился со мной этой историей; ради его же блага надеюсь, что он сохранил веру в догматы «Христианской науки» до самого конца, ибо нуждался он в них отчаянно. Он скончался от холеры в Банмо в 1904 году.

Торренс показал мне рангунские антикварные магазины, и с его помощью я выискал пару интересных вещиц среди множества современных суррогатов – называть их подделками несправедливо, – заполняющих витрины торговцев. Одна из них – бронзовая змейка, которая сидела, свернув округлый хвост, и подмигивала мне рубиновыми глазами в бильярдной «Стрэнда», пока Торренс рассказывал историю; помню еще, что с отмели Гастингса как раз подходил калькуттский пароход и время от времени стонал на реке, точно заблудшая душа. Жара стояла страшная. Средств от москитов, к которым уже привыкли в Индии, в Рангуне нет. На всю комнату был один жужжащий электрический вентилятор, но зону обдува целиком захватили два немецких торговца бриллиантами и их облаченные в черное жены.

– Несколько лет назад, – сказал Торренс, – ко мне пришел человек по имени Зильбермайстер. Он предъявил отличные рекомендации и спросил, нельзя ли ему устроиться на строительство новой ветки, ведущей к юньнаньской границе. Это было еще до того, как Керзон закрыл весь проект. Смею заметить, Керзон поступил верно. Дорога на северо-восток и по эту, и по ту сторону границы – дело чрезвычайно дорогое, а возможно, и неосуществимое. Ветка должна была пройти через глубокие ущелья – Зильбермайстер называл их «каньоны». Спуск зигзагом, с помощью возвратных тупиков, вниз, ко дну, а затем подъем обратно наверх, – другого способа перебраться через ущелье никто не придумал; а при таких огромных предварительных расходах перевозки едва ли принесли бы и один процент прибыли. Но мы в Рангуне хотели установить прямое сообщение с Китаем по политическим причинам, и если бы индийские власти согласились разделить затраты поровну, Бирманские железные дороги взялись бы за строительство. [1] Торренс не вполне верно изложил ситуацию. – Прим. автора. Зильбермайстер с его опытом в прокладывании дорог идеально подошел бы для этой работы. Он оставался в Рангуне, пока в Калькутте решали судьбу проекта, и мы часто виделись. Как-то вечером Зильбермайстер рассказал мне свою историю, и думаю – если я хоть что-то о нем понимаю, – он говорил правду.

За несколько лет до этого, когда крупный нью-йоркский синдикат, на который работал Зильбермайстер (и еще тридцать тысяч человек), продвигал строительство Северной Тихоокеанской в Небраске, он месяца три был начальником конечной станции в Эндертоне. Вся станция – крепкая деревянная хижина у путей. Номинально поезда доставляли туда пассажиров, но на деле редко кто ехал дальше Каслтона, сурового пионерского поселения, разросшегося уже до полудюжины магазинов, семи «гостиниц», будки с электрогенератором и тридцати-сорока деревянных домов с вычурными названиями. Продолжение железной дороги от Эндертона как раз строилось. Землекопы были в основном итальянцы. Дело было трудное, работы на отрезке протяженностью около восьми миль приостановили из-за постоянных обвалов на склонах берегов маленькой, наполовину пересохшей речки. Как-то утром в четверг берег осыпался, и погиб рабочий-итальянец. Событие это было вполне заурядное; всем землекопам известно, что ради большого дела им приходится жертвовать жизнью, и в целом людские потери на этом участке Северной Тихоокеанской были меньше ожидаемых. В строительном городке, вмещавшем от трехсот до четырехсот рабочих, как всегда, дежурили полицейские.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Торренс не вполне верно изложил ситуацию. – Прим. автора.