Коллектив авторов - Лучшее

Тогда, в Инкубаторе, мы еще не знали, что ждет нас в Большом Мире, мы пребывали в радостном ожидании, мы жили стремлением выполнять нашу Миссию. Теперь я знаю и истинное наслаждения от выполнения Миссии, и истинную горечь от препятствий на пути ее выполнения. Я поделился с Братом своими размышлениями. О, как я был рад – мой Брат понял меня с полуслова. Более того – он разделил со мной мои переживания. Также, как и мне, моему Брату хотелось защитить свою Женщину от Мужчин, принесших ей так много бед и страданий.

Я рассказал Брату о вчерашнем происшествии и Брат подтвердил правильность моего поступка. Вчера к нам в Дом приходил Бывший Мужчина моей Женщины. Он сделал ей сначала неприятно, а потом больно. Я выпустил Бывшего Мужчину из Дома, я не хотел, чтобы наше противостояние еще больше испортило настроение моей Женщине. Через десять минут, сославшись на отсутствие продуктов в Доме, я вышел и, ориентируясь по малозаметным деталям, быстро догнал Бывшего Мужчину. Я незаметно следовал за ним, пока он не зашел в темную арку. Там я догнал его и безболезненно умертвил.

Теперь я думаю о том, что на работе, куда каждый день уходит моя Женщина, ей тоже делают неприятно.

Рассказ победил на конкурсе «Любовь» в феврале 2013 года. Всего в конкурсе принимало участие 23 автора с 36 рассказами.

Этот рассказ был подвергнут цензуре и изменен автором в соответствии с требованиями Роскомнадзора. Оригинальную версию вы можете найти на сайте конкурса «Квазар» по адресу http://www.kvazar-fant.ru/story/125/text или по ссылкам с главной страницы.

Машинка была мерзкая, китайского производства. Да к тому же еще и б/у. Макс рассматривал ее с сомнением.

Продавец, типчик, вероятно посадивший горло еще в конце прошлого века, когда работал «золото-доллары», смотрел с не меньшим сомнением на покупателя: худой блондинчик с кадыком на длинной шее вызывал у него, судя по всему, какие-то не совсем приятные воспоминания…

Впрочем, Макс молчал, экономя силы.

– Точно будет работать? – в его голосе что-то хрустнуло и надломилось: он не хуже продавца знал, что лох, но это знание ему ничего, кроме досады на самого себя, не приносило.

– Бери или проваливай! – сипло прошипел продавец, терпение которого начинало подходить к концу.

Он знал, что продает кота в мешке.

Макс тоже знал это. Но он еще знал и то, что ему пришлось ради этого дрянного аппарата продать за бесценок почти все свои вещи и залезть в долги, из которых не выбраться вовек.

И оба они знали, что продажа этой машинки карается законом более строго, чем убийство, фальшивомонетничество или продажа тяжелых наркотиков.

– Беру, – выдавил Макс, и полез, наконец, в карман линялых джинсов за толстой пачкой купюр, перетянутых резинкой.

…Лера встретила Макса грустной улыбкой.

Он не снял обувь, даже не расстегнул плащ: просто устало рухнул в угол дивана, на котором она лежала. Лицо его с прикрытыми глазами выражало полную безнадежность.

Она несколько секунд вглядывалась в это лицо, стараясь усмотреть в нем хоть какой-то признак надежды. Не усмотрела, и хотела было уже бессильно откинуться обратно на подушку, как один из его глаз вдруг приоткрылся и глянул в ее сторону. Глаз был веселым и хмельным. Впервые за много дней он отливал перламутром.

Через мгновенье открылся другой глаз, и взгляд его словно высветил и изменил до неузнаваемости всю фигуру.

– Работает!!!

Макс с криком подпрыгнул и начал пританцовывать, выписывая по комнате хитрые пируэты.

– Заяц, она работает! Работает!!!

Лера покрутила у виска и сказала слабым голосом:

– Ты всегда был сумасшедшим.

– А ты как думала? Муж я или кто?!!

Она улыбнулась.

Впервые, с тех пор как врачи поставили ей безнадежный диагноз, на ее лице заиграла светлая улыбка, в которой угадывалась надежда.

…Виталик почесал волосатой рукой, усеянной феньками, немытую босую ступню и продолжал задумчивым голосом:

– В момент наступления смерти нужно нажать кнопочку «Start», и тогда сущность умершего тихо и мирно перетечет вот сюда, – он показал на пластиковый прозрачный корпус заветной машинки. – Если все сделать правильно, цвет жидкости должен измениться. Все просто!

– А каким должен стать цвет? – спросил Макс, прихлебывая пиво из банки.

– Не знаю точно, – ответил Виталик. – Обычно варьируется от бледно – голубого до багрового. Есть теория, что…

– Да погоди ты с теориями! – буркнул Макс. – Дальше-то что?

– Дальше? – голая ступня с хрустом описала в воздухе полукруг. – Дальше ничего.

– Как ничего?

– Аккуратно подзаряжать батареи и копить миллион евро на новое тело.

– А если батареи сядут?

– Значит сядут.

– И что тогда?

– Что тогда? Хм… что тогда…, – он в задумчивости потянулся к початой пачке «Голуаза». – Тогда все, чел, иди и заказывай панихиду.

Из пачки «Голуаза» была вынута не сигарета, как можно было бы ожидать, а папироса «Беломор», туго набитая зеленой смесью. В синем пламени зажигалки она загорелась малиновым, а затем пыхнула сладким тяжелым дымком. Виталик почти скрылся в этом дыму, и губы его почти беззвучно добавили:

– Так сказать за упокой души.

– …Сама я ее нажать не смогу ни при каких обстоятельствах, правильно? – Глаза Леры светились малюсенькими зелеными огоньками, отражаясь от копны черных волос, которые даже сейчас могли бы стать предметом зависти любой модницы.

– Твоя логика как всегда безупречна, заяц, – Макс сосредоточенно дососал сигарету и добавил в дикобраза пепельницы еще одну окурковую иглу. – То есть ты предлагаешь…

– Да, предлагаю. Или ты хочешь сидеть возле меня 24 часа в сутки?

– Но можно позвать Машу…

– Машу нельзя! И Галю нельзя! И даже Сашу!!! Я ревнива, ты забыл?

Он криво усмехнулся. Подумал: чувство юмора умирает последним.

– И?

– И ты убьешь меня!

– НЕТ! НИ-КОГ-ДА! – голос его был тверд.

… – Тогда остается только определить способ. Как там бишь, твоя курсовая называлась, милый? «Апология суицида»?

– «Апология самоубийства».

– Ну вот и тащи ее сюда. Выберем что-нибудь забавное.

Макс подумал: еще недавно с таким же рвением она требовала кулинарную книгу. Он давно не видел ее такой увлеченной.

– «Имейте в виду, если вы попросите друга, ему могут пришить убийство…». Понял, да? Пришьют тебе убийство!

– Угу, – хмыкнул Макс. – Я тебя придушу!

– Придушить? А что это? Любопытно! – она перелистнула несколько страниц. Ага… Вот! «С этого стопроцентного газа вы весело отъедете…». Писал человек с чувством юмора!

– Вот сейчас огрею чем-нибудь по голове! – Макс сделал зверское лицо. – И отъедешь… С чувством юмора!