Елена Щетинина - Самая страшная книга. Лучшее (сборник)

Мужчина плыл, но он уже не походил на человека. Его тело раздулось и потемнело так, что плавки сливались с кожей, на спине появились наросты. Он плыл, не поднимая голову из воды, ритмично извиваясь всем телом, причем ноги сгибались в коленях в обе стороны, а руки походили на длинные и плоские плавники. Существо доплывало до бортика, делало изящный кувырок и плыло в обратном направлении, как морской котик в дельфинарии.

Иван побежал в душевую – босые ноги скользили по кафельному полу, оставляя кровавый след из раны на ноге. Внутри не было ни души – все краны закручены. Тихо, как в склепе.

– Эй! – закричал Иван. – Кто-нибудь!

Он услышал сквозь открытую дверь позади себя шумный всплеск, словно кит, играя, выпрыгнул из воды и с шумом ухнул обратно. А потом все затихло.

Кто бы ни плавал там, в бассейне, сейчас он плыл под водой. Или выбрался на сушу и шел сюда.

Иван выскочил из душевой в раздевалку, задев плечом открытые дверцы, и бросился к выходу – плевать, что он в одних плавках, весь мокрый и в крови. Плевать, что подумает тетка в белом халате. Главное – выбраться отсюда, подальше от…

Дверь оказалась закрытой – Иван лишь болезненно приложился плечом. Застонав от боли в поцарапанном боку, он ударил по двери всем корпусом снова. И снова. Дверь не поддалась.

Иван обернулся и затравленно оглядел раздевалку. На глаза ему не попалось ничего для защиты – пустые шкафчики скалились открытыми дверями, словно ждущие своих клиентов ячейки в морге.

– Выпустите меня! – заорал Иван. – Я здесь! Я…

Он замолчал и прислушался. Из-за закрытой двери не донеслось ни звука. В душевой тоже тихо. Что если этот… эта тварь все еще плещется в бассейне? Должен быть другой выход – например, через женское отделение. И если кто-нибудь там заорет, увидев мужчину, – тем лучше.

Осторожно ступая, он вернулся в душевую. В тишине отчетливо слышались падающие капли. Кап. Кап. Кап.

Сам не зная зачем, Иван поднял с пола флакон из-под шампуня и сжал его в кулаке. Пройдя мимо пустых безмолвных кабинок, он медленно выглянул наружу.

Вода в бассейне была неподвижна – но теперь зеркальная гладь не манила к себе. Иван сомневался, что вообще еще хоть раз войдет в воду – хоть в бассейне, хоть в море. Нет, он не сунется туда, где нечто холодное, темное и незнакомое может прикоснуться к тебе, и ты будешь беззащитен, потому что ты здесь чужак – твои далекие предки в эволюционной цепи выползли на сушу слишком давно, а это… это существо чувствовало себя… как рыба в воде.

Пробираясь вдоль стены, стараясь держаться как можно дальше от бассейна, Иван двинулся к женской раздевалке, держа в вытянутой руке флакон. Он почти дошел.

Что-то очень большое вынырнуло из глубин, обдав его холодной волной. Иван не удержал равновесие и упал, выронив флакон. Он больно треснулся головой о кафельный пол, когда новая волна накрыла его и потащила прямо в бассейн. Ударившись коленями о бортик, Иван рухнул в воду, не успев вдохнуть. Перед глазами поплыли темные круги – один из этих кругов увеличился в размерах, виляя из стороны в сторону и заслоняя собой голубую толщу воды.

– Ирка… – почему-то сказал Иван. Точнее, хотел сказать, потому что едва он открыл рот, вода хлынула в легкие.

Ирка стояла в дверях и протягивала ему ключ с бирюзовым амулетом. Тот переливался всеми оттенками голубого цвета, как и Иркины глаза.

– Останься, – повторял Иван, как заведенный. – Пожалуйста. У нас все будет хорошо. У нас будут дети. Много детей.

Она приложила палец к губам, потом подошла ближе и толкнула его в грудь так сильно, что он покачнулся. И еще раз. И еще.

– Ирка… – хотел сказать он в последний раз, но изо рта полилась вода.

Тогда она встала на цыпочки и поцеловала его.

Ивана рвало водой с привкусом хлорки.

Он перевернулся на бок и дергался всем телом, исторгая из себя тошнотворную жидкость. Кто-то сильно постукивал его ладонью по спине.

– Ну вот, молодец! Жить будешь.

Иван судорожно вдохнул и открыл глаза. Он лежал на холодном полу возле бассейна – рядом на корточках сидел мужик в черных плавках.

– Ну ты меня напугал! – толстяк виновато улыбнулся. – Вижу, ты по соседней дорожке плыл себе, плыл, а потом – р-раз! – и ко дну пошел. Еле успел тебя достать.

– Сп… спасибо… – только и смог выдохнуть Иван. – А мне… мне тут померещилось…

Он машинально облизнул губы. Они саднили – вкус воды во рту сменился сладковатым привкусом крови.

– Я… это… искусственное дыхание тебе сделал… – сказал мужик и потупился.

Вид у него был такой смущенный, что Иван неожиданно для себя хрипло захохотал.

Несмотря на уговоры своего спасителя, Иван наотрез отказался вызывать скорую и даже упросил его ничего не говорить дежурной в белом халате.

– У нее наверняка неприятности будут из-за меня, – пояснил Иван. – А я сам виноват. Устал на работе… Зря полез в бассейн. Сейчас я в норме. Правда.

Толстяк, представившийся Владимиром Сергеевичем, помог ему дойти до душевой и не отходил ни на шаг. Теплая вода окончательно привела Ивана в чувство. Он испытывал смесь неловкости, стыда и… облегчения… Как будто, оказавшись на пороге смерти, едва не утонув, он разорвал связь с прошлым… с Иркой… со своими глупыми страхами…

Владимир Сергеевич мылся под душем в соседней кабинке, фыркая, как бегемот, и с беспокойством поглядывая на спасенного. Плавок он так и не снял.

Оказавшись в раздевалке, Иван поспешно вытерся полотенцем, впопыхах оделся почти на влажное тело, схватил спортивную сумку и, скомканно попрощавшись со своим спасителем, вышел через распахнутую дверь в прохладный холл.

Тетки в белом халате нигде не обнаружилось. На стойке лежал его паспорт: края страниц оказались влажными, будто кто-то листал их мокрыми пальцами. Гардеробщица тоже ушла – куртка Ивана одиноко висела на крючке. Иван оделся и почти выбежал на улицу.

По дороге домой ему стало плохо – Иван пожалел, что не согласился на уговоры и не вызвал скорую. Голова кружилась, саднило горло, болел живот. Его подташнивало. На всякий случай он достал смартфон, но тот разрядился. Иван выругался – нечего в игрушки играть битый час.

В лифте его вырвало – уже не прозрачной водой бассейна, а сгустком черной жижи. У дверей квартиры он дрожащими руками вытащил свой ключ и дважды уронил его, прежде чем попал в замочную скважину. Иван ввалился в пустую квартиру, запер за собой дверь и начал спешно срывать одежду – зуд стал нестерпимым. Особенно ныл бок, правая рука и нога. Раздевшись догола, он обнаружил на теле воспалившиеся царапины.

«Надо бы Ирке позвонить», – подумалось ему, а потом его снова вырвало. Он доковылял в ванную, сполоснул лицо. Холодная вода освежила и придала сил. Повинуясь интуиции, он открыл холодный кран в ванной на полную, заткнул пробкой слив и с облегчением плюхнулся в ледяную воду.