Олег Айрашин - Камуфлет

В тисках коротких желаний! Круто, хоть на диктофон пиши. Но копить больше нельзя, так и голова может лопнуть.

– Отлучусь на минутку.

В туалете, он же ванная, закрылся на задвижку. При себе карандаш, тупой, не сломается, и кусок плотной бумаги. Лучше тупой карандаш, чем острый ум.

Анекдот вспомнился. Сидят мужики в сортире, через стенку:

– У тебя бумага есть?

– Не-а. Только карандаш.

Сейчас для памяти набросаем, и чем короче, тем лучше.

Сперва главное: УПРЕЖДЕНИЕ.

А дальше? Да, провалы агентов, спросить. Так и запишу: «Провалы -?».

Ещё? Смотреть на перспективу, точно: «2-5 лет». А, метро – через толпу, двойной эффект: «метро х 2». И там было смачное выражение, ага, дальше жопы не видим; так и запишем: «жопа». А ещё? Доллар будет падать: «продать все $». И, ага, Вексельберг, в тисках коротких желаний: «фаберже», «тиски».

Уместилось на одной страничке.

Обратка чистая, хорошо. А то записная книжка в пиджаке осталась, в комнате.

Добыча стреножена; попалась, милая, теперь не ускакаешь.

В голове, освободившейся от груза, просветлело.

Так, интересно получается. Сидим больше часа. При этом про меня он узнал много чего, а я-то о нём? А вдруг это правда? Что у нынешних рыцарей плаща и кинжала на уме одна карьера? Может, и Белый скурвился? Потрошит меня, а я-то, наивный дурак, душу изливаю.

Стоп, ты что, охренел? Сам же пригласил, это же Белый! Но против фактов не попрёшь. Да, мне скармливают дельные мысли и метафоры, но о себе-то молчок. Нехорошо получается. Контрольный вопрос надо, вот что.

Ого, «Бостон» уже на исходе.

– С облегчением! Народ готов разврат продолжить?

– А как же. Послушай, Белый, а как ты служил там с особой приметой? – я огладил волосы. – Парик носил, стрижка наголо или красился, как Киса Воробьянинов?

– На себе не показывай, Костя. Ладно, открою тайну: меня посылали туда, где все такие же, – теперь он пригладил белоснежную шевелюру.

Не понял. Но Белый уже со стаканом:

– Слушай, угадай с трёх раз. Что сильней меня удивило, когда вернулся? Не в Союз, а в нынешнюю Россию?

– А долго ты был в отлучке?

– Восемь лет.

– Доллары, что теперь продаются свободно?

– Ответ неверный.

– Преступность, коррупция? Да, Белый?

– Обычное дело.

– Сдаюсь.

– Пиво.

– Не понял. Сортов много?

– Не, как его пьют. Из бутылок, из горлышка. Ты что, не помнишь?

Точно, блин! Как трудно было найти пиво. Но уж если достали бутылочное, нужны стаканы, каждому свой. Из горла нельзя: будешь алкаш, ханыга. Чмо, сейчас бы сказали.

Добыть стакашки – целая наука. Одноразовых не было, зато стеклянные водились в автоматах с газировкой. Если кто опережал – тару арендовали в буфете («Нам четыре чая, без сахара»).

А бочковое… Именно Белый научил приколу. Опустевшую кружку, прихватив сверху, крутануть на столе – чтоб вертелась долго-долго. И пока крутится – дойти до буфета (не добежать – дойти!), деньги – товар, с полной вернуться шагом…

– Костя, ты что, забыл?

– Обижаешь, начальник. Да, ты прав. Из горла нехорошо. Неприлично, негигиенично и несимпатично. Как из соски младенец.

– Если не хуже, – заржали мы одновременно. – Ну, давай твой «Гостиный Двор». За догадливость!

– А как думаешь, почему нынче пацаны пьют из горла? Зачем по-плебейски, стаканов-то полно?

А и правда? Есть вековые традиции. Да и специалисты утверждают: из толстого стекла вкусовые ощущения богаче. Кружка, в крайнем случае гранёный стакан.

– Теряюсь в догадках.

– Реклама. Крутые парни – из бутылок. Картинку крутят по ящику, ещё и ещё. Зачем? А хитрющие дяди сообразили: из горлышка выпьют больше. Высосут, не отходя ларька. Вкуса толком не почувствуют – и захотят ещё добавить. А далеко идти не надо.

Так просто!

– Ничего, – продолжил Белый. – Этому бардаку скоро конец. Сейчас продвигаем один проект…

Проект? Ну-ну. Ребята, у вас получится, как всегда.

– Расслабься, Костя, времена грубого управления прошли. Имеем кое-что получше, – он помолчал. – Если приучить из бутылок легко, то… то что?

– То что?

– Можно настроить и на пользу. Методика отработана, только меняй знак. Ну и чего ты лыбишься?

– Да так. Эсэсэр вспомнил. Вместе с капээсэс.

– Забудь. Топорная работа, забили на поперечный характер русского народа. Ты посмотри на силу телевизора. Впереди американцы, возьми хоть Шварцеге… Шварге… тьфу ты. Ну, Шварца. Разве Терминатор существует реально? Нет. Но есть, – он закатил глаза к потолку, – волшебная сила искусства. Покрутили крутой фильм, да не раз – и всё. В Терминатора верят больше, чем в губернатора. Что-то на поэзию потянуло. Плесни-ка по этому поводу.

– Ну, за искусство!

Хорошо идёт, родная. Ещё бутербродиков сотворим. В голове звенят иронично-задорные ритмы из «Высокого блондина». Композитора забыл; помню, молдавская фамилия.

– Да, хорошо пошла, – Белый прожевал огурец и уставился на меня. – Так мы о чём?

– Американцы. Телевизор. Терминатор. Губернатор. Поэзия. Искусство. Хорошо пошла.

– Молодец, – он хмыкнул, – отслеживаешь. Несмотря на, – он постучал ногтем по бутылке, – и даже вопреки. Смотри, что америкосы ещё удумали. У них ведь толстяков много. Чем в любой стране, вместе взятой.

– Да уж.

– А полному двигаться трудно, попа мешает. Столько лет ихние правители призывали граждан пошевеливаться, а результат нулевой. Пока не сообразили…

– Что?

– Шварца подключить. Поговорил он с народом, и сегодня в штатовских фитнес-клубах уже сорок миллионов. Костя, ты понял? Захочешь, толпами на физкультуру, пожелаешь – миллионы из горла сосут. Такая вот ситуёвина.

– Да ладно, у нас это не сработает. Не, на пиво-то всей страной. А так – нет. В России признают авторитет, если это дубовая сила.

– Правильно, психология рабская. И тогда задача облегчается.

– В смысле?

– Феномен жёлтой обезьяны. Ты в курсе?

– Как-то смутно.

– Знаешь, как заставить человека думать о жёлтой обезьяне? Надо сказать: не думай о жёлтой обезьяне. И выходит, с человеком можно сделать что угодно. Уже делается.

Обалдеть! Мы с Белым пьём водку и обсуждаем феномен жёлтой обезьяны.

Не узнаю бывшего однокашника. Ах да, он теперь вона где служит; использует чужие мозги и навыки. Точно, как и с атрейским способом.

Хоть ясно, откуда черпает. А то уж начал подозревать… Хотя нет. Тогда бы в Академии встретились, хоть раз. Но ведь он в Москве недавно. А может, первый сектор? А чего гадать, проверим потом.

Что-то я хотел спросить…

Незаметно заглянул в шпаргалку: «Провалы -?». Ах, да.

– Белый, да чёрт с ней, с обезьяной. Лучше объясни-ка, почему наши за бугром прокалываются? Серьёзно же готовят?