Полина Воронкова - Скажи мне имя Забытого мира

–Доброе утро, Марк,– стандартное приветствие, только сегодня он смог это произнести с неким оттенком заботы. Прогресс. На бардак в комнате губернатор решил закрыть глаза. Комната Марка, вот пусть сам и разбирается, что и где у него валяется. Творческий беспорядок, как любила говорить Элис, защищая свой бардак в комнате. Юноша слабо улыбнулся в знак приветствия. Сегодня он выглядел ещё хуже, чем раньше. Синяки под глазами. Значит, не спал ночью. Прерывистое дыхание. Он странно дышит, словно старается контролировать собственное дыхание, чтобы не провоцировать новые приступа кашля,– выпил лекарства? Или как в детстве будем воевать?

–…Папа… я… уже… не маленький,– с перерывами возразил наследник и чуть не задохнулся от собственной крови. Джозеф испугался и поспешно поставил поднос на стол, поспешил к сыну, помогая избавиться от крови. Плохой знак. Очень плохой. Если всё будет без осложнений, то проживёт ещё неделю, но… уже поздно. Не больше двух суток. Имея поверхностное медицинское образование Джозеф понял, что это может последний день, когда он может поговорить с сыном. И если хочешь высказаться, излить душу то сейчас самый лучший момент. Не факт, что завтра Марк будет в состоянии различать смысл слов или вообще слышать.

–Тише. Прокашляйся,– аккуратно помог приподняться, не успел Марк принять горизонтальное положение, как согнулся, схватившись за живот. Благо Майкл поставил у кровати таз для такого случая. Что ж теперь Джозефу стало ясно, что позавтракать сын сможет, может быть через час. Сейчас его кормить бесполезно,– всё хорошо, Марк.

Мягким влажным полотенцем вытер лицо, дал стакан воды, чтобы сын прополоскал рот и немного попил. Как он может говорить, что всё хорошо, когда его сын горит в лихорадке, не может есть, спать, и умирает на его глазах? Немного попив воды, Марк уже хотел что-то сказать, а может и спросить, однако отец аккуратно помог лечь и приложил палец к губам строго глядя на сына.

–Не трать силы на разговоры,– вздохнул и тут же его взгляд смягчился. Марк не верил своим глазам. Снял маску. Он наконец-то видит лицо своего отца. Глаза, в которых столько горя, страха и усталости. Грустное выражение лица. Это чувство Марк может назвать только безысходностью. Отец уже смерился и принял ситуацию такой, какая она есть. Выглядит так, словно готов вот здесь, прямо перед сыном, расплакаться. Марк до сих пор не верит своим глазам,– совсем себя не жалеешь, как и Элис…

–…Мама?

–Да. Думаю, тебе пора узнать правду. Марк, твоя мать действительно умерла из-за болезни. Но… нашего дома коснулась эпидемия. Твоя мать была одержима, как и многие жители нашего города. Только в отличие от остальных её дух проявил себя не сразу, только спустя год после эпидемии,– пауза. Было видно, как тяжело губернатору вспоминать весь этот ужас. Он сам распорядился об уничтожении, каждого кто был болен одержимостью. Неизвестно была ли заразна это болезнь или же нет. А если нет, то почему так много жителей было поражено столь редким явлением? И вот спустя десять лет… Он не успел насладиться даже простой семейной жизнью. Она была рядом с ним как супруга всего на всего семь лет. После венчания через восемь месяцев появился на свет Марк, через год он узнаёт, что она тоже одержима… Он обязан обезопасить своего сына и всех окружающий, но… он скрыл её недуг,– она сопротивлялась кошмару семь лет. Марк, семь лет. Это невообразимый срок. Она так сильно любила тебя, что смогла держать свой недуг до последних минут под контролем, а когда почувствовала, что больше не может… она сама отдалилась от тебя. Чтобы не причинить вред. Помнишь, мы отправили тебя гостить к дедушке? Это был последний день, когда Элис могла себя контролировать… после начался ад. Это было ужасно. Она угасала на глазах. Быстро, слишком быстро. Она постоянно говорила. Я понимаю, что таким образом она старалась сохранить последнее крупицы её Я. Последние крупицы сознания. Она говорила о прошлом, осуждала политический строй в нашем крае, говорила обо мне, а ещё больше о тебе. В последние недели она пребывала в бреду и всё равно продолжала говорить о тебе.

Марк не понимал, почему именно сейчас? Почему сейчас он говорит ему всё это? Руки Джозефа едва заметно дрожат, он держит их в крепком замке, однако всё равно видно. Марк понял почему его отец всегда носи маски, потому что без этой защиты всё его естество выдаёт ужас, который ему пришлось пережить. Марку на секунду показалось, что если посмотреть в глаза своего отца, то можно будет увидеть обрывки его воспоминаний. Решиться? Попробовать? Нет, Марк просто не хочет этого видеть. Слишком страшно.

–Я посчитал нужным скрыть истину. Понимаешь Марк, я руководил зачисткой одержимых и сам же укрыл от «правосудия» своё счастье. Скрыл болезнь твоей матери не только от высшего света, но и от тебя. Пойми, в сознании жителей до сих пор живёт миф, что одержимость может влиять и на будущее поколении. Кто-то верит, что эта зараза передаётся по наследству. Марк я в это не верю. Да, ты немного странный, но Элис и до одержимости была… вы с ней похожи. Она тоже что-то искала, стремилась вырваться из бесконечного повторения… Я её не понимал. Я и тебя не понимаю, Марк. Ох, если бы была жива Элис, было бы проще… Из меня никудышный отец. Я просто не поспеваю за тобой. Однако, если ты меня не слушаешь, прислушайся к словам своей матери и выполни её просьбу.

–Какую?– Марк попытался привстать, но отец удержал его от этой глупой затеи. Некоторое время смотрел в зелёные глаза своего сына и мягко улыбнувшись, произнёс последнее желание своей возлюбленной:

–Сохрани свою жизнь,– Джозеф улыбнулся и погладил влажные от пота волосы своего любимого сына. Он совсем ничего не унаследовал от него, весь в мать и в какую-то дальнюю родню, а от него совсем ничего. Даже обидно немного,– Элис была уверена, что ты добьёшься чего-то предельного, невероятного. То, что не смогла она. Поэтому, если ты вот так просто умрёшь, её старания будут напрасны.

–…Какие… старания?

–Слишком много болтаешь. По-твоему, бороться с духом только ради того, чтобы видеть и быть рядом с ребёнком это мало? Да, она умерла, стала опасной, но Элис держалась до последнего… Марк, ты, что решил меня на чувства раскрутить?– конечно, глава дома пошутил. Он сам с самого начала шёл с мыслью о том, что он должен поговорить со своим ребёнком, сказать всё, что так интересовало его мальчика в детстве. Сколько времени он пытал своего отца расспросами, куда пропала мама, почему в эту комнату нельзя и… чем же она была больна? Наконец-то на душе стало легче.

На сей раз в ответ Марк лишь улыбнулся и закрыл глаза. Словно позволяя своему отцу завершить разговор. На самом деле Марк просто сильно устал и хочет попытаться поспать хотя бы минут пятнадцать. Джозеф всё понял и направился к выходу. Сейчас он распорядиться, чтобы в комнате Марка всё убрали, сменили одеяло, принесли графин с чистой водой, а ещё необходимо чтобы Майкл всё-таки смог накормить Марка. А ему предстоит встретиться с врачом и подтвердить свои худшие опасения. Благо он не знает, что для него приготовил «высший свет».