Винсент О'Торн - Неоновый Некрополь. Книга 0: Для Очень Важных Персон

«А в реальной жизни его могло просто унести ветром на балконе, или гоблины утащат его в канализацию. Всякое бывает. Халат попросту удобнее».

Девушка была свято убеждена в существовании гоблинов. Как-то ночью она явно видела, как несколько маленьких существ утаскивали через окно её туфли. Что характерно, туфли она так и не нашла. Существа были приравнены к фэнтезийным монстрам, и теперь Мелани периодически ждала их вторжения.

Времени как раз хватало, чтоб перекусить перед сном. В холодильнике был запас арахисового масла на месяц, молоко, несколько зачерствевший багет, несколько банок колы, и вяленое мясо, чьё происхождение для Мелани было тайной. Конечно, с вяленым мясом ничего особенного произойти не может, но изначально мысли были вокруг масла, так что багет был разрезан надвое вдоль, и вот сэндвичи уже красовались на тарелке. Рядом был поставлен стакан сока, и лучший в мире шеф-повар созерцал своё творение.

«Нет, ты не будешь выкладывать это в социальную сеть. Поедешь в отпуск, там будет экзотическая кухня, сможешь вдоволь деградировать».

С сэндвичем и стаканом молока, кроша на пол, девушка приблизилась к окну. Район был спокоен. Где-то далеко играла музыка, вроде бы даже Тупак, но это единственное, что нарушало идиллию пред-пригорода. Чуть далее начинались «одноэтажные» улочки, по сравнению с которыми местность под окнами Мелани была звенящим даунтауном. Внезапно перед глазами начала кружить муха. Она выписывала какие-то дикие пируэты, будто только что столкнулась в воздухе со своим сородичем. В голове автоматически возник «Полёт Шмеля», заглушив стихи уличных поэтов про «тачки, тёлок и преступную жизнь». Муха спикировала вниз, Мелани посмотрела ей вслед и упёрлась взглядом в макушку какого-то человека. Он стоял под окнами, почти у самого входа в дом, но видно его было плохо. Мелани осторожно открыла окна, пуская холодный воздух ранней весны в комнату. Странный незнакомец, одетый в чёрный плащ, из-под которого выглядывал костюм, просто стоял под окнами и смотрел на вход в здание. Он не двигался, не смотрел в окна. Замерев, он ждал, пока кто-то выйдет, как можно было предположить. Мелани заметила, что когда она смотрит на этого человека, её голова начинает болезненно пульсировать.

«Какой неприятный тип. Аж до головных болей».

Появилась дурная мысль. Девушка взяла листок бумаги, смяла и кинула в мужика. Успешно попав, Мелани дёрнулась – спрятаться из виду, но убедилась, что это всё не имеет смысла, потому что мужчина даже не шелохнулся.

– Эй, у вас в порядке

Ноль эмоций.

«Брр, холодно. Пусть стоит. Наверно сумасшедший. Я живу высоко – не залезет, в подъезд он тоже не попадёт. Да и голова действительно болит. Наверное, мне просто надо поспать».

Мелани закрыла окно, включила какой-то сериал и завалилась на огромную кровать, которая была подобрана так, чтоб на ней можно было с одинаковым успехом спать вдоль и поперёк.

«Интересно, какая завтра будет погода. Я бы прокатилась на велосипеде. С другой стороны, это ведь ехать через весь город. Шокер. Положить шокер. Вдруг этот тип будет там стоять утром».

Пустырь. Одинокий, отдалённый от людей, раскинувшийся за стеной маленьких пригородных домиков, который оградили бизнес-центр и элитную застройку с квартирами по цене самолёта, от таинственной башни – отеля «Море Спокойствия», построенного для особых людей. «Море Спокойствия» раскинулось на растрескавшейся земле, давшей жизнь каким-то колючкам, земле, по которой перекатываются банки из-под кока-колы и пива, земле, над которой летают полиэтиленовые пакеты, соревнуясь с перекати-поле в скорости и, судя по всему, в интересности кривой передвижения.

Мелани всё-таки рискнула и поехала на велосипеде. Было весьма тепло для такого свершения, но и не жарко, чтоб многочасовая поездка через город представляла сложность. Встав рано, девушка выехала в утренний мрак и поехала по пустым дорогам. Ни пробок, ни ужасного трафика, ни толп людей на тротуарах. Ни хипстеров, зависших с моноподами поперёк улицы. Ни митингующих феминисток. Идиллия и пустота. С лёгкой усталостью в ногах, она добралась до точки «Б» и обозревала огромный пустырь с чёрным скошенным шпилем в конце длинной узкой каменистой тропинки, ведущей через пейзаж, отсылающий к постапокалипсису. Вдоль дорожки стояли фонари в готическом стиле, которые смотрелись в данном случае, минимум, неуместно. Переплёвывал фонари только старый сарай, который находился посреди пути до входа.

«Я допускаю, что отелю могут быть нужны какие-то хозяйственные постройки, но это выглядит нелепо, по меньшей мере. Особенно, на фоне того, что стоянка у них расположена так далеко от входа. Вместо этого сооружения можно было бы выделить место для паркинга», – раздумывала она, пристёгивая велосипед к столбику, – «Вряд ли его кто-то, конечно, украдёт. Мы же не в Китае. Но так он будет стоять, а не валяться в этой пылище. Вообще, странное место. Можно было построить в каком-то более комфортном антураже. Недалеко от моего дома симпатичный лесочек. Ничего бы не пришлось рубить. Там большая опушка, дубы стоят. Я люблю дубы. Но наверно я не достаточно важная персона. Они любят комфорт выжженной земли».

Отдельной монструозности отелю добавлял тот факт, что все окна выходили на другую сторону. Постояльцам предлагалось смотреть на бесконечный, уходящий за горизонт, пустырь. К тому, кто собирался посетить чудаковатый Отель, выходила дверь с неоновой вывеской, сарай, и маленькое окошко – очевидно помещение для обслуги или какой-нибудь склад.

«Сарая им мало, что ли?».

Стоило только начать движение до Моря Спокойствия, как беспокойное море обрушилось с неба.

«Я не взяла ни куртку, ни зонт. Зато взяла шокер. Чёрт, сейчас же всё размокнет. Быстрее в сарай».

На её счастье, дверь в ветхое строение была открыта. Крыша была почти цела, так, что от воды можно было укрыться с большим успехом. Мелани огляделась по сторонам.

«Вот это похоже на стойла, а вот тут, будто, на стенах были приделаны нары. Может этот сарай оставили строители? Жили здесь, пока возводили громадину. Но почему его не снесли? Я повторюсь, это хорошее место для парковки. Можно было расположить её ещё ближе, но… какая разница? Там её тоже нет. В моём папе, подозреваю, вскипел бы его внутренний еврей, из-за такого неверного освоения пространства, а соответственно и из-за спускания бюджета. Зато они там фонариков понаставили».

Про еврея Мелани не с потолка брала. В ней была по одной четвёртой русской, норвежской, еврейской и гаэльской крови. Первая взяла верх и в наследство достались мамины светло-русые волосы. В довесок ещё и свалилась склонность к полноте, свойственная всей родне по материнской линии, которая более-менее сдерживалась физическими нагрузками, но каждый день Мелани ругалась со своим желанием запить пару отличных бургеров парой баночек колы. Сейчас бутылка с красной этикеткой тоже покоилась в сумке.