Стивен Кинг - Ночная смена

– Неужели?

– Следующая неделя – четвертая неделя июля, – начал Уорвик. – Это значит, что для рабочих, работающих у нас больше года, с понедельника по субботу будут выходные. Для остальных же – сокращенный рабочий день и уборка цехов и территории. На это время у меня есть к тебе одно интересное предложение. Я набираю одну специальную команду. Хочешь неплохо подзаработать?

– Смотря что нужно делать, – почти не проявляя заинтересованности, пожал плечами Холл.

– Надо будет вычистить все подвальное помещение. Этим никто не занимался уже двенадцать лет. Работенка, конечно, адская, но мы собираемся использовать брандспойты и отсасывающие насосы.

– Так почему бы вам не заняться этим самому заодно с советом директоров, раз все так просто?

Уорвик зло сверкнул глазами:

– Согласен или нет? Два доллара в час сверх обычной платы. И двойная оплата за сверхурочное время.

Холл быстро прикинул, что сможет быстро заработать таким образом семьдесят пять долларов, которые как раз были бы ему сейчас очень кстати.

– Я согласен.

– Работать будем по ночам. Из-за жары. К понедельнику будь готов. Я на тебя рассчитываю.

С этими словами Уорвик опять затопал вниз по лестнице. Сделав несколько шагов, он остановился и снова обернулся к Холлу:

– Ты ведь учился в колледже, не так ли?

Холл кивнул.

– О'кей, студент. Буду иметь в виду.

Уорвик наконец ушел. Холл закурил еще одну сигарету и, сжав в руке банку из-под минеральной воды, стал дожидаться появления следующей крысы. Он попытался представить себе, что представляет собой подвал и в воображении его возникло непроглядная тьма, сырость плесень, зловонный запах гнили и… крысы. Огромное, невообразимое количество крыс. Может быть там есть даже и летучие мыши. Какая гнусность!

Холл с омерзением швырнул банку об стену и грустно и устало улыбнулся самому себе. Откуда-то издалека донесся зычный голос Уорвика, что есть силы распекающего бедного Висконски.

О'КЕЙ, СТУДЕНТ. БУДУ ИМЕТЬ В ВИДУ.

Вспомнив эту фразу, Холл мгновенно перестал улыбаться и сделал глубокую затяжку. Через несколько секунд поступил запрос от Висконски о подъеме груза нейлонового волокна и Холл отправился к своему рабочему месту. Крысы сразу же повылазили из своих ящиков и расселись на их крышках, провожая его немигающими черными глазами. Выглядели они совсем как присяжные в суде.

11 вечера, понедельник.

Когда вошел Уорвик, одетый в старые рабочие джинсы и высокие резиновые сапоги, его дожидались уже около тридцати шести человек. В этот момент Холл как раз слушал краем уха нудную болтовню Висконски. Гарри Висконски был необычайно толстым, необычайно ленивым и необычайно угрюмым человеком.

– Ну и работенка нам подвалила, – ныл Висконски, когда вошел Уорвик. – Вот посмотрите, домой мы вернемся с рожами, которые будут чернее, чем самая черная ночь в Персии.

– О'кей, – бодро начал Уорвик. – Судя по плану подвала, внизу должен быть осветительный кабель с шестьюдесятью лампами. Вот новые лампы, так что света должно быть достаточно для того, чтобы видеть, чем вы там будете заниматься. Итак, парни, – он указал на группу рабочих, сидевших напротив больших сушащихся мотков промасленной бечевы. – Вы займетесь насосами и рукавами для откачки воды, а также рукавами брандспойтов. Рукава длинные. Разматывать их надо будет аккуратно и не менее аккуратно опускать вниз. Работающие с рукавами должны будут стоять вдоль них на расстоянии приблизительно метров в семьдесят. Думаю, будет достаточно. Тех, кто будет работать с брандспойтами, предупреждаю особо: будьте предельно осторожны и внимательно следите за тем, чтобы под струю воды не попал никто из людей, иначе его придется везти, в лучшем случае, в больницу.

– Кто-нибудь точно изувечится, – снова вполголоса начал канючить Висконски. – Вот посмотрите.

– А вы, парни, – Уорвик указал на другую толпу людей, в которой были и Холл с Висконски. – Вы будете сегодня головной командой. Разделитесь на пары. На каждую пару – по одной электрической вагонетке, в которых вы будете вывозить наружу то, что не всосет насос. В вагонетках сейчас старая рабочая одежда, всякие негодные железяки от станков и прочий хлам – вываливайте все это барахло у западной стены. Есть кто-нибудь, кто не умеет пользоваться вагонетками?

Руки никто не поднял. Электрические вагонетки представляли собой небольшие опрокидывающиеся узкоколейные вагончики, приводимые в движение электродвигателем, работающим от автономных аккумуляторов. От длительной эксплуатации у вагонеток отломилось почти все, что только могло отломиться, кроме самого необходимого – включая сидения для рабочих.

– О'кей, – продолжал тем временем Уорвик, не останавливаясь почти ни на секунду. – Все подвальное помещение разделено на несколько секций, каждая из которых должна быть тщательно вычищена к четвергу. В крайнем случае, закончить должны не позже пятницы. Есть у кого-нибудь вопросы?

Вопросов не было, все это время Холл пристально вглядывался в лицо шефа и у него почему-то появилось странное предчувствие, что в ближайшее время с Уорвиком обязательно должно что-нибудь произойти. Причем не просто что-нибудь, а что-нибудь очень нехорошее. Мысль эта понравилась Холлу. Уорвика он, мягко выражаясь, недолюбливал.

– Ну и прекрасно, – закончил на этом Уорвик. – Тогда давайте начинать.

2 часа ночи, вторник.

Холл очень быстро утомился от бесконечной болтовни Висконски, а более всего – от его совершенно невыносимого нытья. «Напарник» был абсолютно неисправим. Ему не помогла бы, наверное, даже хорошая трепка – она стала бы, скорее, лишь очередным поводом для того, чтобы в очередной раз всласть похныкать.

Холл понял, что у него просто немного пошаливают нервы и попытался развеселить себя мыслью о том, как он отстегал бы Висконски ремнем по его жирной голой заднице. Такая страшная экзекуция его, наверное, просто убила бы. Несмотря на то, что картинка, нарисованная воображением Холла, получилась довольно забавной, она не вызвала у него даже слабой улыбки из-за очень сильного и малоприятного запаха, царящего вокруг – зловонной смеси запахов застоявшейся и гниющей воды, плесени, тошнотворно воняющих промышленных отходов и еще бог весть чего. В самом начале коридора, в котором они находились вдвоем с Висконски, Холлу сразу бросилась в глаза фантастически-огромная колония бледных поганок, растущих прямо из разрушающегося от времени и сырости бетона.

Случайно соскользнув с заевшей от ржавчины одной из шестерен вагонетки, которую Холл хотел провернуть, его рука на мгновение коснулась плотных зарослей этих грибов. Они показались ем у… теплыми и мягкими. Их прикосновение было подобно прикосновению человека, страдающего отеком кожи.