Сергей Данилин - Босиком по млечному пути

– Да, я знаю, что в это трудно поверить, но ты всё поняла правильно. Я умею парить над землей! – Коля стал восторженно рассказывать о своих ощущениях, не особо вдаваясь в подробности. – Представь, как здорово ощущать в себе силу! Подобно птице, я взмываю ввысь и вижу всё, что творится на нашей необъятной земле. До сей поры я любовался её просторами, но сейчас понимаю, что земля наша полна грехов, и только матушка-природа пытается их завуалировать своей роскошной живописной красотой. Я должен пользоваться своим даром и помогать людям!

– Это прекрасно! Ты можешь делать то, что никому из нас не дано! Ты смог спасти меня из лап этих чудовищ, а значит, ты нужен всем! Скажи, а как ты это делаешь?

Николай снял с себя плащ и накинул на плечи девушки. Она вся дрожала. Рассказывать незнакомке свои тайны было слишком опасно. После непродолжительного молчания Алена спросила:

– Как твое имя?

– Николай. Соколов Николай, – уточнил герой.

– А я – Алена! – смущенно произнесла девушка, укутывая в плащ замерзшее тело.

– Надо определить тебя на ночлег, – сообразил спаситель и принялся перебирать в памяти всех соседей, которые бы могли приютить девушку. – Наутро отвезу тебя домой. А сейчас тебе нужно отдыхать. Все вопросы обсудим потом. У нас ещё будет время!

– Но что мы скажем? Я ведь в таком виде!

– Не думай ни о чём. Я обо всем позабочусь.

Впервые за долгие годы Николаю удалось забыть о своей «ненужности». Чувство опеки над беззащитной девушкой возвысило его в своих собственных глазах. Он ощущал себя полноценным мужчиной, способным заботиться и решать проблемы другого человека. До недавнего времени все желание и инициативу отбивала жена Сирена своим хамским поведением. Она убивала в муже все достойные качества, «умело» пользуясь начальственным тоном и вздорным характером. Вездесущая хозяйка положения всегда решала всё сама. А «подкаблучнику», как его частенько называли соседские мужики, ничего не оставалось, как смиренно влачить своё жалкое существование.

Коля сразу стал испытывать к своей «подзащитной» теплые чувства. Он назвал её Алёнушкой, ведь девушка была воплощением кроткой невинности и чистой душевной красоты. Несмотря на свой «изуродованный» внешний вид, она излучала необычайный свет, которым доселе одаривала Николая только любимая красавица Луна.

– Хорошо, Николай, как скажешь. – отозвалась Алена, во всём полагаясь на своего спасителя.

Силы постепенно стали покидать её, и она опустилась на пригорок возле той самой беседки, где недавно Николай прогуливался со своей женой. Не придумав ничего лучше, как поселить на ночлег красавицу к бабульке, которая жила на окраине поселка и любила Колю, как родная мать, он взял девушку на руки и, зажав зеленый камень в руке, вновь воспарил в небо.

Наутро Алена очнулась в избушке, которая походила на сказочный домик. Она огляделась по сторонам и, никого не обнаружив, встала с мягкой постели. Девушка подошла к зеркалу и взглянула на себя, смутно припоминая всё, что произошло накануне. Придя в ужас от своего вида, она отпрыгнула назад, пытаясь пристально всмотреться в отражение, которое не менялось даже издалека. Алена видела там замарашку с грязным лицом и растрепанными волосами. Не успела она сообразить, где находится и что произошло, как послышался скрип двери. В избушку, прибранную белоснежными кружевными изделиями и уставленную резной мебелью, вошла маленькая старушка. Она взглянула на Алену и сказала:

– Доброе утро, дочка. Не пужайся. Я баба Дуся. Евдокия значит. – Бабулька настырно коверкала слова, как это делали многие старики, которых до этого знала Алена. – Сейчас мы тебя умоем, причешем, девонька. Ну чаго боисси? Коленька мне всё рассказал. – И она стала причитать, не давая опомниться бедняжке. – Ироды проклятые. Чаго сотворили-то? Бедняжка, девонька! Давича был случай в нашем поселке. Тоже насильники девчушку испортили. Так никто её бедненькую не услышал. А она-то и звала на помощь и… – бабушка расчувствовалась и пустила слезу. – Нашли девоньку потом на берегу. Слава тебе господи, спасли девчушку.

Баба Дуся по ходу разговора автоматически выполняла свою миссию нянюшки, и Алена не сопротивлялась. Она умывалась, причесывалась, только успевая поддакивать и кивать головой, отвечая на вопросы любопытной бабульки.

– А где Николай? – спросила девушка, когда старушка наконец-таки высказалась.

– Коленька? Так он енто, на работу убяжал. Не стал тебя будить. Сказал, как приедет вечерком, так и увезет тебя, дочк. Не пужайся.

– Так это он меня сюда привёл?

– Ну да! А ты запамятовала всё?

– Я… Я, – застеснялась Алена и, не успев договорить сама, как болтливая старушка всё додумала за нее.

– Знаю, дочк, знаю. Ты не переживай. Коля после того, как тебя принёс, ушел домой, к жене.

– А разве он женат?

– Да, доченька, ещё как женат. Ой, Людка – настоящая мегера.

Не мог же он тебя в дом к себе притащить. Вы бы вместе с ним отправились на Луну в долгий полет. Я Коленьку давно привечаю. Ни одного человека не встречала, как Колюшка. Добрый, ласковый. Правда, он чуток не в себе. Часто заговаривается. На селе его многие умалишенным считают. Но я его понимаю. Я верю ему. Да от такой жизни-то любой мужик с ума сойдеть.

Алена не могла разом «переварить» всю информацию. Всё в голове перемешалось, и она почувствовала сильное недомогание.

К вечеру у неё поднялся жар. Когда Николай вернулся с работы и зашел забрать свою знакомую, баба Дуся строго на строго заявила:

– Девочка больна, не отдам!

– Баб Дусь, не сходи с ума! Её нужно срочно везти в больницу.

Она вся горит! – возразил Николай.

– Ты шо, не понимаешь? А шо могут подумать про тебя? На ней синяки и ссадины! Она бредит. Как ты всё будешь объяснять? Подумай, милок.

Коля застыл в нерешительности. Он не знал, что ему делать. Старушка была права. Никто не поверит бреду пострадавшей девушки, если она заявит, что Николай прилетел с неба и спас её. Вряд ли она стала бы говорить, что защитник просто проходил мимо.

На счастье Алены, хозяйка избушки обладала уникальным даром. Она была целительницей…

…И не просто целительницей. В её роду испокон веков все занимались врачеванием. В той степи, где жили предки бабы Дуси, ходила семейная легенда, которая передавалась из уст в уста. Она гласила, что ещё во времена инквизиции жил дед-колдун со своим семейством, он лечил людей, пользуясь колдовством и заговорами. Хоть деревенька была и маленькая, но в ней царили жестокие законы и правила. Правители приговорили к истреблению весь род лекарей, считая их опасными для всего населения. Во время расправы над целителями выжить удалось только одному деду. Спасая от рук злодеев свои книги с чудодейственными рецептами, старичок поселился в лесной глуши. Он соорудил себе избушку, в которой и прожил без малого сто лет.