Андрей Ливадный - Серв-батальон

Нет уж детка, заканчивай привередничать. Наверное, у тебя милый голосок. Ну, скажи: «доброе утро пилот»…

Тишина в коммуникаторе неприятно оглушала. Она казалась вязкой, неприязненной, враждебной.

Ладно. Я с тобой разберусь. – С нотками раздражения подумал Дональд, застегивая страховочные ремни. Амортизационные дуги пилот-ложемента, катапультируемого в случае критических повреждений машины, автоматически сомкнулись, приборные панели придвинулись еще ближе, все сигналы индикации свидетельствовали о полной готовности к ходовым испытаниям.

Вперед, прямо на пятьсот метров, затем поворот – девяносто градусов вправо. Пошла!

«Хоплит» не шелохнулся.

Вот дрянь… Ты что возомнила о себе, железка? Я ясно сказал – начинаем движение!

В следующий момент произошло нечто невероятное. Вместо того, чтобы подчиниться приказу, машина внезапно зажгла на пульте злобный предупреждающий сигнал, затем раздался характерный звук раскрывающихся, будто металлический бутон, бронеплит рубки управления, и пилот-ложемент с онемевшим от неожиданности Дональдом швырнуло к хмурым небесам Везувия болезненным ударом аварийно-спасательной катапульты.

«Хоплит», катапультировав пилота, включил канал телеметрии, транслируя данные о работе систем на центральный диспетчерский пункт полигона, и начал движение, – на пятьсот метров прямо, потом направо, и дальше, – по собственной инициативе, преодолевая различные преграды и расстреливая внезапно появляющиеся мишени.

Когда Дональд Кроу, освободившись от страховочных ремней благополучно приземлившегося ложемента, доковылял до командного пункта, «Хоплит» уже завершил тестовую программу, самостоятельно вернулся к ангару и занял место в центре разметочного круга.

Войдя в помещение диспетчерской Дональд, уже успевший разгерметизировать шлем, разразился яростной бранью.

Начальник полигона – майор, потерявший в боях обе руки, которые ему заменяли кибернетические протезы, повернулся, посмотрел на разъяренного пилота и произнес:

– Успокойся.

– Успокойся?! Да эта фрайгова машина вышвырнула меня из рубки!

– Я видел.

– И что?! – Лицо Кроу исказила злобная гримаса.

– Видно ты пришелся не по душе «Беатрис». – Сохраняя хладнокровие, ответил майор. – Я тут посмотрел документы, она потеряла пилота в последнем бою. Оттуда попала к нам.

– У нее травматический шок?! Не может видеть других людей? Не желает слушать чужих приказов?! Страдает по своему пилоту?

– Да. – С холодной неприязнью в голосе ответил майор.

– С каких это пор «Одиночкам» позволено переживать, а тем более вышвыривать человека из рубки?!

– У нее погиб пилот. – Словно не слыша слов Дональда, повторил старший офицер полигона. Он в отличие от Кроу знал, что значит терять боевых друзей, он видел, как плачут мужчины, и, сравнивая хамское поведение пилота-испытателя, со сдержанной реакцией искусственного рассудка, познавшего боль смертельной утраты, находил сравнение не в пользу Кроу.

– Вот что, – устало произнес майор. – Машина полностью прошла тест. Она исправна. Давай, подписывай акт испытаний, и забудем о случившемся.

– Что?!

– Ничего. Я наложил свою резолюцию: испытания успешны, «Хоплит» рекомендован к эксплуатации в автоматическом, беспилотном режиме. Подписывай, или клянусь богом – я найду способ отправить тебя на фронт!

Лицо Дональда вытянулось, побледнело, – он в первый раз видел флегматичного майора разъяренным, и ни на миг не усомнился, что тот выполнит данное обещание.

Проклятье…

– Ладно, я подпишу… – Вслух произнес Кроу.

Склонившись над листом пластбумаги, где были отпечатаны данные по испытаниям он, ставя подпись, краем глаза успел взглянуть на другие бумаги.

Для большинства машин, из последней партии, в графе «подразделение-отправитель», значилось одно и тоже:

«Тринадцатый серв-батальон».

Они прибыли на Юнону в составе последнего пополнения.

Двести человек, еще юные: в возрасте от семнадцати до девятнадцати лет.

Челнок, доставивший их с борта общевойскового транспорта, приземлился на рассвете, когда край пылающего диска Юны едва показался из-за линии горизонта.

Первое впечатление о том, что планета полностью терраформирована и утопает в зелени, оказалось обманчивым. Под маскирующими лесопосадками, состоявшими из одной породы хвойных деревьев, модифицированных в военных лабораториях Новой Земли [4] Новая Земля – первая из внесистемных колоний Человечества. В период войны входила в состав Линии Хаммера. Научные исследования, проводившиеся на Новой Земле, были направлены на разработку генетически измененных форм растений и микроорганизмов. , пряталась разветвленная структура военных баз, космодромов, полигонов для испытаний новой техники, – планета представляла собой отнюдь не лесопарк, как виделось с орбиты, а единый научно-испытательный комплекс, где проходили обкатку новые образцы вооружений.

Встречавший новобранцев капитан дождался, пока нестройная толпа подравняется, и перестанет гомонить: от обшивки челноков исходил жар, в постепенно наступившей тишине слышалось потрескивание остывающих бронеплит, клочья утреннего тумана выдавливало из небольшой низины, образованной сетью дренажных канав на краю стартопосадочного поля, оранжевые лучи Юны озаряли верхушки деревьев неестественными для жителей Земли призрачно пламенеющими оттенками ядовитого багрянца, – все это, складываясь вместе, создавало неповторимое впечатление, заставившее вновьприбывших притихнуть.

Капитан терпеливо ждал, зная, что воздействие Юноны угомонит молодежь лучше всяких окриков. Жители земных мегаполисов, никогда не видевшие открытых пространств, беспечные, неорганизованные, еще не осознающие до конца, куда и зачем их привезли, действительно притихли, их взгляды, впитавшие новую реальность, невольно обратили внимание на стоявшего особняком офицера.

– Мальчики и девочки. – Тихо, даже вкрадчиво начал говорить он, заставив смолкнуть последние голоса. – Я знаю, что лишь немногие из вас прибыли сюда по своей воле, записавшись добровольцами на мобилизационных пунктах. Впрочем, теперь уже не важно, какие желания, мотивы, убеждения или их отсутствие заставили вас скрываться от мобилизации или добровольно придти в пункт вербовки. Оглядитесь вокруг и осознайте тот факт, что находитесь на иной планете, вне привычной обстановки. Я не стану орать на вас, обзывать недоносками, и обещать сделать из каждого крутого солдата. Кто насмотрелся скверных фильмов, может забыть о ложных впечатлениях. Отныне вы – пилоты серв-машин. Первый шаг с трапа челнока стал шагом от безалаберной гражданской жизни в войну.