Марат Юсупов - Миссия

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© М. Юсупов, 2014

© ООО «Написано пером», 2014

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru), 2014

Влезая внутрь танка, Руслан чуть поторопился и, не рассчитав, стукнулся головой об край люка.

От удара из глаз посыпался сноп искр, перешедший в ослепительный свет. Одновременно послышался невыносимый свист, который, нарастая и перейдя на басы, превратился в монотонный гул, и наконец Руслан потерял сознание.

Очнулся он сразу, не понимая, где находится и c ощущением какой-то скрытой угрозы. Было темно, сыро и почему-то очень тихо. В открытый люк танка тянуло запахом степи, запавшим когда-то в подсознание запахом из далекого детства.

Руслан на ощупь, сориентировавшись, нашел приборную панель и щелкнул нужным тумблером.

Тускло засветилась лампочка внутреннего освещения, в бок упирался твердый и холодный предмет, оказавшийся складным прикладом калаша.

Размяв затекшую отчего-то шею и прощупав внушительную шишку на голове, Руслан, привычно подтянувшись за поручень, высунулся в люк и замер: ночная мгла, разбавленная тусклым светом тонкого серпа луны и неярких звезд, не могла скрыть, что вокруг ничего не было. В смысле вообще ничего: ни армейского городка с казармами, танковыми ангарами и КПП на въезде.… Ни боевой техники и машин тылового обеспечения на плацу, как, впрочем, и самого плаца… И ни одного солдата или офицера, которые просто обязаны были быть вписанными в привычную картину расположения части.

– Куда же всё подевалось?! – от растерянности что-то неприятно кольнуло в животе.

Со слабой надеждой мелькнула мысль, что это сон, однако веское доказательство реальности происходящего – шишка под беретом на голове – не исчезало.

Где-то внизу должен быть выпавший при ударе рабочий фонарик.

Руслан с трудом нашел его под креслом наводчика орудия, вылез на броню и спрыгнул на землю. Фонарь осветил под ногами привычную бетонку, но поодаль луч света уперся в какую-то зеленую волнистую массу, уходящую в темноту.

Пройдя несколько шагов и присев, он удивленно стал рассматривать этот странный, резкий переход от ровной поверхности бетона в непонятно откуда взявшийся высокий густой травяной покров почвы, окружающий танк.

– Смотри! Они не стыкуются по уровню! – сказанное самому себе относилось к несуразности увиденного – скачкообразного, то выше, то ниже, изменения уровня линии почвы относительно ровной линии бетонного покрытия.

Он двинулся вдоль этого странного перехода бетона в травяной покров почвы. Нестыковка по уровню была везде, местами на десятки сантиметров, а слева от танка поверхность бетона и вовсе резко обрывалась в небольшой овраг приблизительно метровой глубины и метра три шириной.

Осторожно перейдя границу, он спустился в овражек. Внимательно осмотрев поверхность земли ниже края бетонки, он даже присвистнул от удивления: она была как бы оплавленной, ровной, гладкой и прочной на ощупь, как будто бы срезанная гигантской бритвой или лазером. Прорезанной была даже галька, которая вкраплениями светилась в свете фонаря.

Привычно передернув затвор автомата, он решительно двинулся в степь. Световой круг под ногами вырывал редкий невысокий кустарник, трава была густой и сочной, какая обычно растет в поймах рек. Пройдя с полсотни метров и не видя ничего нового, Руслан растерянно остановился.

– И долго собираешься еще идти?

Оглянулся. Сзади надежно чернел танк.

Под соседним кустом шевельнулась какая-то тень, в свете фонаря вспыхнули осветившиеся двумя красными мистически зловещими огнями глаза – заяц!

Спонтанно, не целясь и взяв повыше, чтобы случайно никого не задеть, он дал короткую очередь из автомата, потом, резко развернувшись, кинулся бежать в сторону танка. Всем своим видом и суматошным бегом Руслан пытался изобразить высшую степень испуга и, только выбежав на бетонку, от души расхохотался.

– Всё! Сдаюсь! Здорово разыграли! Видели, как я уже и зайца испугался? Ну, где вы все, выходите, отличный прикол получился!

Внезапно пришедшая мысль о том, что эта инсценировка есть розыгрыш друзей, воспользовавшихся его бессознательным состоянием для того, чтобы подстроить такую необычную ситуацию, развеселила и успокоила Руслана.

Но время шло, а на его крики толпы веселых и довольных розыгрышем сослуживцев всё не было и не было, и снова вернулась растерянность.

В конце концов, эта несуразность окружающей обстановки в сочетании с отсутствием вариантов для каких-либо активных действий подействовали угнетающе и обезоруживали.

– А, черт! – стукнула мысль, заставившая его, как при сдаче нормативов, в считанные секунды оказаться внутри танка и задрожавшими пальцами включить рацию.

Однако на всех диапазонах была тишина, и только фоновый шум указывал на то, что рация была исправна. Такая тишина в эфире была противоестественна и сказалась больнее, чем боль физическая от удара головой.

Руслан начал мучительно вспоминать, что же предшествовало его отключке.

В танке он оказался согласно приказу комбата, с целью устранить неисправность новой экспериментальной тревожной сирены. Она имела какие-то там уникальные акустические свойства, за что её создатели, ученые умы из НИИ, ласково называли «бесовкой».

Весь состав танкистов и спецназовцев его подразделения был заранее оснащен специальными устройствами, вшитыми в подшлемники, для защиты от негативных воздействий этой сирены на человека, при готовившемся её испытании в боевых условиях.

Уникальность же сирены заключалась в способности моментально вызывать у всех находящихся в радиусе её слышимости людей такой невыносимый страх, что они, бессознательно, в ужасе разбегались прочь, а потом их еще сутками трясло крупной дрожью.

Теперь же весь привычный мир куда-то исчез и только Руслан, сидя в одиночестве на твердой броне, растерянно вертел головой.

– Так что же случилось?.. И спросить ведь не у кого… Похоже, надо ждать «мудрого» утра.

Однако когда наконец-то наступил рассвет, вопросов не убавилось.

Руслан долго, не отрываясь от бинокля, осматривал с башни танка по кругу горизонт.

За пределами бетонной площадки, имеющей идеальную овальную форму, лежала холмистая степь, поросшая редким кустарником. Слева, в пределах пары километров, шла прерывистая полоса невысокого, редкого леса, скорее всего по берегам не широкой и потому не просматриваемой реки.