Владимир Шлифовальщик - Ложка дёгтя

– Вон та полка моя, – указал Фил на нары в самом дальнем углу. – Рядом свободная. Твоей будет. Там и постелить есть что. До тебя жил тут один… Вчера его щелкачи сожрали. За полку с тебя – две пайки.

– Не хочу я тут жить! – простонал новичок, постепенно приходя в себя от всех прошедших потрясений.

– Других полок нет, – развёл руками Фил, удивлённый неожиданной привередливостью новенького.

– Причём тут полки! Среди вас, подонков, не хочу жить. О мой Лепест, какие же вы все негодяи!

Фил не сдержался и отвесил дерзкому оборванцу затрещину. Тот не захныкал по обыкновению, а бешено уставился на романтика.

– Ну, бей меня, сволочь, бей! – закричал он. – Перед сильными ты скачешь на задних лапках и хихикаешь. А меня, слабака, чего ж не побить. Давай, лупцуй! Хозяин, чтоб тебя!

Романтик опешил от такой складной речи и опустил руки. Храп прекратился, из кучи рванья показалась заросшая седыми волосами голова.

– Я сейчас встану и поубиваю всех! – прорычал разбуженный нищесвой.

Фил и новичок испуганно присели. Убедившись, что носитель седой головы опять захрапел, они перешли на шёпот.

– Не хочу тут жить, – повторил вполголоса Герт.

– Не живи, пожалуйста! Давай, иди за ограду. Скоро ночь, квазиволки тебе будут очень рады. Костей не оставят.

Аргумент подействовал, и новичок смолк.

– Есть хочешь? – примиряющее спросил романтик.

– А у тебя есть пища? Господин Фил…

– Сейчас украдём немного.

Фил подошёл к своей полке, пошарил под ней и нащупал железный мятый биганчик – нехитрую ёмкость, которой охотно пользовались и нищесвои и смотрилы последние дней десять. На цыпочках романтик подкрался к печке, покосился на полку с храпящим нищесвоем и аккуратно отлил в биганчик кипящего варева.

– Жри, – благодушно посоветовал романтик, вернувшись.

Он усадил новичка на свою полку и сунув ему под нос еду.

– А где ложка? – спросил тот, зачем-то пошарив глазами возле биганчика.

– Чего тебе ещё? – недовольно пробормотал Фил, удивлённо глядя на Герта.

– Ложку бы…

– Какую «ложку»? Что ты мелешь? Бери и ешь!

– Руками?!

– Можешь ногами! – хмыкнул романтик.

Новичок неловко полез в биганчик пятернёй.

– Да подожди, пускай остынет! – запоздало посоветовал Фил, увидев, что оборванец отдёрнул руку и немедленно заревел в голос. Однако, заметив, что храп на соседней полке прекратился, испуганно затих, всхлипывая и дуя на обожженные пальцы.

– Ну ты и тупица! – прошептал романтик, дивясь на несообразительность Герта. – Ум у тебя подчистую, что ли, забрали?

– Нет, оставили чуть-чуть, – ответил новичок, делая вторую попытку зачерпнуть мутную жижу рукой. – По норме полагающийся.

– Минимум самый, видать, оставили, – проворчал Фил. – Чтобы в абстра не превратился.

Новенький так и не успел отведать варева. В жилище внезапно вошёл местный предводитель нищесвоев Мих, сопровождаемый своим шустриком Харпатом, вразвалку подошёл к новичку, рывком поднял его и неспешно вывернул карманы.

– Всё успел забрать? – недовольно спросил он Фила, повернувшись к нему.

– Я же говорю, всё! – заорал Харпат, подпрыгивая от нетерпения. – Дай ему, Мих! Дай ему по морде!

– Да не было у него ничего, Мих! – залепетал романтик, пятясь в тёмный угол и униженно кланяясь. – Смотрилы всё подчистую захапали. Лепест свидетель, не было!

– Врёшь, шакалоид! – зарычал предводитель, наступая на Фила. Его маленькие глазки зло смотрели на романтика.

Храпящий на полке нищесвой снова замолчал, приподнял голову, собираясь рявкнуть, но, увидев предводителя, испуганно замолчал и зарылся в тряпьё. Фил вжался спиной в стену и зажмурился, ожидая удара. Мих остановился перед ним.

– Врежь ему, Мих, врежь! – подзуживал Харпат, увиваясь вокруг предводителя. – Чтобы кровища брызнула!

Предводитель, не обращая внимания на своего шустрика, хищно улыбнулся:

– Что нужно сделать, когда тебя ругает предводитель?

Фил уже давно догадался, но старался оттянуть момент. Теперь, когда у него явно попросили мзды, он вздохнул, вытащил из-под нар мешок и протянул его Миху. Тот вырвал мешок из рук и с разочарованием вытащил злапаусы, уже начавшие портиться и тошнотворно пахнуть.

– Действяков нет? – спросил предводитель, швырнув мешок на пол.

– Да какие там действяки, Мих! – заныл Фил. – Одна дрянь сегодня попадалась!

– А навычек?

Романтик только закатил глаза, что должно было убедить настырного предводителя в полном отсутствии навычек.

– Может, у него ещё что есть, – науськивал Харпат, глядя снизу вверх на предводителя. – Давай поищем вместе, а? Под полкой прячет, я точно говорю. Он ведь жадный, сволочь! Делиться не хочет!

Но раздосадованный Мих уже собрался уходить. Не зная, чем заглушить досаду, он наподдал ногой биганчик с украденной жижей, расплескав так и не остывшее варево по всему помещению. Перед выходом он обернулся и погрозил Филу кулаком. Увидев, что угроза миновала, голодный новичок начал соскребать жижу с пола.

Утром Фил проснулся от привычного грохота. Это палили в воздух из явломётов смотрилы. Явлов они не жалели, причём самых разных. Над обиталищем разразилась сильная гроза с бураном, смерчами и селевыми потоками. Несочетаемые природные явления, разбушевавшиеся на небольшом участке, издавали это неприятное грохотание, служащее сигналом подъёма для нищесвоев.

– Подъём, быдланы!! – слышался за стеной жилища чудовищный голос. – На утреннюю проповедь становись, пока я вас не передушил всех!!

Казалось, вопли было слышно во всём Отстойнике. Это орал Голосун (так его прозвал Фил) – смотрила с невероятно громким голосом. Голосистости у него чуть ли не с килосвой, видимо, специально для того, чтобы будить жителей обиталища.

Глянув на соседнюю полку, романтик увидел, что Герт проснулся, завернулся в тряпьё и испуганно прислушивается к воплям на улице.

– Подъём, подонки!! Браги, что ли, перепились?! Вши помойные, бегом на улицу! – надрывался Голосун. – А то песчаными бурями стрелять начнём!

– Давай быстрее, новенький! – посоветовал Фил. – Пока смотрилы бить не начали.

– А чего это они, хозяин? – спросил Лер с содроганием.

– Ничего. Обычный подъём. Так каждое утро.

Фил и Герт выскочили на улицу и под грохот разнообразных природных стихий помчались на пустырь, где обычно проходила проповедь. Они миновали двух рослых смотрил-явломётчиков в оранжевой форме. Один из смотрил повернулся к бежавшим друзьям и прицелился в них:

– Бух! – «пошутил» он, делая вид, что нажимает на спуск.

Лер действительно испугался, Фил же знал о подобных «шутках» смотрил. Для удовольствия смотрилы он сделал вид, что замер от ужаса, а затем что есть силы рванул к пустырю, изображая панику выпученными глазами, бестолково размахивая руками. Ничего не понимающий Герт бросился за ним под дикий хохот явломётчиков.