Марик Лернер - Полицейская история

Вместо попытки уговорить пропустить и не морочить голову я просто оставил им свой багаж, моментально перестав объясняться на привычном для здешней публики языке. Надменный вид и возмущение на французском. Эф Би Ай звучит одинаково на любом наречии. Что здешние товарищи имеют некие познания на английском, я уяснил с обращения. Умеют ведь определять, кто заявился, с первого взгляда. Вид у меня что ли не такой? Вроде никаких особых тряпок, выделяющих из остальных посетителей, не заметил. Хотя нормальный человек конечно с чемоданом не припрется. Могли бы и встретить.

Языка культурной столицы мира Парижа они не знали и это вышло удачно. Я просто бросил чемодан, ткнув внушительно пальцем сначала в него, а затем погрозив и гордо прошествовал дальше. За время нашего бурного общения с мычанием и жестами уже скопилась очередь и им стало некогда догонять и вязать нарушителя режима. Нервные гости и работники многочисленных фирм подняли немалый хай. Один даже сунулся переводить и пришлось ему с наидружелюбнейшей улыбочкой посоветовать не лезть не в свое дело. Якобы проверка профессиональности МВД проводится. Парни ее явно бы не прошли, что наводило на определенные мысли.

На этаже торчал еще один охранник. На наше общее счастье, уж очень хотелось устроить скандал, этот не столько проверял, сколько подсказывал направление. Все-таки бардак у них. Кто ж так пускает?

Ровно через пять минут я понял все. Громкое название «отдел ФБР по связям с советскими правоохранительными органами» представляло из себя не слишком большое помещение, разграниченное на несколько клеток. В каждом стол, два стула. Для доблестного агента и посетителя. Как положено стенки не выше голов, чтоб видно было начальству чем занимаются. Трудность заключалось в наличии в штате аж трех человек помимо внимательно изучающей ногти секретарши.

Эти были заняты не менее ответственным делом. Они с увлечением смотрели телевизор. С него проникновенно вещал новый глава СССР Мальцев. Я в тезисы последнего съезда КПСС не заглядывал по причинам сильной занятости на поприще ловли бандитов, но думаю, там тоже звучали правильные слова. Повышение занятости, внимательное отношение к нуждам трудящихся. Создание справедливой системы трудовых договоров, борьба с отдельными недостатками и коррупцией. Полный набор. Наши политики тоже нечто подобное обещают.

– Уильям Мак-Кинли? – без малейшего удивления спросила секретарша при моем появлении. – А где чемоданы?

Я упал на стул напротив и посмотрел внимательно. Девушка уже давно была не вполне молода. За тридцать с лишним. Пожалуй под сорок. При этом кроме морщинок и глаз и чего-то неуловимого, ничего не выдавало в ней взрослую женщину. Такая вся из себя приятная и пустая молодая куколка. По запаху натуралка, не фэйри.

– Внизу, – сказал я из принципа на русском. – Не пропустили мусора поганые.

– Не надо путать, – ответила она с легкой насмешкой во взоре, – менты, мусора, легавые, фараоны – это работники МВД. Государственные люди на зарплате. А наша охрана вертухаи. Так называемая вневедомственная охрана. И лучше при них такие вещи не говорить. Ни при тех, ни при других. Слова имеют оскорбительный оттенок.

Ого. А она совсем не глупа. Меня ждут разнообразные открытия и постоянное тыканье лицом в грязь.

– Я явно нуждаюсь в консультанте, – каюсь, разводя руками. – Столь далеко мои познания не распространяются. Когда мы сможем начать? Например вечером?

– Я замужем.

– Ну муж не стенка и кольца не наблюдается.

Взгляд был не сердитый, но запах не изменился. Серьезная мадам.

– Так, – говорит. – Начнем с начала. Меня зовут Татьяна Лобова.

– Ты местная? – изумился.

– Политика доверия, – еле заметно морщась, объяснила. – Нанимать обслуживающий персонал в стране. А я заодно уже много лет миссис Гордон О'Коннор.

– Снимаю свое предложение. Нельзя обижать братьев-ирландцев! Я тоже частично.

– А здесь я сейчас единственная тщательно выполняющая служебные обязанности.

Ясное дело, остальные получают информацию с экрана и им некогда на посетителей внимание обращать.

«Создание базовой системы медицинского и санитарного обеспечения, гарантирующей всем получение медико-санитарных услуг», – неслось из динамиков.

В чем собственно отличие, медицинского от санитарного обслуживания? Уровни что ли разные? Плевать. Это ко мне не относится.

– Хороший выбор сделали, – на всякий случай польстил. – Заодно и двух зайцев одним махом побивахом.

Она впервые улыбнулась, показав ямочки на щеках.

– Неправильно сказал? – озадачиваюсь. – Вечно я с этими пословицами путаюсь. Почему нельзя искать булавку в сене, а обязательно иголку?

– Понятия не имею. Просто так говорят. Есть общие для всех коды. Не сбивай меня! Мы так никогда не закончим. Я твое дело читала, ну насколько доверяют, хотя не уверена, что они, – взгляд через плечо, – знают больше подробностей. – Ладно. Переходим к делу. Слушай внимательно. Согласно закону о въезде в СССР ты относишься к категории «Ф».

– Знакомая буква.

Она опять мило улыбнулась.

– Английская, не русская. И здесь обычное совпадение. На обучение дают «Х». А ты на работу. Вот это сам закон – на стол ложится не очень толстая брошюра. – Первоначально имелась идея поселить в семье милиционера, для близкого знакомства.

– И?

– Ну, знаешь, пол года терпеть чужака в квартире желающих не обнаружилось. Тут и знакомый достанет до печенок. Потом расходы, еда, как прикинули… В общем не из антипатии, а чисто по практическим соображениям от этого решили отказаться. Жить будешь в общежитии министерства внутренних дел. Там обычно либо командировочные, либо недавно переведенные и или переехавшие в Москву. Посторонних нет и вполне приличная обстановка. Вот.

Очередные бумаги появляются у меня под носом.

– Направление. Регистрация.

– Чего?

– Иностранцу положено ставить власти в известность о местожительстве. Закон, должен понимать. Раньше гораздо хуже было. Лет пятнадцать назад я вместе с мужем жить не имела права.

– Это как?

– Советские граждане не имели права находиться в специально отгороженном для иностранцев районе ночью за исключением персонала. И запись о замужестве роли не играла. У меня ему разрешалось находиться, а не жить постоянно. Для иностранцев отдельный квартал. И туда уже мне запрещено.

– Дурь какая.

– Закон суров, но он закон. Забор, шлагбаум, вертухай, проверки документов. Впрочем в гостиницах тоже самое для местных. Прописанным можно, остальных в ментовку. Обычно штрафами отделывались, но могли и телегу на работу прислать. А это уже неприятности.

– А заплатить коридорным или дежурным?