Ксения Бай - Тотальное истребление

– Покажи мне её, – Веррс нетерпеливо протянул ладонь к доктору, не обращая внимания на знаки уважения со стороны подчинённых.

Брейнер на весу распахнул кейс и достал оттуда прозрачную коробку, внутри которой была закреплена жемчужина. Владыка выхватил её из рук Джона и открыл. Мягкий свет очаровал Веррса. В розовом сиянии он отчётливо видел яркие звёзды и далёкие планеты, которые никогда не встречал.

– Когда вы сможете закончить работу над оружием? – не отрывая взгляд от жемчужины, спросил он.

– Два-три дня, – Брейнер задумчиво закатил глаза, шмыгая носом. – Нужно провести кое-какие тесты, вычислить силу, плотность энергии и массы эфира…

– Прекрасно! – Веррс перестал слушать заумный бред доктора после слов «два-три дня». Он захлопнул коробку и передал её Джону. – Я хочу как можно скорее увидеть его в деле. Помните, на кону ваша жизнь!

– Конечно, владыка, – он аккуратно положил коробочку обратно в кейс и быстрым шагом направился к себе в лабораторию. Ему предстоит очень много работы, и он не хотел терять ни минуты.

– Полковник, – Веррс, наконец, обратил внимание на Скаттикуса, – вы, как всегда, радуете меня, – он крепко пожал ему руку. – Отныне вы будете командиром специального подразделения, отвечающего за «Нургл».

– Спасибо, владыка, за оказанную честь, – полковник выдавил из себя подобие улыбки, за которой скрывалась злость и разочарование.

– Можете не благодарить, это идея майора Адамса, – он указал на Ричарда, который смерил победоносным взглядом закипающего от гнева Скаттикуса.

– Какие ещё будут указания? – сквозь зубы пробормотал полковник, глядя на Веррса.

– Пока никаких. Можете отдыхать. Остальным займётся майор Адамс, – он развернулся и вместе с Ричардом направился в замок, обсуждая следующий шаг по захвату Галактики.

Скаттикус молча наблюдал, как они удаляются в сторону главных ворот, еле сдерживая желчь, переполнявшую чёрное сердце полковника. Почему Веррс так с ним поступает? Неужели все эти годы, которые он служил зазнавшемуся диктатору верой и правдой прошли зря? Он выполнял любые приказы владыки, даже самые безумные. Ради чего? Чтобы колесить по галактике на «Нургле» в компании сумасшедшего доктора, пока Адамс командует его армией? Нет! Это не справедливо! Он не позволит жалкому человечишке занять его место, заработанное потом и кровью. Скаттикус не пожалел своего кровного брата ради этого места, не пожалеет и Адамса. Рано или поздно человек оступится и тогда он окажется рядом и приложит все усилия, чтобы помочь новоиспечённому майору больше не подняться с колен!

– Всё в порядке, полковник? – Каддикус решил привести в чувство оцепеневшего командира, который, наблюдал за уходящим диктатором.

– Да, – он посмотрел на лейтенанта, – но будет лучше, когда этот выскочка сдохнет. Придёт время и владыка наиграется со своей новой игрушкой, – Скаттикус мечтательно закрыл глаза, – и я с удовольствием выпотрошу его.

Рассвет на Эгисе в это чудесное утро был невероятно красив. Лучи солнца нежно касались земли, пробуждая ото сна сказочную природу далёкой планеты. Весь мир ожил, чтобы проводить будущих первооткрывателей в дальнюю дорогу. Путешествие в соседнюю галактику вдохновляло команду капитана Картера ровно так же, как и пугало. Алиса всё время посматривала на старинные часы в гостиной старого замка, считая минуты; Филипп и Гранд в третий раз проверяли исправность оборудования звездолёта; принцесса Зерра и Кесо сверяли маршрут межгалактических карт с координатами, запрограммированными в «Еву», а всегда невозмутимый Вицикус нервно расхаживал по саду в ожидании сбора. Глава Соломон должен был отправить их команду к Андромеде ещё вчера, но неожиданный визит царя Закая на Эгис спутал им все планы. Разгневанный отец явился в поисках сбежавшей дочери. Между Зеррой и Закаем разгорелся грандиозный скандал, который слышали все жители замка. Отец не мог смириться с глупым и необдуманным выбором дочери и всячески старался уговорить принцессу вернуться на Албино и заняться делами, достойными царского отпрыска.

– Собирайся, мы летим домой! – Закай грубо схватил дочь за руку и подтянул к себе.

– Нет! – она выдернула руку, которая горела, словно побывала в огне. – Ты не вправе указывать мне, как жить и что делать!

– Я не вправе? Запомни, я не только твой отец, но ещё и царь. Твой отказ вернуться на Албино это прямое неподчинение моей воле. Подумай, чем тебе это может грозить!

– Мне всё равно, – равнодушно ответила Зерра и, скрестив руки на груди, отвернулась. Её раздражали пустые угрозы отца.

– Думай, что говоришь! Неужели ты предпочтёшь остаться здесь, с ними? Ради чего? Это не наша война! Хотят бороться против Веррса, пусть борются, но моя дочь в этом участвовать не будет! Ты принцесса, а не прислужница МОЗГа или анцентов! Твоё дело сидеть на троне подле меня и быть готовой занять моё место.

– А если я не хочу…

– Повзрослей, Зерра! Это не вопрос выбора, это твоя обязанность перед нашим народом! Ты принцесса и должна вести себя соответствующе, иначе…

– Что? Лишишь меня трона? – она обернулась и, сделав серьёзное лицо, демонстративно сказала: – Не утруждайся, я сама отрекаюсь от него. Довольны, ваше величество? – Зерра в реверансе поклонилась, потом выпрямилась и стремительно покинула комнату, громко хлопнув дверью.

Устав спорить с непокорной дочерью, царь Закай сдался и поспешил вернуться на Албино, оставив дочери записку и прощальный подарок – шкатулку с медальоном, принадлежавшим её покойной матери. На овальном кулоне была изображена спираль, инкрустированная разноцветными камнями поверх которой была надпись – «Предвечный уготовил тебе путь. Пробудись и следуй ему». Слёзы, подступившие к глазам Зерры, заиграли лучиками солнца, прокравшимися в окно её спальни. Она села на кровать и дрожащими руками взяла белоснежный лист бумаги, на котором до боли знакомым почерком было написано послание – «Прости, дочь моя. Я хотел уберечь тебя от беды и посмел перейти все грани дозволенного. Я уже потерял твою мать и братьев и не переживу, если с тобой что-нибудь случится. Будь осторожнее и скорее возвращайся домой! Я буду с нетерпением ждать тебя. С любовью, твой своевластный отец». Проревев несколько часов в своей комнате, Зерра успокоилась и с головой ушла в работу, которая хоть как-то помогала ей бороться с чувством вины. Подготовка к полёту ненадолго отвлекла принцессу; она смогла переосмыслить разговор с отцом. По возвращению они обязательно помирятся, и Зерра извинится за неподобающее поведение и глупость, а пока в знак любви и уважения будет носить медальон, напоминающей о счастливых и беззаботных временах, проведённых в кругу семьи. Невольные слушатели и наблюдатели драмы отцов и детей старались не вмешиваться и не лезть с советами к принцессе, и тихо занимались своими делами, ну или делали вид, что занимаются. Алиса, уткнувшись в книгу, за полчаса так ни разу и не перелистнула страницу. Она смотрела на напечатанные, на старой бумаге буквы и никак не могла составить из них слова. Мысли невольно уносили её прочь из комнаты, замка, планеты и галактики. Полностью восстановившись физически, Алиса была сломлена морально, и даже предвкушение великого по своей значимости путешествия не радовало её. Всё чаще она думала о своей прежней жизни, о безоблачном прошлом и предопределённом будущем, уготованным ей. О поэтапном существовании в мире, больше напоминающем клетку в зоопарке: ты рождаешься, живёшь, ешь, пьёшь, если повезёт то ещё и размножаешься, а потом умираешь – ничего особенного, всё как у всех. Но вот ей, возможно единственному человеку на Земле, выпал шанс изменить судьбу, стать свидетельницей необыкновенных событий и чудес, принять участие в извечной битве добра и зла и, стать частью чего-то большого, сделав вклад во всемирную историю. А что она? Боится. Боится и сомневается, а стоило ли ей выбираться из столь уютной и знакомой клетки? Было бы гораздо проще оставаться там и не знать горя и бед, свалившихся на неё словно снежная лавина с гор. Но с другой стороны, она никогда бы не узнала, что такое настоящая дружба и любовь. Никогда бы не увидела столь прекрасные места, как Эгис, Кейсон или Террадейт. Никогда бы не познала мудрость и знания древних анцентов и неиссякаемый оптимизм агрейтеров. Последние пару дней Кесо и Гранд были её неизменными спутниками в вечерних прогулках по саду. Они много шутили и смеялись, чтобы поднять ей настроение. На её долю выпало много испытаний и в эту переполненную болью и сожалением корзину умудрилось добавиться ещё одно – Картер, чьё присутствие так долго помогало ей, более ли менее стоять на ногах. Сейчас он всячески избегал компании Алисы. При одном её появлении, капитан вспоминал о неотложных делах или ещё о какой-нибудь ерунде, требующей его срочного присутствия, и исчезал с горизонта. Она не раз пыталась поговорить с ним, но никак не могла поймать неуловимого Филиппа. Каждый раз ему удавалось быстро скрыться из виду.