Илья Шумей - Разум главного калибра

– Адмирал!? – потрясенно вытаращился на него Риккардо.

– Так-так, кто тут у нас? – Кехшавад явно пребывал не в лучшем расположении духа.

Вперед выступил один из десантников, сканируя задержанных и сверяясь с показаниями монитора на предплечье.

– Стандартный транспортный корабль «Турин» класса «Северка-2», – начал докладывать он, дублируя основную информацию на дисплей адмирала, – порт приписки – Иншань. За текущий год начислено два штрафа за ненадлежащее оформление документов и пять штрафов за незадекларированный груз.

– Контрабас, – констатировал Кехшавад.

– Да ладно Вам, с кем не бывает… – встрял Игорь, но немедленно умолк. То ли при виде шагнувшего к нему десантника с парализатором в руке, то ли от полученного в бок капитанского тычка.

– Капитан – Риккардо Кьюи, – продолжал докладывать офицер, – подполковник флота в отставке. Безупречный послужной список. Две Медали за Отвагу и орден Серебряной Звезды. После полученного восемь лет назад ранения отчислен из рядов по состоянию здоровья. К настоящему моменту имеет судимости за незаконную торговлю оружием и оказание сопротивления представителю правоохранительных органов.

Глаз капитана одарил Кехшавада угрюмым взглядом исподлобья, но тот даже не моргнул. Он и не таких бунтарей по струнке выстраивал. Иначе не стал бы адмиралом.

Офицер тем временем зачитал краткие досье на остальных и отступил в сторону.

– Типичный пример того, что я называю «катиться по наклонной», – процедил Кехшавад с нескрываемым презрением.

– А чего Вы ожидали, подписывая приказы о нашем увольнении в запас без сохранения содержания? – огрызнулся Риккардо в ответ, – пришлось выкручиваться.

– Республика тогда вела изнурительную войну, и лишних денег у нее не было, – в планы адмирала не входило оправдываться перед задержанными, а потому он поспешил перейти к обвинениям, – в любом случае, грамотный специалист всегда мог найти достойную работу. Но какой путь избрали вы? Контрабанда, торговля оружием, а теперь еще и киднэппингом подрабатываете? Совсем с заказами туго стало?

– Какой еще киднэпп… – Игорь охнул, когда локоть капитана снова ткнул его под ребра.

– Мы будем говорить только в присутствии адвоката, – буркнул Риккардо, сложив руки на груди и всем своим видом давая понять, что всерьез намерен потягаться в красноречии с рыбой.

– Уважаемый, – голос командующего преисполнился сладкой патоки, – если Вы выглянете в иллюминатор, то увидите там небольшую штуковину длиной в километр с хвостиком. Именуется сия штуковина – тяжелый ударный крейсер «Троя». Это Ваш адвокат, прокурор и судья в одном лице. Один-единственный выстрел его главного лучевого орудия оставит от вашего корыта облачко плазмы. Ни улик, ни свидетелей, ни глупых вопросов – он довольно осклабился, увидев, как вытянулись лица стоявшей перед ним компании, – ну так что, будете продолжать упрямствовать, или все же поговорим по-хорошему?

До стыковки с доком оставалось чуть меньше одного витка, и пока автопилот вел капсулу по маршруту, появилось немного времени для прояснения назревших вопросов. Между изначальным планом и суровой реальностью обнаружились серьезные расхождения, и, во избежание новых неожиданных и неприятных открытий, ясность следовало внести как можно скорее.

Чак на всякий случай еще раз проверил показания приборов и развернулся к Сильвии. Девчонка сидела пристегнутой в своем кресле и отнюдь не спешила благодарить своего спасителя. Ее практически лишенное мимики лицо не выражало каких-то заметных эмоций, но угрюмый взгляд говорил сам за себя.

– Итак, давай еще раз с самого начала. Как ты оказалась на «Турине»?

– А как это обычно у людей происходит? – сварливо отозвалась она, – приехала в порт на такси и поднялась по трапу.

– Почему Рик, наш капитан, держал тебя взаперти?

– Я сама попросила его никого ко мне не пускать. Чем меньше людей знает, где я – тем лучше.

– Ты явно от кого-то скрываешься, но от кого?

– Склероз, да? Говорю же – от отца!

Чак с трудом подавил в себе желание подойти к несносной девчонке и отвесить ей хороший подзатыльник или оттаскать за ухо. Чтобы знала, как проявлять неуважение к взрослым.

– Почему?

– Долгая история…

– И почему ты ожидала, что за тобой придут военные?

– Некоторых вещей тебе лучше не знать – спокойней спать будешь.

Технику пришлось сцепить руки на коленях, чтобы унять обуявший их зуд. Сильвия остро нуждалась в хорошей дозе воспитательных процедур. А их беседа, похоже, обещала быть долгой. За странной историей с мнимым похищением замаячили события куда больших масштабов, участие в которых в планы Чака не входило. Хотя их подробности разузнать все же стоило. Удачно пристроенная ценная информация может порой принести весьма неплохие деньги.

– Ладно, теперь давай с самого начала, – Чак протянул руку и перевел автопилот в режим ожидания, – а со своей бессонницей я как-нибудь разберусь.

– Ну, с чего все началось, ты вполне можешь видеть по моему лицу.

– А именно? – он мысленно взял на себя обязательство вытерпеть все выходки жуткого ребенка. Пусть думает, что он и вправду тугодум.

– Синдром Дирке, – вздохнула Сильвия, – я родилась полным и безнадежным дебилом.

– Ну, если не принимать во внимание идиотскую манеру общения, – Чак задумчиво поскреб щеку, – то на данный момент твоя голова соображает вполне сносно. А местами, как мне кажется, даже малость перебарщивает.

– Перебарщивает!? – по рубке рассыпался заливистый детский смех, – да я играючи перемножаю в уме восьмизначные числа и решаю дифференциальные уравнения второго порядка! Из меня, по сути, сделали живой компьютер!

– Кто же это тебя так? – как ни странно, но заявления Сильвии, хоть и звучали они совершенно фантастически, не вызвали у техника ни капли сомнений. Девчонка явно говорила чистую правду.

– Папаша, кто же еще! Ты ведь в курсе, кто он такой?

– Какая-то большая шишка в фармацевтическом бизнесе, да?

– Специалист с мировым именем в области нейрогенетики и адаптивной фармацевтики, глава «ИнгароФарм», совладелец «Коути Кемикал», «ВедоЛек», «Принкманн и Ко», ну и еще кое-что по мелочи.

Все перечисленные бренды давно были на слуху и настолько примелькались, что воспринимались уже как имена нарицательные, и никаких особых ассоциаций не вызывали. Почти наверняка в бортовой аптечке завалялись несколько упаковок со знакомыми логотипами. А тут перед тобой сидит дочь реального человека, который всеми этими компаниями руководит. И привычные наборы букв неожиданно превращаются в живых людей со своими страстями и слабостями, и у которых тоже рождаются дети с жутким, но, к счастью, крайне редким синдромом Дирке. Вот только у простых людей такой диагноз – приговор, тогда как у избранных…