Андрей Страканов - Ловушка для мягкотела

Пожалуй и обманом-то это не назовешь, так – лукавство. В общем обижаться на них было вроде бы и не за что. Особенно после того, как он лично убедился в бесспорных преимуществах биокома. И все же, как говорилось в известном анекдоте про якобы пропавшие чайные ложечки – «осадок все равно остался»…

Они вышли из трансера наружу, в зал станции. Здесь ничего не изменилось, лишь исчезла с пола та самая «шкура дикаря», брошенная им здесь два дня назад. Станция немедленно выдала им дежурный доклад-приветствие и, не получив ответа, обиженно свернула экран своего видеоинтерфейса.

– А как же я теперь в таком виде появлюсь там? – Он махнул рукой в сторону стены, туда, где по его мнению проходил тоннель метро. – В спецовке к вам нельзя, а в вашем биокоме нельзя к нам! Меня же моментально сцапают, объясняйся потом. Зря вы мою «маскировку» уничтожили, сейчас бы одел поверх и никто ничего бы не заметил! Может быть она осталась, а?

– Увы, станция ее уничтожила. Но не стоит переживать, все гораздо проще, чем ты думаешь. Биоком позволяет имитировать практически любую одежду. Ты ведь и сам уже немного научился с ним управляться, не правда ли?. А теперь сможешь делать и еще кое-что, в том числе и это.

С этими словами она взяла его за руку. Его биоком на секунду словно уплотнился, а потом… он почувствовал, как окружающее его пространство неожиданно «распахнулось». Наверно больше всего это было похоже на ощущения полуслепого и глухого старика-паралитика, к которому вдруг разом вернулись его былые слух, зрение, осязание и способность двигаться. Но если бы только это! Кроме всего прочего его новые зрение и слух получили еще и возможность к смещению в ультра- и инфра- области спектров и диапазонов, а обоняние, похоже, обострилось чуть ли не до собачьего. И все эти сверхвозможности «включались» сами, ему достаточно было лишь немного напрячься, как это делает человек, когда ему надо прислушаться к шепоту, разглядеть какую-то малозаметную деталь или принюхаться.

В тот момент он почувствовал себя просто экстрасенсом каким-то! И некоторое время развлекался, разглядывая своих спутников разными участками вновь обретенного зрения и прислушиваясь к биению их сердец. Не удивительно, подумал он, что они такие чувствительные – с таким-то набором он и сам теперь тоже о-го-го! Он теперь тоже не пальцем деланный! Правильно значит он предположил тогда, что его, как начинающего, просто «ограничивали в правах». Теперь он их получил наконец. Даххи терпеливо дожидались, пока он наиграется. Потом Руан сказала:

– А теперь представь себе, как бы ты хотел быть одетым и мысленно «переодень» себя. Это потребует особой концентрации, поэтому тебе придется потренироваться. Не переживай, если сразу не получится. Мы учимся этому с детства.

– Легко вам сказать! Ну ладно, сейчас попробую…

Он представил себе почему-то милицейскую форму. Наверно потому, что милиционер уже сам по себе есть представитель власти и закона и не должен вызывать подозрений. Но, видно из-за отсутствия опыта и должной зрительной памяти, получившийся у него наряд оказался еще хуже, чем форма капитана Данко из «Красной жары». Этот американский «киношедевр» эпохи видеосалонов запомнился ему не только несокрушимым Арни в главной роли, облаченным в невообразимый наряд, который по мнению американских реквизиторов, должен носить настоящий советский милиционер, но и фразами на ломаном русском: «какие твои доказательства», «хулиганы» и «капитализм».

Выходить «на люди» в таком виде было совершенно невозможно. Он же не Шварценеггер! Поэтому пришлось срочно возвращаться к первоначальному виду. Это тоже удалось ему не сразу, а только с третьей попытки. Биоком упорно не желал убирать некоторые элементы «милицейской» формы.

Даххи с участливыми улыбками смотрели на его мучения. После не менее неудачных опытов по превращению в машиниста метро и военного он оставил попытки одеться в форменную одежду, которая, по его мнению, была чем-то вроде «охранной грамоты» для ее обладателя, а значит имела преимущество перед обычной, гражданской. Радовало пока одно – возврат к прежнему, исходному виду после каждой такой попытки давался ему с каждым разом все легче и легче. И вот его терпение и настойчивость были наконец вознаграждены: ему удалось-таки «облачился» в более простую, повседневную, если можно так выразиться, одежду, хотя понятие повседневности в одежде весьма растяжимо. Но, тем не менее, его личный, нынешний вариант повседневной одежды получился, как ему показалось, вполне сносно.

– Совсем другое дело! В этом можно и на люди показываться, – он критически оглядел себя со всех сторон (насколько это оказалось возможным без зеркала), и остался доволен творением своей фантазии и возможностями биокома. – Как вам?

В глазах даххов он прочел сомнение, смешанное с растерянностью. Ну, да нашел кого спросить – языком-то русским она владеют свободно, но с такими возможностями это немудрено. А вот по части вопросов земной моды, похоже, им ещё далеко до совершенства. Не советчики.

– Ну что ж! Я так понимаю, что теперь нам пора прощаться?

Руан стояла около трансера, Айль и Эцц стояли чуть позади, справа и слева от нее, словно почетный караул или личная охрана. После этих слов все они как по команде наклонили в прощальном «поклоне» головы. Он поглядел на эту троицу и сказал:

– Слушайте, ребята, а ведь мне, пожалуй, будет вас не хватать. Привык уже, знаете ли, буду скучать.

– Это не надолго, – ответила за всех Руан.

– Что именно? Привык? Или будет не хватать?

– И да, и нет.

– Вы когда-нибудь с ума меня сведете этим своим ответом! Вас реально не поймешь! Что, нельзя нормально ответить?

– А ты разве не понял?

Да, конечно он понял. Еще бы, ему же было обещано возвращение на Арсидах в любой момент, так про какую печаль можно вести речь! Он улыбнулся и увидел, что даххи улыбаются ему в ответ.

«Вам барыня прислала сто рублей… – пропел он про себя слова из нехитрой старинной детской игры. – Черно-бело не берите, да и нет не говорите! Но что делать, если «да» и «нет» мы-то как раз и говорим все время? Игра эта явно не для нас… А как там дальше? Вы поедете на бал? Поеду, конечно поеду! Вот уже и приоделся…» Он еще раз оглядел себя. Да, биоком оказался еще более удобной и универсальной вещью, чем можно было предполагать. К тем невероятным способностям, которыми он его наделил, теперь, например, он ещё и заменил ему с успехом джинсы и футболку, этот универсальный наряд второй половины двадцатого и, видимо, как минимум первой половины века двадцать первого – буквально для всех жителей Земли, причем обоих полов. Удивительно, но на теле он именно так и ощущался – как обычные джинсы и майка. Можно даже засомневаться, был ли это на самом деле биоком. На ногах у него красовались какие-то легкие туфли, тоже что-то универсальное, этакая вариация на тему кроссовок. Он не удержался и еще раз пощупал свою одежду. И снова поразился тому, насколько искусной вышла имитация, видимо биоком сумел каким-то образом извлечь из недр его памяти информацию о фактуре материалов. Веорятно, на уровне подсознания – ведь представляя себе эту одежду, он думал в первую очередь о внешнем сходстве, а не о совпадении фактур.