Ли Чайлд - Манхэттенское безумие (сборник)

– Я не подаю.

Марк достал из своей сумки бумажник, вытащил оттуда пару однодолларовых бумажек и засунул их в стакан нищего. Старик крякнул и зашаркал прочь. И уселся на скамейку позади статуи.

– Вы понимаете, что он наверняка пропьет вашу подачку? – спросила Джейн.

Марк пожал плечами. Потом поднял очки и продолжил листать свою книгу, останавливаясь на секунду-две, чтобы рассмотреть очередную иллюстрацию. Когда он снова поднял голову, то спросил:

– Так почему вы сидите здесь? – Сделал жест в сторону бронзовой Алисы, сидящей на шляпке гигантского гриба с кошкой Диной на коленях. – И на что вам эта книга? Это имеет некое особое значение?

Она подергала ворот свитера.

– А вам какое дело?

– Извините, – Марк поднял обе руки. – Не думал, что это вас так заденет. И все-таки… Двое взрослых людей. Одно и то же место, одно и то же время, та же самая книга. Черт знает, какое совпадение! Я-то знаю, зачем я здесь оказался. А вот вы у меня вызываете любопытство.

– Так зачем вы здесь? – спросила она.

– День рождения, если хотите знать, – снова с улыбкой сказал он. – Я взял на работе отгул, чтобы сделать себе какой-нибудь особый подарок.

– С днем рождения! – сказала Джейн с некоторой теплотой в голосе.

Марк кивнул.

– А что, сидеть с «Алисой» в Центральном парке – это и есть «особый подарок»? – спросила она.

– В этом году – да. – Он перевернул еще несколько страниц. – Я сделал себе такой подарок – приятные воспоминания.

– Стало быть, это вы здесь пытаетесь вернуться в детство?

– Что-то в этом роде. Не могу сегодня не вспомнить своего отца. Он не всегда понимал, как ему себя вести с детьми. Но вот если дать ему книжку и попросить почитать вслух, тогда этот старикан превращался в шекспировского актера с роскошным глубоким баритоном. Конечно, я, мальчишка, понятия не имел о том, что такое шекспировский актер или что такое баритон, но я до сих пор помню, как звучал его голос. – Он поднял свой экземпляр «Алисы». – Эта книга была его любимой.

Джейн пригладила свою прическу «под эльфа», как будто убирая волосы за уши.

– А ваш отец… его больше нет?

– Умер в прошлом году, – ответил он.

– Извините.

Марк поднял лицо и посмотрел на статую, на которую забирались и заползали ребята из детского садика.

– Он любил приводить нас сюда, когда мы были детьми. И читал нам. У меня это место всегда с ним ассоциируется.

Джейн молчала.

По-прежнему глядя на детей, Марк сказал:

– Это первый мой день рождения с тех пор, как… – Тут он встряхнулся. – Ладно, хватит этих моих грустных рефлексий. Расскажите, что вас-то сюда привело. Надеюсь, ваши мотивы более счастливые, нежели мои.

Джейн не спешила с ответом.

– Я и не знаю, почему сюда пришла. Правда, в самом деле… – Она посмотрела вниз, на книгу у себя на коленях, подняла взгляд на статую, затем перевела его на Марка. – Можно сказать, самое лучшее объяснение, которое я могу предложить, это то, что я пришла сюда сегодня для завершения некоей истории.

– Звучит не слишком весело.

Она отвернулась.

– Вы, наверное, знаете… не раз слышали про то, что преступники всегда возвращаются на место преступления?

– Да.

– А как же получилось, что вы никогда не слышали того же самого о жертвах преступлений? Никто ведь никогда не говорит об их страданиях, об их стремлении вернуться на это место…

– Ох, да, понимаю, – выдохнул Марк. – Очень жаль такое услышать. Если вы не против, я хотел бы узнать, что с вами случилось. Иной раз разговор с чужаком помогает.

– Вы, кажется, утверждали, что вы не чужой.

– Поймали! Хорошо подмечено! – Он улыбнулся. – Стало быть, вполне возможно, я наврал вам насчет своих приемчиков «склеивания» девиц.

– Со мной они все равно не сработают, уж извините.

– Ладно, хорошо. Забудьте про все это. Больше никаких глупых игр. Уверен, вы уже заметили, что я могу вас до смерти заговорить. Но я еще и хороший слушатель.

Джейн уж четыре раза приглаживала волосы, убирая несуществующие пряди за уши. Она прикусила губу.

Марк прочистил горло.

– Центральный парк большую часть времени вполне безопасен, а эта площадка имеет склонность всегда кишеть детьми и туристами. – Он немного помолчал. – Но, конечно, здесь не так уж и безопасно. Особенно если вас здесь обидели… ранили… причинили вам боль.

– Не мне, – она покачала головой и провела пальцами по обложке книги вверх, потом вниз. – Вы, случайно, не помните историю про молодую женщину, которую убили здесь, в парке, год назад?

– Здесь кого-то убили? – Он удивленно свел брови. – Здесь?

Джейн судорожно вдохнула воздух.

– Мне трудно об этом говорить.

– Ничего, не торопитесь.

– Удивительно, что вы это не помните… История получила широкую огласку, потому что ее отец был какой-то шишкой в департаменте полиции.

– Ох, да, погодите! – воскликнул Марк. – Точно, я вспомнил. Я про это слышал. Это было какое-то особенно жестокое убийство, не так ли?

Джейн кивнула.

– И этого парня так и не поймали, верно?

Она помотала головой.

– Как я понимаю, вы ее знали? – спросил Марк. – Это была ваша подруга, да? Или даже ваша сестра, не так ли?

С трудом переведя дыхание, Джейн зажмурилась. Когда она снова открыла глаза, то сумела лишь прошептать:

– Я ее любила.

– Ох! – выдохнул Марк. Потом погладил бороду. – Вы хотите сказать…

– Да, я хочу сказать то, что вы думаете, что я хочу сказать. Мы любили друг друга.

– Я не помню, как ее звали, – сказал Марк. – Мне очень жаль.

У Джейн все внутри сжалось.

– Ее звали Саманта.

– Я вам очень сочувствую, это такая потеря… – Марк сглотнул и снова оглянулся по сторонам. – Вы с нею долго были вместе?

– Мы не были вместе, – ответила Джейн. – У меня никогда не было возможности сказать ей, что я чувствовала.

Рядом появилась группа тинейджеров – сплошные размахивающие руки, болтающиеся ноги и громко выкрикиваемые ругательства. Они окружили статую, вытеснив оттуда пятилеток, которые выражали свое неудовольствие громким плачем. А когда один из этих молодых людей глотнул чего-то из фляжки, детсадовские воспитательницы собрали своих подопечных и, подталкивая, поспешно увели их прочь.

Марк забарабанил пальцами по своей сумке.

– Мне очень жаль, – снова произнес он. – Вы сказали, это произошло около года назад?

– Ровно год назад, – ответила Джейн. – В этот самый день год назад.

Марк испустил тихий свист.

– Теперь понимаю. Это у вас вроде как заупокойная молитва по вашей подруге. А я вам помешал… – Он с минуту помолчал, потом сказал: – Не могу себе представить, как это, должно быть, тяжело… я имею в виду приходить на место, где она была убита.

– Это произошло не здесь, а дальше, в глубине парка, – сказала Джейн. – В том уголке, который, как говорят в полиции, имеет скверную репутацию.