Константин Ситников - Брат мой Авель

– Это опять ты, Кэйн? – Волосы у Авеля белые как снег, библейские глаза прекрасны и печальны. – Чего ты хочешь?

– Убить тебя.

– Убить? – Боты не испытывают эмоций, они просто на это не способны. – Зачем?

– Чтобы спасти мир.

…спасти мир…

…мир…

Из транса его вывел стук в дверь.

Кэйн, не выключая айсКом, отпер дверь. На пороге стоял Микола с подносом в руках. На подносе – стакан с зеленоватой жидкостью.

– Ось, – сказал он, – спиртова настоянка на петрушци. Сам придумав. Пригощаю. – Микола увидел бот Авеля на виртуальном экране. – Ця людина… Здаеться, я його знаю.

– Он был здесь?

– Чотири дни тому. – В глазах хозяина закусочной мелькнула догадка. – Так ви його шукаете? То-то, я дивлюся, не дуже-то ви на паломника схожи.

– Что он здесь делал?

– Народ баламутив. Пророк. У нас якраз базарний день був, никого и збирати не довелося – все тут. И що? Ми люди тихи, живемо непримитно. Сами никого не чипаемо и хочемо, щоб нас нихто не чипав. Так що пророки нам ни до чого.

– О чем он говорил?

– Про мир и благоденство на земли. Про святость простого життя и гриховность цивилизации. Його послухати, так ми тут вси святи. Життя наше простише никуди, а цивилизации ми и не нюхивали.

– Он ушел сразу?

– Так, не став затримуватися. Взяв води, сарану сушенои, от як ви, и пишов. Тильки сказав наостанок, що незабаром настане кинець свиту, и кожен, хто носить на соби печатку каинову, буде горити в пекли вогненнои, а хто живе в простоти, успадкуе землю.

– И как скоро это должно произойти?

– Цього вин не сказав. Ну що, спробуете настоянки?

Настойка была хороша, несмотря на то что в нее была подмешана лошадиная доза барбитуратов.

Кэйн, не отрываясь, выпил ее до дна.

Энробы засуетились, блокируя действие наркотика.

Возвращая стакан, Кэйн делано зевнул.

– Бажаете поспати? – с готовностью спросил Микола.

– Пожалуй, не помешает вздремнуть часок. Вот только айсКом уберу… – Язык у Кэйна заплетался, веки слипались.

Он собрал сумку, сделал вид, что хочет встать, – но тут же опрокинулся на спину и захрапел.

– Спокийного видпочинку, – сказал Микола и вышел, прикрыв дверь.

Кэйн лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к тому, что происходило в закусочной. Он был бодр и готов к любым неожиданностям. Хозяин с кем-то разговаривал, похоже, с сыном: ему отвечал тонкий детский голос.

– Да тильки ниде не затримуйся! – донеслось со двора.

Сорок дней назад Кэйн нашел подпольную лабораторию Авеля. Сам Авель ушел, но оставил послание. «Не пытайся остановить меня, брат. Все кончено. Скоро я выпущу своих маленьких друзей – и мир очистится от скверны. Только те, в чьих жилах течет кровь, выживут. Это не угроза, брат, это предупреждение».

Со двора донесся рев мотоциклов, послышался властный мужской голос:

– Где он?

– Спить. Я дав йому снодийне. Тильки не вбивайте його тут, Хирург. Ви ж знаете, ми люди мирни…

– Посмотрим, – нетерпеливо перебил его мужчина. – Показывай, где он.

Кэйн глянул на бешено стрекочущий счетчик Ньюмана, уровень энробной активности подскочил до трехсот единиц. Еще не критично, но очень близко. Кожа по всему телу нестерпимо чесалась. Неудивительно, учитывая, с какой скоростью перестраивались в ней молекулы, готовясь к защите.

Дверь распахнулась, и Кэйн увидел габаритного мужчину в белом халате. Под халатом – динамическая броня бойца спецназа: костюм из полиуретановых нановолокон с покрытием из энергопоглощающих жидкокристаллических полимеров. В сущности, вчерашний день. В руке у Хирурга нанопарализатор. А вот это уже хуже.

Кэйн, не меняя позы, пнул Хирурга левой ногой по кисти, не защищенной костюмом. Кости хрустнули, ломаясь, парализатор ударился о стену, отскочил и упал на тахту. Револьвер в руке Кэйна трижды плюнул свинцом. Полимеры смягчили удар, но не смогли полностью погасить кинетическую энергию пуль, и Хирурга отбросило назад.

А в дверной проем лезли еще две гориллы в белых халатах, но нанопарализатор был уже у Кэйна. Кэйн вдавил гашетку – и почувствовал, как немеет сначала кисть, потом плечо, шея… Поздно он сообразил, что парализатор настроен исключительно на владельца. За пару секунд Кэйн потерял контроль над энробами и стал беспомощен, как младенец.

Его скрутили, отобрали оружие, вывели на заплетающихся ногах под палящее солнце. Хирург стоял перед ним, держа правую руку на весу, а левой потирая грудь. Халат прожжен в трех местах.

– Ты кто, пришлый? – спросил Хирург.

Зрачки расширены, наверняка он под наркотой. Потому и боли не чувствует.

– Кэйн, – с трудом шевеля замороженной челюстью, ответил Кэйн. – Я тебя не трогал.

– Ты вторгся на мою территорию и оказал сопротивление мне и моим людям. Да ты преступник, Кэйн.

Кэйн упрямо мотнул головой.

– Я шел по своим делам и никому не мешал. Вы первые на меня напали.

– Мы еще потолкуем об этом. Ты ищешь паломника по имени Авель. Зачем?

– Это мое дело и его.

Хирург скривился.

– Да ты еще и грубиян, Кэйн. Что в компьютере?

– Игрушки.

– Я погляжу, ты очень умный.

– Лучше быть умным и здоровым, чем глупым и больным.

Хирург потерял терпение.

– Ладно, парни, кидайте его в прицеп. Дома потолкуем.

Кэйна кинули в ржавый кузов грузового мотоцикла, следом полетела сумка. Взревели моторы – и кавалькада мотоциклистов снялась с места.

Микола провожал их взглядом, стоя на пороге закусочной и качая головой.

Место, куда привезли Кэйна, – это был заброшенный машиностроительный завод. В дороге Кэйна растрясло, чувствительность постепенно возвращалась. Оглушенные энробы оживали, пытались самоорганизоваться. Пока это у них плохо получалось, но пройдет срок…

– Тащите в операционную, – распорядился Хирург. – Посмотрим, что у него внутри. Да пошевеливайтесь, он почти очухался.

Кэйна поволокли, держа за подмышки, через огромный пустой цех, его резиновые ноги скребли цементный пол. Поскрипывали экзоскелеты горилл. Кэйна втащили на второй этаж, там – по коридору и – в белую комнату. Кэйн усмехнулся. Наверняка это был предмет тайной гордости Хирурга. Операционная кровать – суперсовременный крейсер в миниатюре, над кроватью – нанохирургический комплекс.

Кэйна бросили на кровать, пристегнули ноги и руки ремнями. Оставили одного.

Дверь открылась, вошел Хирург.

– Что ты собираешься делать? – спросил Кэйн, настороженно следя за ним.

– Хочу заглянуть тебе в душу, Кэйн. Понять, как она работает.

– Что это тебе даст?

– Новое знание, новую силу. – Хирург сунул искалеченную руку в нанохирургический комплекс, включил питание. – Боишься меня?

Аппарат негромко гудел. Мигал сиреневый свет.

– Просто знаю таких, как ты, – сказал Кэйн. – Повидал за двадцать лет. Акулы. Собираете вокруг себя стаю приспешников и терроризируете рыбешку поменьше да послабее. А попадись вам кто позубастей… И никакой ты не хирург. Хирург отсекает опухоль, а ты – здоровые члены. Ты обыкновенный мясник.